Наш собеседник Ярон - один из многих израильтян, чьи родственники погибли 7 октября и оказались в плену у террористов ХАМАС. Ярон согласился рассказать Rus.Postimees эту историю разрушенной семьи после того, как в рамках так называемого «третьего захода» вернулись домой из Газы его захваченные террористами племянники Ноам и Альма.
Ярон пригласил меня поговорить за завтраком в городе Модиине, где он живет. Он говорит на иврите, поэтому я пришла с другом, готовым переводить нашу беседу. Оказалось, что о переводе позаботился и сам Ярон - ему составила компанию подруга Лариса, которая родилась и выросла в Таллинне. Прежде, чем дойти до тяжелой темы разговора мы с Ларисой выяснили, что у нас есть общие знакомые и наш большой мир на самом деле невероятно маленький. От этого осознания боль израильтян отдается в сердце еще сильнее.
«У нас были родственники в двух уничтоженных 7 октября кибуцах - в Реиме и в Беэри. В Беэри жила семья моего двоюродного брата Дрора, - рассказывает наш собеседник. - У Дрора и его жены Йонат трое детей. Старшему их сыну Лиаму 19 лет. Его не было в кибуце в ту субботу и по счастливой случайности он избежал этого кошмара».
Лиам проходит добровольную службу перед армией, когда юноши и девушки как волонтеры работают на пользу обществу. Дома в Беэри были Ноам, которому семнадцать лет и его сестра Альма, ей тринадцать.
7 октября террористы ворвались в их дом. «Мы не знаем точно, что там произошло, но из рассказов соседей я знаю, что дом брата террористы сожгли, - говорит Ярон. - В нем потом нашли обгоревшее тело его жены Йонат. Ее опознали по ДНК и по зубам». Еще родные Дрора знают, что Дрор не сдался без боя. У него было оружие, и он отстреливался.
Сейчас по различным свидетельствам других похищенных предполагается, что отец семьи находится в плену у ХАМАСА, но доказательств тому пока нет. Если Ноам и Альма попадали на фото и видео из плена, то их отец - ни разу. «Ноам и Альма вернулись сейчас домой в рамках третьей сделки. Мы это называем «третий заход», - говорит Ярон. - Их мама убита, а об отце не известно ничего, поэтому они будут жить маленькой семьей - с бабушкой, дедушкой и старшим братом Лиамом».
На фото справа Ноам и Альма. Их сняли на границе сразу после освобождения из плена. Ноам звонит родным, чтобы сообщить, что он и Альма уже в Израиле. Я спрашиваю у Ярона, какое их состояние сейчас, что они говорят, как они себя чувствуют.
«Знаете, мы не стали прыгать на них сразу с расспросами, - рассказывает Ярон. - Я разговаривал с их дедушкой. Он и бабушка - пока единственные, с кем дети общаются».
По словам Ярона Ноаму и Альме нужно время, чтобы прийти в себя, поэтому сейчас они видят только людей, которых они действительно знают и с кем по-настоящему чувствуют себя комфортно, с кем окутаны теплом. Сейчас они еще в больнице, только завтра поедут домой (то есть во вторник, 28 ноября - прим.ред.).
«Я от их дедушки знаю, что их физическое состояние нормальное. Видно, что они немного голодные. Как выяснилось, иногда их вообще не кормили, а в какие-то дни они получали питу и воду, то есть их буквально на хлебе и воде держали. Но самое главное, что они уже сейчас здесь».
Пленников возвращают из Газы «чистыми и причесанными», но сегодня, после медицинского обследования, уже известно, что состояние здоровья большинства вернувшихся пленных далеко от удовлетворительного и на развитии детей это точно скажется. Отдельный вопрос - насколько они травмированы психологически.
«Нет сомнений, что эти дети видели такие вещи, которые они не должны видеть, и вещи, о которых пока еще они не говорят, - рассказывает Ярон. - В эти первые дни невозможно определить четко их психическое состояние. Сам факт, что их похитили и взяли в качестве заложников в плен - это само по себе страшный удар».
Сейчас в Израиле всем очень тяжело, но израильтяне все же дома и подерживают друг друга. «Так или иначе мы тут держимся друг за друга, а пленники там одни, отрезаны от своей страны и родных, их держат в подземельях», - говорит Ярон. Семьям захваченных в плен заложников труднее всего было справляться с неизвестностью.
«Мы имеем дело ведь не с государством, а с террористической организацией, с убийцами. Тут не работают правила ведения войны, которые существуют обычно между воюющими сторонами. - Ярон собирается с мыслями. - Изначально не было никакой информации о пленных вообще. Красный Крест, естественно, там не был и их не видел».
Родственники захваченных в плен не знали, кто где находится, не понимали, кто жив, а кто нет. «Это состояние неопределенности самое тяжелое. Подвешенность, непонимание того, что происходит», - резюмирует дядя Ноама и Альмы.
Слова Ярона подверждает и все увиденное нами на улицах израильских городов. Уже по прибытии в Израиль в аэропорту Бен-Гуриона вас встречает галерея с лицами пленных и призыв вернуть их домой. На электронных рекламных табло торговых центров те же лица и тот же призыв. На деревьях, на столбах, на заборах вдоль проспектов развешаны фото пленных.
Постоянные палаточные городки разбиты в центре Тель-Авива. Фотографии пленных наклеены на стене у входа в Министерство обороны. В этом же здании находится и Генштаб Армии обороны Израиля. Люди с плакатами дежурят у входа в министерство в ожидании прибытия политиков и военого руководства, напоминая им о пленных.
Такие же граждане с плакатами дежурят и у ворот Кнессета (парламент Израиля - прим.ред.). На плакатах надписи: «Родственники убитых за отставку Нетаньяху», «Отставка сейчас!», «Уходи (зачеркнуто) Вали отсюда!»
«Наша страна получила шок. Мы все были в шоке. Но сейчас тыкать пальцем в кого-то и говорить "Вот он во всем виноват или он... Нет, мы не можем. Это будет неправильно. Очень хочется кого то обвинить... - говорит Лариса. - Конечно же, очень хочется обвинить нашего премьер-министра. Хочется обвинить армию, хочется рвать и метать, но это делать неправильно».
На вопрос, как правительство справляется с кризисом и Лариса, и Ярон ответили, что «справляется не очень». «На уровне социальной защиты они подхрамывают, но наш народ объединился и делает сам, что нужно, - говорит Лариса. - На прошлой неделе в рамках моей работы я была у штаба похищенных. Это штаб, который занимается возвращением».
За пять недель после нападения на Израиль люди сами организовали штаб, который сегодня занимает шесть этажей на улице Леонардо Да Винчи, 13 в Тель-Авиве. Есть генеральный директор этого штаба, есть люди, которые там работают, на каждом этаже сидят психологи.
«И все это бесплатно! - говорит Лариса. - Я спросила "Вы что, уволились все с работы?". Нет, они все просто продлили свой рабочий день. Там работают лучшие умы Израиля и их единственная цель - вернуть заложников. Они занимаются не политикой, не ХАМАСом, не правительством, они возвращают детей домой. Все эти штучки "Bring them home now!" - это все они делают».
По словам Ларисы, на юге страны, рядом с Газой, жило очень много представителей «левого Израиля»: «Скажем так, они искренне верили в мирное сосуществование. Они заботились о людях из Газы, они привозили их сюда на обследования, на лечение и так далее».
Ярон говорит, что он лично не видит возможности построить мост между двумя обществами после всего того, что произошло. Но так думают не все. «У нас сейчас большой раскол в обществе, - говорит Лариса. - Он и раньше был. Все время висела угроза и многие понимали, что будет война, что враги этот наш раскол используют. И вот сейчас это произошло и люди, которые верят в хорошее, говорят, что это нас должно сплотить. Но я в это не верю, честно говоря».
Лариса подчеркнула, что как общество израильтяне обязаны вернуть пленных. «Мы должны этим людям, потому что мы их бросили. И в первую очередь наш долг как общество вернуть их домой, а потом продолжать все остальное».