МНЕНИЕ ⟩ Некоторые правозащитники сами способствуют насилию в отношении женщин

Рийна Солман. Фото: Madis Veltman

• Украинские военные беженцы – это в основном хорошо образованные женщины и их дети
• Беженцы из Африки и исламского мира – как правило, молодые люди с более низким уровнем образования
• Предупреждающим примером является случай Мухаммада Ибрагима Усмана, приехавшего в Эстонию нелегально

Например, в странах Северной Африки с исламским большинством не может быть и речи о европейских культурных нормах. Лучше всего это иллюстрирует бесчеловечное отношение к женщинам, которое, к сожалению, является неотъемлемой частью многих тамошних культур, – говорит Рийна Солман («Отечество»).

14 декабря Эвелин Калдоя написала в Postimees превосходный комментарий об избирательном отстаивании прав женщин. Точно также и у меня в голове не укладывается, как человек может отмалчиваться или выбирать сторону насильника, когда дело касается изнасилования женщин. Также для меня остается непонятной деятельность так называемых правозащитных организаций, которые напрямую способствуют росту случаев насилия в отношении женщин.

Как предостережение я до сих пор очень хорошо помню пример, когда мужчины, которых Ангела Меркель приветствовала в Германии, организовали массовое нападение с сексуальным домогательством на местных женщин во время празднования Нового года в Кельне

Беженцы из Украины несопоставимы с беженцами из Африки

Всевозможные правозащитные и беженские организации неустанно работают над тем, чтобы как можно больше мигрантов попало в Европу и ни один не был отправлен обратно. Даже если они попали сюда нелегально.

В отличие от украинских военных беженцев, которые в основном представляют собой хорошо образованных женщин и их детей, беженцами из Африки и исламского мира зачастую являются молодые люди с более низким уровнем образования. Украина принадлежит к европейскому культурно-ценностному пространству. Например, в странах Северной Африки с исламским большинством не может быть и речи о европейских культурных нормах. Лучше всего это иллюстрируется бесчеловечным обращением с женщинами, которое, к сожалению, является неотъемлемой частью многих местных культур.

Как предостережение я до сих пор очень хорошо помню пример, когда мужчины, которых Ангела Меркель приветствовала в Германии, организовали массовое нападение с сексуальным домогательством на местных женщин во время празднования Нового года в Кельне. Каждый, кто этим заинтересуется, может легко найти информацию об этом в Google. Поучительным примером является также Швеция, которая до недавнего времени придерживалась политики открытых дверей и стала черной овцой в европейских рейтингах статистики изнасилований.

Собственный пример Эстонии

К сожалению, точно такие же случаи дошли и до нас в Эстонии, во многом благодаря деятельности нашего местного Эстонского центра по правам человека. В 2013 году Мухаммад Ибрагим Усман, ныне печально известный преступник и насильник, нелегально въехал в Эстонию. Усмана поместили в следственный изолятор, а затем его интересы стал представлять Эстонский центр по правам человека, подав жалобу на государство в суд (Õhtuleht, 7.10.2016).

История каким-то образом закончилась так, что Усмана не выслали из страны – вместо этого он получил вид на жительство. После нескольких случаев насилия Эстонскому центру по правам человека пришлось снова защищать его (Delfi, 21.02.2016). В неоднократных эпизодах он выражал крайнее презрение к Эстонии и эстонцам, называя ее страной расистов. Он даже своих жертв считает расистами (Eesti Päevaleht, 29.10.2023). Усман рассматривает женщин просто как сексуальные объекты, которые сами хотят вступить с ним в половую связь (Eesti Ekspress, 15.06.2012).

Как могут так называемые правозащитники не понимать, что мужчины из обществ, в которых не существует каких-либо женских прав, не начинают внезапно считать женщин равными себе людьми, когда приезжают в Эстонию? Как при этом защищается право эстонских женщин на безопасность? По этому поводу Эстонский правозащитный центр молчит, как рыба – ни одного комментария не поступило.

Я публично пыталась разузнать у них это.

Перепалка с Эстонским центром по правам человека

Когда 11 декабря появилась новость о том, что Яна Тоом оказывает юридическую помощь агентам влияния против эстонского государства, я написала для Eesti Päevaleht ответ, что Эстонский центр по правам человека с помощью устраиваемых им судебных разбирательств делает ровно то же самое в отношении безопасности в Эстонии и безопасности самого эстонского государства, защищая нелегалов и преступников, проникших в Эстонию. Я также указала на ту параллель, что и Эстонский центр по правам человека, и Яна Тоом, оба активно работают против того, чтобы восточная граница Эстонии была защищена.

В моем пространстве ценностей нет места способствованию, оправданию или замалчиванию сексуального насилия в отношении женщин

Эстонский центр по правам человека тогда опубликовал крайне демагогическое опровержение, в котором не было и полслова, чтобы ответить на мою критику. Вместо этого было написано, что Правозащитный центр помогает беженцам войны в Украине, матери-одиночке на юге Эстонии и школьнице в Отепя. Я считаю, что их защита очень похвальна, но моя критика была не по поводу упомянутой деятельности, а по поводу защиты нелегальных иммигрантов от Эстонского государства.

Помимо прочего, меня поражает то, как Эстонский центр по правам человека неоднократно называет себя независимой организацией, находящейся в прямой зависимости от Управления ООН по делам беженцев, Министерства экономики и коммуникаций, поддержки от Норвегии, Европейского союза и Фонда Открытой Эстонии.

Знаковым здесь является партнерство с Министерством экономики и коммуникаций. Кажется, для нынешних властей Эстонского государства приемлемо, чтобы некоторые из их партнерских учреждений обращались в суд против государства, чтобы защитить нелегальных иммигрантов и преступников.

Эстонский центр по правам человека риторически спрашивает, хотели бы мы жить в мире, ценности которого пропагандирует Рийна Солман? В моем пространстве ценностей нет места способствованию, оправданию или замалчиванию сексуального насилия в отношении женщин. Я совершенно уверена, что народ Эстонии хочет жить в моем пространстве ценностей, а не в мире ценностей жестоких насильников из Судана. Эстонский центра по правам человека высмеял мою критику и хотел добиться того, чтобы она не звучала.