/nginx/o/2023/12/15/15781466t1h1d4e.jpg)
:format(webp)/nginx/o/2024/01/31/15860191t1hb5c1.jpg)
Образ Яны Тоом как политика крайне сложен: ее взгляды и высказывания не укладываются в общепринятые «комплекты убеждений», которыми оперируют группы избирателей. Тоом одновременно нарушает понятия о том, «что такое хорошо» и «что такое плохо», и для тех, кто ее не любит, и для тех, кто ее поддерживает.
В январе Яна Тоом - депутат Европарламента и заместитель председателя Центристской партии (ЦП) - ездила в Рапламаа общаться с местной партийной ячейкой. На первый взгляд, это - рядовая партийная работа. На встрече с однопартийцами Тоом говорила, что ЦП остается крупнейшей партией в Эстонии, продолжает выступать за солидарное здравоохранение, прогрессивный подоходный налог и бесплатный общественный транспорт.
Однако всем понятно, что сегодня в центре внимания не бесплатный транспорт, а происходящее в самой партии. Поскольку общественное мнение связывает возникшую турбулентность в ЦП с деятельностью, взглядами и высказываниями Яны Тоом, объясняться с коллегами ей, наверное, придется еще не раз.
В конце декабря уже бывший член Центристской партии и ее председатель, бывший премьер-министр Юри Ратас выступил с мнением, что поведение евродепутата Яны Тоом подрывает репутацию Центристской партии и всей Эстонии, поэтому он не пойдет с ней в один избирательный список.
Особенно Ратаса возмутила правовая помощь, которую оказывает Яна Тоом депортированной из Эстонии за антигосударственную деятельность Зое Палямар. «Это ее паттерн поведения, который полностью совпадает с той ее поездкой к Асаду в Сирию, - ответил Юри Ратас. - Она играет на грани и смотрит, проглотит наше общество это или нет».
Тоом за словом в карман никогда не лезла, поэтому ее реакция была молниеносной: «Он мне теперь вспоминает поездки в Сирию. Но поездки в Сирию не помешали ему сделать меня заместителем председателя партии, поставить меня вторым номером в общий республиканский список в Рийгикогу и предлагать мне быть первым номером в Европарламент. Это все ему раньше не мешало, а теперь вдруг стало мешать». За Тоом заступился и Михаил Кылварт, заявивший, что она занимается правозащитной деятельностью, а не подрывает безопасность.
Справка
Яна Тоом – член Центристской партии, депутат Европарламента.
Родилась в 1966 в Таллинне.
Окончила 26 школу и музыкальную школу по классу фортепиано.
Училась на факультете русской филологии Тартуского университета, университет не окончила.
После восстановления независимости уехала с мужем в Челябинскую область.
В 1994 вернулась и стала репортером в «Молодежи Эстонии».
С 1999 года – главный редактор «День за днем».
С 2006 - главный редактор «Вестей недели», затем газеты «Столица».
В 2010 - вице-мэр Таллинна по культуре и образованию.
С 1 июля 2014 года является депутатом Европейского парламента.
Перепалка в прессе политиков такого уровня не могла не вызвать обострение. Зазвенели мечи и доспехи, тему правовой помощи депортированным активистам подняли на щит еще несколько вышедших из партии центристов, а Яна Тоом предстала публике как минимум Ларой Крофт - расхитительницей гробниц, которая ответственна за развал Центристской партии.
Яна Тоом выросла в Таллинне. После школы она поступила на филфак Тартуского университета и некоторое время занималась изучением творчества Александра Блока и Иннокентия Анненского. Затем юная Яна ушла в декрет с первым ребенком и университет бросила. После восстановления независимости она уехала с мужем в Челябинскую область. Видимо, Челябинская область не тронула душу, поэтому в 1994 Яна Тоом вернулась в Эстонию и принялась делать карьеру журналиста.
Она начала работать репортером в «Молодежи Эстонии», потом ушла в газету «День за днем», а в 1999 стала ее главным редактором. С 2006 Тоом была главным редактором «Вестей недели», потом - главным редактором муниципальной «Столицы». «Да, я какие-то стеклянные потолки пробила, наверное, но мне очень везло. Я не могу сказать, что это моя заслуга», - сказала мне Яна Тоом несколько лет назад. – Я стала главным редактором газеты, когда мне было 32 года. Молодая девчонка с моей нынешней колокольни. Хотя было много немолодых лысеющих белых мужчин, которые считали, что это должны быть они, а не какая-то тут… У меня много претензий к тогдашнему владельцу "Дня за днем" Андресу Тыниссону, но он умел смотреть out of the box».
В 2010 Тоом стала вице-мэром по культуре и образованию и считает, что ей помог Эдгар Сависаар, который тоже умел смотреть на человека без предубеждений. В 2014 она впервые баллотировалась в Европейский парламент и собрала 25 251 голос. В 2019 Яна Тоом снова переизбралась с результатом лучше прежнего - 26 990 голосов. Сможет ли она на выборах в этом году снова попасть в Европарламент – мы скоро увидим, но, опираясь на результаты выборов в парламент в марте 2023 года, можно предположить, что поддержка Яны Тоом на выборах в Европарламент тоже снизится.
Тоом называют еnfant terrible (несносный ребенок – прим. ред.) эстонской политики за то, что она позволяет себе больше других. В отличие от многих политиков, проходящих в парламент и самоуправления по спискам, у нее есть личный мандат от избирателей. В этом электоральном огороде Яны Тоом ее влияние долгие годы отлично росло конкурентам на зависть.
Однако, этот огород имени Яны Тоом начал чахнуть с началом полномасштабной агрессии РФ против Украины. Тоом эту агрессию осудила, что оказалось не по вкусу многим ее сторонникам. Также она разочаровала часть своего электората тем, что помогает и украинским беженцам, и защищает бегущих от мобилизации россиян. Как показывают социологические опросы, русскоязычные люди в Эстонии сочувствуют россиянам из России даже меньше, чем украинским беженцам.
Тоом не раз говорили в СМИ, что для нее начало войны против Украины очень многое изменило. «Я, как и многие западные политики, до последнего не верила, что она начнется», - заявила она. Правда, бывший коллега Яны Тоом по партии Таави Аас, который ЦП уже покинул, назвал это «политическим цинизмом» и считает, что Тоом просто на словах осуждает агрессию, но на самом деле остается пророссийским политиком. Вполне понятно, почему многие люди не верят, что Тоом не поддерживает путинский режим.
Она осуждает военную агрессию РФ против Украины и критикует Путина, но оказывает юридическую поддержку людям, которых КаПо считает кремлевскими агентами. Она считает, что русским в Эстонии нужна культурная автономия, а русский язык должен быть официальным языком ЕС.
Теперь Тоом балансирует на очень тонкой грани, тут Ратас совершенно прав. Оставаясь порядочным человеком, который осуждает войну, ей нужно не раствориться в большом море других эстонских политиков, потому что в их огороде свою капусту растить она вряд ли сможет.
О членстве в ЕС
«Я - еврооптимист. Эстония при ее размерах неизбежно попадает в какое-то поле влияния. Это или Европа, или Россия. Мы свой выбор сделали. В Брюсселе мой еврооптимизм не стал евроскептицизмом, но он приобрел мрачный оттенок реализма. Эта конструкция не очень эффективная, к сожалению. ЕС заточен на хорошие вещи, но когда нужен консенсус 27 стран, то, по определению, решения отстают во времени».
Об эстонском государстве
«Эстонская бюрократия на самом деле эффективна. В Эстонии на самом деле нет коррупции, особенно если сравнивать с Латвией и Литвой. То, что мы называем коррупционными скандалами – оно же все выплывает. У нас с этим на самом деле хорошо».
О детях
О том, как ее младшие дети переживают ее рабочий график, Тоом сказала, что дети не должны быть центром всего. Они равноправные члены семьи и должны подстраиваться под те обстоятельства, которые происходят вокруг них.
О ксенофобии
На вопрос, расисты ли эстонцы, она ответила: «Эстонцы бедные. Чем беднее общество, тем меньше в нем демократии».
О правах геев
Яна Тоом – последовательный сторонник равенства. Дискриминация плоха по любому признаку: и по национальному, и по цвету кожи, и по ориентации. В интервью она сказала: «У меня пять детей и четверо внуков. Никогда геи не ставили под угрозу мои семейные ценности».
О российских каналах и пропаганде
Считает ли Яна Тоом журналистикой такие российские программы, как шоу Владимира Соловьёва? «Конечно, это пропаганда, с этим я не спорю. Я спорю с методами, которыми мы хотим с пропагандой бороться. Если запрещать что-то или ограничивать, получится, что мы отказываем аудитории в уме, а это проявление неуважения».