ЕВРОВЫБОРЫ 1999 ГОДА ⟩ Избиратель был безразличен к коррупции и стремлению стран Восточной Европы в ЕС

В преддверии европейских выборов 1999 года во многих странах шли дебаты о том, стоит ли вступать в организацию восточноевропейским странам и как скоро это произойдет, а сам ЕС сотрясал коррупционный скандал, который привел к отставке Еврокомиссии.

Однако ни тот, ни другой вопрос не привлек внимания избирателей настолько, чтобы убедить их проголосовать. Поэтому после выборов дебаты в основном сосредоточились на том, почему люди к ним равнодушны.

Выборы в Европарламент 1999 года

• Выборы проходили с 10 по 13 июня 1999 года.
   
• Голосование проходило в 15 странах ЕС.
   
• Право голоса имели 288 миллионов граждан, из которых проголосовали 49,8 процента.
   
• В Европарламент было избрано 626 евродепутатов.

Бывший премьер-министр Люксембурга Жак Сантер, ставший главой Еврокомиссии в качестве компромиссного кандидата после предыдущих выборов в Европарламент, и его коллегия комиссаров были потрясены в конце 1998 года: Европарламент отказался одобрить бюджет на 1999 год, поскольку, по мнению депутатов Европарламента, Сантер не смог опровергнуть обвинения информатора в массовом нецелевом использовании средств.

Этим шагом Европарламент хотел продемонстрировать свой политический контроль над комиссией, а также отвлечь внимание от шквала критики, которой он подвергся в немецкой и скандинавской прессе по поводу неоправданных надбавок, выплачиваемых евродепутатам, говорит в своем анализе политолог Пьер Гербе.

Общественная критика была сосредоточена на финансовом и административном управлении комиссией и ее службами. Наибольшее освещение в СМИ получили французский комиссар по науке Эдит Крессон, которую обвинили в неравном отношении, поскольку она наняла в качестве советника своего близкого друга, и испанский комиссар по внешним связям Мануэль Марин, которого обвинили в мошенничестве с гуманитарной помощью. «Девяносто девять процентов сотрудников комиссии порядочны и честны и работают очень усердно, часто в очень сложных условиях», - заявил Сантер в беседе с Би-би-си.

В январе 1999 года Европарламент попытался объявить импичмент Европейской комиссии, возглавляемой Жаком Сантером, но не смог набрать голоса. На снимке: список для голосования в зале заседаний парламента. Фото: Euroopa Ühendused

14 января 1999 года Европарламент все же попытался вынести вотум недоверия комиссии Сантера, но потерпел неудачу 293 голосами против 232. Социалисты, в число которых входили два обвиняемых члена комиссии, выступили в поддержку комиссии, в то время как консервативная фракция Европейской народной партии (ЕНП) выступала за ее отставку, что в некоторых кругах было расценено как попытка очернить социалистов в преддверии европейских выборов, пишут британские политологи Кэтрин Хоскинс и Майкл Ньюан в своей книге «Демократизация Евросоюза» (The Democratisation of the European Union).

Однако Сантеру не удалось убедить двух членов комиссии, которым были предъявлены обвинения, уйти в отставку, тем самым ослабив кризис. Когда 15 марта был обнародован доклад комиссии по расследованию, созванной Европарламентом, в котором вся комиссия подверглась резкой критике за неспособность адекватно проверять подведомственные ей службы, стало ясно, что Европарламент выдвинет новый вотум недоверия.

The Guardian тогда писала, что первым, кто покинул кризисное заседание комиссии и подал в отставку, был австрийский комиссар по сельскому хозяйству Франц Фишлер. «Я подал в отставку. Пойду возьму себе выпить», - объявил комиссар вскоре после обеда 15 марта. К полуночи уже сам Сантер объявил, что вся комиссия уходит в отставку.

В беседе с корреспондентом European Voice итальянский комиссар по внутреннему рынку Марио Монти подвел итог произошедшему: «Я считаю, что отставка комиссии в полном составе произошла не из-за коллективной ответственности, а потому, что некоторые члены комиссии предпочли не брать на себя индивидуальную ответственность».

 

Однако с марта по сентябрь комиссия оставалась на своем посту под руководством одного из главных виновников скандала, Мануэля Марина, поскольку, несмотря на быстрое соглашение лидеров ЕС о назначении итальянца Романо Проди новым председателем комиссии, Европарламент не смог утвердить его до выборов.

Кризис заострил внимание на бессилии Европарламента и председателя комиссии, напомнив, что ни один из них не может заставить уйти в отставку конкретного провинившегося комиссара - отозвать его может лишь правительство его страны. Однако в случае с Эдит Крессон Франция отказалась ее отзывать, а сама уйти в отставку она также отказалась, что привело к отставке всей комиссии.

Кризис в Еврокомиссии в 1999 году во многом был вызван нежеланием Эдит Крессон, французского комиссара по науке, уйти в отставку. Фото: Euroopa Ühendused

Руководители Европарламента надеялись, что политическая борьба вокруг отставки главы комиссии, по крайней мере, повысит интерес к выборам, намеченным на июнь, и опровергнет доводы скептиков о том, что в прошлом явка неуклонно снижалась, поскольку Европарламент считался бессильным.

Еврофобия вырвалась на сцену

В то же время евроскептицизм и сомнения в правильности курса ЕС все чаще оказывались в центре внимания во многих странах Европы.

Чуть более чем за месяц до европейских выборов вступил в силу Амстердамский договор, существенно изменивший Маастрихтский договор, на основе которого был создан ЕС. Среди прочего, он наделил ЕС должностью Верховного представителя по внешней политике и сосредоточил в руках союза более широкие полномочия по вопросам миграции и законодательства в области частного права и гражданского судопроизводства. В нем также оговаривалось, что большинство законов будет приниматься в сотрудничестве между Европарламентом и Советом ЕС, а председатель Еврокомиссии должен будет лично заслужить доверие парламента, чтобы занять свой пост.

В ряде стран ратификация Амстердамского договора была отложена до весны 1999 года и стала частью дебатов о ЕС. Например, во Франции, где недовольство Евросоюзом проявлялось во всех политических кругах, но особенно среди консерваторов, консервативный президент Жак Ширак выступил с резко проевропейской речью перед обеими палатами парламента в преддверии голосования по ратификации.

«Чтобы лучше служить французскому народу, я хочу построить мощную Европу с человеческим лицом, - передавало тогда AFP слова Ширака, - Европа не противоречит национальным идеалам, она предлагает политическое и духовное место, где эти идеалы могут дышать и обогащаться дополнительной силой». В то же время он попросил Европарламент приложить усилия для снижения уровня безработицы и технократии, а также призвал евродепутатов играть более активную роль в делах ЕС.

В сильно евроскептически настроенной Дании премьер-министр социал-демократ Поуль Нюруп Расмуссен пытался убедить избирателей проголосовать, утверждая, что евродепутаты получат больше влияния после вступления в силу Амстердамского договора. Его партия выступала за расширение сотрудничества с ЕС по вопросам экологии, рынка труда и потребления.

В то же время консерваторы, находящиеся в оппозиции в Великобритании, все чаще придерживаются антибрюссельского тона. Лидер партии, евроскептик Уильям Хейг, у которого были плохие результаты, пытался привлечь избирателей обещанием отвергнуть лагерь сторонников ЕС и отодвинуть введение единой валюты - евро - на более отдаленную перспективу. В своем предвыборном манифесте он также призвал к созданию «оговорки о гибкости», которая позволила бы странам-членам ЕС отказаться от любой сделки, не связанной с единым рынком и свободной торговлей.

«Британский народ /.../ хочет более широкого союза на всем нашем континенте, а не более глубокого союза с амбициями стать централизованной западноевропейской сверхдержавой, - заявил Хейг, представляя свою предвыборную платформу в мае. - Британский народ хочет, чтобы Еврокомиссия делала меньше, но лучше».

Тем временем правящая Лейбористская партия, возглавляемая популярным премьер-министром Тони Блэром, попыталась отложить европейскую избирательную кампанию, чтобы избежать публичного столкновения с еврофобами, которые годом ранее выступили против планов ЕС по гармонизации налогов и блокированию замены фунта стерлингов на евро.

Премьер-министр лейбористской партии Великобритании Тони Блэр во время посещения Европарламента в начале 2000 года. Фото: Euroopa Ühendused

«Мы продемонстрируем сильное лидерство в Европе, - ответил Блэр на предвыборные обещания лидера консерваторов. - На смену провалу консерваторов пришел успех лейбористов - платформа, с которой мы можем помочь сформировать Европу».

Конечно, в Великобритании непредсказуемость результатов выборов усугублялась тем, что впервые голосование проводилось по пропорциональной системе, и ожидалось, что, даже несмотря на значительно большую популярность лейбористов, они в результате потеряют места в парламенте, уступив их консерваторам.

Как обычно, борьба за лидерство в Европарламенте велась между консерваторами и социал-демократами, но, несмотря на антагонизм, проявившийся во время отставки комиссии Сантера, предвыборные манифесты двух лагерей мало чем отличались по таким ключевым вопросам, как институциональные реформы или расширение ЕС.

Француженка Первенш Берес, заместитель лидера фракции социалистов в Европарламенте перед выборами 1999 года. Фото: Euroopa Ühendused / Euroopa Parlament

В своей программе социалисты попытались сделать чуть больший акцент на экономической политике, пообещав сосредоточиться на создании рабочих мест, экономическом росте и построении социальной Европы в соответствии с лозунгом «Во имя Европы граждан».

«Мы считаем, что рост должен быть возобновлен, чтобы стимулировать рынок труда, в то время как правые хотят структурных реформ рынка труда и не имеют политики роста», - пояснила AFP Первенш Берес, тогдашний заместитель лидера фракции социалистов.

С другой стороны, в ситуации, когда в 11 из 15 стран ЕС в то время доминировали левые, в большей или меньшей степени проводившие политику, которая раньше была прерогативой консерваторов (например, приватизацию), грань с правыми становилась все более размытой.

За несколько дней до выборов премьер-министр Великобритании лейборист Тони Блэр и канцлер Германии социалист Герхард Шредер опубликовали в Лондоне совместный манифест, в котором левоцентристские силы призывались к ограничению государственных расходов, реформированию социального обеспечения, повышению гибкости рынка труда и занятию твердой позиции в пользу бизнеса.

«Мы выступаем против любого прямого вмешательства государства», - подчеркнул Вильфрид Мартенс, бывший премьер-министр Бельгии и лидер партии ЕНП. ЕНП шла на выборы с программой под названием «План на XXI век».

Бельгиец Вильфрид Мартен, лидер Консервативной фракции в Европарламенте в 1998 году. Фото: Euroopa Ühendused / Euroopa Parlament

В преддверии выборов 1999 года Мартенс также обозначил «федеральную и децентрализованную Европу» как часть видения будущего ЕНП, а по словам его коллеги по группе Фернана Хермана, консерваторы поддерживают «наднациональный характер европейской структуры» и Конституцию ЕС.

Социалисты и социал-демократы были гораздо более сдержанны в своих высказываниях о федерализации ЕС, поскольку в их рядах не было полного единодушия.

Однако в преддверии выборов в Страсбурге обе основные политические группы согласились с тем, что процесс реформирования ЕС должен набрать обороты до того, как в ЕС будут приняты новые члены.

Озабоченность по поводу «польского сантехника» и Косово

В течение пяти лет после выборов 1994 года Эстония, Латвия, Литва, Болгария, Чешская Республика, Румыния, Словакия и Словения подали заявки на вступление в ЕС. Турция, Кипр, Мальта, Венгрия и Польша уже ждали своего часа. В преддверии европейских выборов 1999 года шесть стран вступили в переговоры о вступлении: Эстония, Чешская Республика, Венгрия, Польша, Словения и Кипр.

Хотя опасения общественности по поводу «польского сантехника», который займет рабочие места, вышли на первый план спустя пять лет после дебатов по Европейскому конституционному договору, именно вопрос рабочих мест заставил многие политические силы выступить против расширения ЕС.

Так, например, в Австрии возникло противостояние между правящей коалицией Социал-демократической партии и Народной партии, которые поддерживали расширение ЕС на восток, и Партией свободы ультраправого Йорга Хайдера, который в апреле 1999 года стал лидером Каринтии после победы на местных выборах и утверждал, что вступление восточноевропейских стран в ЕС наводнит сообщество дешевой рабочей силой, которая лишит работы местных жителей.

Вопрос об общей внешней политике и политике безопасности ЕС также занимал важное место в повестке дня, поскольку бомбардировочная кампания НАТО против Югославии из-за войны в Косово, состоявшаяся перед выборами, показала неспособность ЕС взять на себя ведущую роль на международной арене.

В ЕС также не было единого мнения о том, как поддержать Косово, подвергшееся нападению со стороны Белграда. Великобритания и Франция, например, играли ключевую роль в операции НАТО, в то время как в Германии бомбардировки вызвали кризис, поскольку, несмотря на поддержку правительством альянса, Шредеру было трудно сохранить мир среди своих социалистов, а министру иностранных дел Йошке Фишеру - среди «зеленых».

За несколько дней до выборов НАТО прекратила бомбардировки, поскольку Югославия пообещала вывести свои войска из Косово.

Передел власти в Страсбурге

На европейских выборах 1999 года впервые за долгое время победили консерваторы, опередив социал-демократов. «Предварительные результаты по всей Европе показывают, что происходит историческая смена власти, - объявила правоцентристская партия в ночь выборов, опираясь на экзитпол. - Впервые ЕНП получит на 30 мест больше, чем социалисты».

На самом же деле баланс сил еще больше склонился в сторону ЕНП, и в новом составе Европарламента у них было более чем на полсотни евродепутатов больше, чем у социалистов. Левые потеряли места, в частности, в Великобритании и Германии, но консерваторы потеряли позиции в Греции.

Однако большой успех ЕНП не обошелся без горькой пилюли: многие консерваторы, избранные от Великобритании, получили свои места в Страсбурге благодаря своим евроскептическим позициям, которые шли вразрез с профедералистскими настроениями остальных членов группы.

Либералы укрепили свои позиции в качестве третьей по величине силы в парламенте.

 

«В четырех крупнейших европейских странах - Германии, Франции, Великобритании и Италии - к власти пришли левоцентристские правительства, и результаты показали, что избирателей не поколебала победа НАТО в Косово, а больше беспокоит экономика Европы, которая почти не растет, в то время как американская экономика процветает», - поясняет американская газета The New York Times.

Вновь избранная ассамблея ЕС собралась 20 июля в обновленном здании парламента в Страсбурге и избрала своим президентом французского консерватора Николь Фонтен, что позволило женщине вновь возглавить Европарламент после 20-летнего перерыва.

Французский консерватор Николь Фонтен стала второй женщиной, возглавившей Европейский парламент в июле 1999 года. Фото: Euroopa Ühendused

Опасения по поводу безразличия оправдались

Однако апатия избирателей, которая, по мнению наблюдателей, поставила под сомнение серьезность действий Европарламента с возросшим правом слова, вызвала больший резонанс, чем сам результат выборов.

Информационный материал о выборах в Европейский парламент, переданный в Брюссель в июне 1999 года. Фото: Euroopa Ühendused

Испробовано было все: например, бывшая «Мисс Бельгия» Анке ван Дермерш, представлявшая Фламандскую либеральную партию, пообещала попозировать обнаженной, если ее изберут в Европарламент, сообщает Би-би-си. В Италии в Европарламент баллотировалась актриса Джина Лоллобриджида, а в Финляндии - бывший чемпион по ралли Ари Ватанен.

В других странах попытки сделать выборы интересными были куда менее вдохновляющими. Например, в Германии правящие социал-демократы шли на выборы с бессмысленным лозунгом «Хорошо тебе, хорошо Европе», а оппозиционные христианские демократы ответили не менее скучным лозунгом «Европа должна быть построена правильным путем».

Рекламный плакат Христианско-демократического союза Германии (ХДС) к европейским выборам 1999 года. Фото: CDU / CC BY-SA 3.0 DE DEED / Wikimedia Commons

Официальная кампания немецкого правительства по повышению явки на европейских выборах просто гласила: «Идите и голосуйте».

Ключ к мотивации избирателей так и не нашли - впервые в истории выборов в Европарламент менее половины европейцев, имеющих право голоса, воспользовались своим правом на участие.