Снято простреленной камерой: как война топила украинское кино, а оно не утонуло

Война застала украинское кино в период его расцвета и поставила на грань исчезновения. Так могло казаться в первые месяцы массированного вторжения после 24 февраля 2022 года. Когда вся страна реализуется в девизе: «Разом до перемоги!», кино встречает самые серьезные вызовы. Rus.Postimees подготовил с помощью украинских участников кинопроцесса обзор его самочувствия в ходе затяжной войны на начало 2024 года.

Сейчас Кино Украины не может не ездить по фестивалям. Обратное было бы противоестественно. На Берлинале-2024 – премьера «Редакции» Романа Бондарчука, год назад там же показали «Ты меня любишь?» Тони Ноябревой (причем в Украине картина выйдет только в апреле этого года). На Оскаре-2024 – грозная документалка «20 дней в Мариуполе» Мстислава Чернова. Фестивальный интерес к Украине остается, и не только из солидарности. Как на том же Берлинале прошлого года, когда на открытии по видеосвязи выступал Владимир Зеленский.

Украинский журналист, выигравший у кинематографистов: Мстислав Чернов на вручении британской премии BAFTA - британского Оскара. 18 февраля 2024. Фото: ANDY RAIN/EPA

При этом кинематографисты воюют – с оружием в руках защищают Украину от оккупантов. Именитый актер Василий Кухарский умер от ран в декабре 2023 года. Его коллега Владимир Ращук командует ротой батальона «Свобода». На войне режиссер Сергей Крутин, снимавший сериалы в Украине и России, продюсер авторского кино Владимир Яценко. Его криминальная комедия «Люксембург, Люксембург» собрала рекордные для такой картины 34 миллиона гривен, или 830 000 евро. Воюют лучшие украинские операторы Сергей Михальчук и Ярослав Пилунский. Список можно продолжать.

Этапы реанимации кино

«Первые сигналы, что надо снимать документалки, я получил уже примерно в начале марта 2022 года, - видно, что продюсер Олег Щербина удивляется, даже вспоминая об этом. – Но кино тогда снимали телеканалы, нас никуда бы с техникой не пустили. По закону чрезвычайного положения снимать нельзя было ни на что. Я жалею, что не снимал на телефон, как многие делали. Такое уже не повторялось. Светофоры в Киеве не работали, немногие машины носились и бились друг о друга и о заграждения, которые выныривали перед глазами за пять метров».

Продюсер Олег Щербина. Фото: личный архив

Когда в конце мая оккупанты ушли из-под Киева, город начал оживать. Снова можно было попить кофе и пообщаться вне дома и укрытия. «Начали заходить социально ориентированные гранты от Netflix, фестиваля Docudays (международный украинский фестиваль документального кино по правам человека (с 2003) – прим. ред.). Социальные – значит ориентированные на развитие проектов, то есть на поддержку людей, а не на конкретный результат. Такие гранты шли на документальный продукт, тогда как актеры и все, кто их обслуживают, сидели без работы», - вспоминает продюсер.

На показах Docudays 2013 года. Фото: Wikimedia Commons

По словам Щербины, второй этап оживления киноиндустрии логично пришелся на телевизионное кино. Сейчас в Украине деньги выделяются на телеканалы, включенные в кабель под контролем государства, и команды этих каналов делают новости в режиме единого марафона. Эти же каналы производят и сериалы – разумеется, очень дешевые. Но по результатам распределения даже этих денег произошел некоторый перекос, из-за которого летом 2023 года отправился в отставку министр культуры Александр Ткаченко.

Бывший министр культуры и информационной политики Украины Александр Ткаченко. Киев, июнь 2022. Фото: Hennadii Minchenko/ZUMAPRESS.com

Война оказалась не в состоянии быстро искоренить старый порок украинской государственной машины – коррупцию. Скандалы вокруг выделения денег на производство сериалов компаниям, близким Офису Президента Украины, не утихали до конца прошлого года. Но другой собеседник Rus.Postimees, однофамилец министра, но больше тяготеющий к западным ценностям режиссер Тарас Ткаченко заявляет: «Наше сообщество активно протестует против этого и добивается отмены этих решений. Я верю в процесс оздоровления».

Кинорежиссер Тарас Ткаченко («Гнездо горлицы», «Черный ворон»- и др.). Фото: личный архив

Важно, что производство очнулось. На рынок зашли деньги, и актеры перестали искать работу на заводе. Сериал «Связь» рассказывает о жителях страны, разделенных войной и пользующихся видеосвязью, а «Я – Надежда» - о медработниках обстреливаемого Харькова. Купленные Netflix «Первые дни» вызвали смешанную реакцию. Кто-то считает, что сериал дает западному зрителю слишком щадящую картинку того, что реально творилось в Ирпене. Но есть и те, для кого важен сам факт художественной фиксации начала войны.

Когда «Буча» уже в прокате

Тарас Ткаченко - постановщик нашумевшего в 2019 году фильма «Черный ворон» об атамане Черноусе, бившемся с большевиками в 1921–22 годах. Режиссер общается с Rus.Postimees в передышках между воздушными тревогами. Он напоминает, что телекино запускается постоянно из-за быстрого производственного цикла, тогда как прокатные фильмы до последнего времени жили в режиме «доводки».

О сериалах Ткаченко говорит с интонациями человека, предпочитающего авторский подход. «До 2014 года в Украине сериалы делились на два типа. Я их называл: «Менты, постреляем» и «Доктора, поплачем». Тогда как сейчас появилось социально активное телекино, посвященное реалиям современной Украины, что, в свою очередь, вызывает острые дискуссии. И это значит, что в стране формируется пласт социально активного кино, которое способно сменить шаблонное воспроизводство постсоветских нарративов».

В прокатном кино доделывались те картины, которые запускались перед войной. Съемочный период недавно отправленных в прокат громких артхаусных картин «Ля Палисиада» или «Уроки толерантности» начинался еще до полномасштабного вторжения. Чудес не бывает – дорогие фильмы из последних сил завершаются, но проседание траектории уже очевидно. После начала войны было запущено всего две картины на деньги инвесторов. Одна из них уже готова и называется «Буча».

К уже вышедшей в прокат истории трагедии в Буче отношение в Украине осторожное. Щербина считает, что одна из серьезных проблем фильма в том, что его команда в основном имела только телевизионный опыт. «Они сделали, по сути, телекино для театрального формата, и это лишь обострило этический вопрос: а имеем ли мы право делать сейчас об этом художественное кино? Сейчас идет активная общественная дискуссия. Большая часть, мне кажется, считает, что нужны только документалки, и побольше, через 15 лет будет хроника», - описывает ситуацию продюсер.

Щербина склонен присоединиться к этой позиции. «Если риск снять среднее кино на болезненную тему высок, то лучше все-таки подождать. Если ты сделал плохую комедию, всем безразлично. А если ты снял что-то проходное по стратегически значимому вопросу, твои художества кто-то может принять и за происки врага. Больше людей верят в зраду (предательство – прим. ред.), чем в глупость. И это раскалывает общество», - сетует собеседник Rus.Postimees.

Кадр из фильма «Буча» (реж. Стаснислав Тиунов, сцен. Александр Щур, 2024). Фото: imdb.com

Его коллега Ткаченко более снисходителен. «Это первая и достаточно искренняя реакция, а осмыслять никогда не рано, - уверен режиссер. - У нас есть люди, которые говорят, что хорошие фильмы о войне появятся через годы. Но если не осмыслять произошедшее, то они и не появятся никогда! Когда есть реакция, тогда и надо пытаться ее выражать, сбивать масло. Тем более, что «Буча» снята не на государственные деньги. А реакция вскрывает нашу травму», - убежден Ткаченко.

Кино как культурная дипломатия

Госкино Украины фактически не финансировало прокатный кинематограф два года, для чего были объективные причины. «Сейчас мы к этому возвращаемся, - надеется Ткаченко. – Есть позиция, что во время войны нечего снимать. А я считаю, что культура в сложные времена важнее всего. Мы все знаем песню «Щедрик». \Ее автор был в Украине во времена Украинской Народной Республики, когда хор Кошица в 1919 году поехал в триумфальное заграничное турне и открыл европейцам песни Украины». Стоит напомнить и более печальную рифму. В 1921 году 43-летнего композитора Николая Леонтовича расстреляли чекисты, «зачищавшие» Украину от сторонников ее независимости.

«Культурное представительство страны очень важно, оно делает ее видимой всему остальному миру, - считает Ткаченко. - Перед войной украинский кинематограф за несколько лет стал самым социально результативным искусством в Украине, - напоминает Ткаченко. – В 2021 году на неделе было по несколько украинских премьер, мест в залах не было. Уверен, что не зря Россия перед большой войной пыталась представить украинское кино как низкосортное, непрофессиональное. В Киев лекторы приезжали из Москвы – рассказывать, как у нас все плохо! Только европейские фестивали его почему-то принимали», - пожимает плечами Ткаченко.

Щербина говорит, что при экономном подходе 500 миллионов гривен (свыше 12 миллионов евро) – это запуск 20 полнометражных картин. Он может произойти в наступившем году, если деньги действительно будут выделены. «Это существенно меняет настроение», - констатирует продюсер и напоминает, что полтора миллиарда выделяется и на сериальное кино, уже показавшее себя окупаемым. «Впрочем, когда на рынок заходят деньги, тут же растет зарплатная ставка тех, кто его производит. Спрос на персонал вырастет, и качество от этого может пострадать», - таков взгляд с точки зрения организации кинобизнеса.

Главная проходная легендарной киностудии им. Довженко в Киеве. Фото: Wikimedia Commons

Ткаченко сравнивает украинскую кампанию России с чеченской и замечает, что, несмотря на принадлежность Чечни к России, в 1990-е годы там можно было хотя бы документальное кино попытаться снять. «Основной просчет чеченцев – это отсутствие в их самопрезентации культурной составляющей, - полагает Ткаченко. – Они не представляли себя на международной арене как культурный народ. Поэтому их очень легко было оболгать и приклеить маску полудиких извергов. А мы себе этого позволить не можем».

Действительно, Россия любит обесценивать украинскую культуру. «Для нее это так важно потому, что она прекрасно сознает ее состоятельность, - комментирует Ткаченко. – Когда сто лет назад большевики утверждались в Украине, им это удалось только благодаря компромиссам, на которые они пошли, признавая ее национальную культуру. Они все равно подогнали ее в итоге под свой стандарт, а живые традиции сохранялись в подполье и в изгнании. И сейчас все повторяется: если россияне зайдут, они вычистят нас до фундамента», - подытоживает Ткаченко. Пока мы говорим, рядом с ним сидит его сын, с которым по несколько раз в день приходится спускаться в укрытие. Чтоб не дать вычистить себя до фундамента.