ОТ ПОЛИТОЛОГА ⟩ Уроки украинских СМИ в оккупации

Александра Цехановская. Фото: Частный архив

После начала полномасштабного вторжения местные СМИ Украины стали одной из важнейших целей оккупантов. От захвата инфраструктуры до создания сети пропагандистских ресурсов: что и почему происходит с медиа на захваченных РФ территориях, разбирает эксперт по борьбе с дезинформацией Александра Цехановская.

Данный материал подготовлен в сотрудничестве Института Шютте Тартуского университета и портала Rus.Postimees.

Дискуссия о судьбе традиционных медиа в эпоху Интернета не нова. Более того, она нередко кажется завершенной, особенно для небольших региональных изданий, специализирующихся на местных новостях. Многие на них давно махнули рукой.

Однако развязанная Россией война против Украины, похоже, сделала это прощание преждевременным. Несмотря на растущий спрос на онлайн-источники, особенно Телеграм (его популярность в Украине после начала полномасштабного вторжения выросла на 60%), традиционные и местные медиа обрели новое значение.

Для многих украинцев они стали жизненно важным источником информации в условиях, когда на сеть положиться нельзя, а радио может спасать при отсутствии любого другого сигнала. В свою очередь, установление контроля над медийной инфраструктурой и особое внимание к региональным СМИ были и остаются одним из приоритетов российских властей на временно оккупированных территориях. Почему это так, что происходит с местными медиа в оккупации и по каким причинам они так важны, разбираемся в этом материале.

Как и почему РФ захватывала медиа-инфраструктуру Украины после 24 февраля 2022 года

С самого начала оккупации новых территорий Россия уделяла большое значение установлению контроля над медиа-ландшафтом. Две основные формы этого контроля взаимосвязаны и касаются как традиционных каналов, так и онлайн-среды:

• Блокировка украинских и западных СМИ;
• Заполнение инфопространства российскими СМИ.

Для их реализации российские войска с первых дней вторжения последовательно захватывали медиа-инфраструктуру в Херсонской и Запорожской областях, а также на ранее свободных территориях Донецкой и Луганской областей. Только за период с 24 февраля по 15 июля 2022 года было захвачено как минимум 48 инфраструктурных объектов, в число которых входят радиовышки, телебашни, ретрансляторы и прочее.

Полную хронологию преступлений против украинских СМИ ведет «Институт массовой информации», и обзор событий показывает, что только с 24 февраля по 24 марта 2022 года произошло как минимум 16 инцидентов. Их масштаб варьировался от минирования офисов до прекращения выпуска газет. Со временем этот процесс будет только набирать обороты.

Захват инфраструктуры происходил на всех уровнях. Помимо установления контроля над стратегически важными объектами, оккупационные войска и власти также занимались изъятием оборудования, захватом офисных помещений и необходимых для деятельности СМИ ресурсов. К примеру, херсонская газета «Гривна» вынуждено прекратила свою работу в феврале 2022 года, но в печатном цеху оставалось 30 тонн бумаги. По состоянию на июль 2022 года эту бумагу использовали оккупантами для печати «Надднепрянской правды» и «Комсомольской правды», которые, как и все другие подконтрольные им СМИ, превратились в рупоры пропаганды.

Атаки на украинские медиа. Фото: Опора

Те объекты, которые контролировать было невозможно, пытались уничтожить: к примеру, зарегистрировано как минимум шестнадцать случаев обстрела россиянами телевышек, а при их отступлении из Херсонской области городская телевышка была полностью уничтожена.

Однако важнее любых ресурсов люди. Как минимум в Запорожской области оккупанты имели готовые списки журналистов и других работников медиа. Занесенным в эти списки, а также другим журналистам и редакторам пришлось столкнуться с систематическим давлением и угрозами, основной целью которых было принуждение к сотрудничеству. Для достижения этой цели не гнушались никакими средствами. По состоянию на февраль 2024 года было зарегистрировано 10 убийств журналистов, 14 исчезновений и 24 исчезновения. Показательна история каховского журналиста Олега Батурина, похищенного и пережившего пытки, однако таких историй, к сожалению, много.

Таким образом, после начала полномасштабного вторжения Россия в короткие сроки, которые свидетельствуют о спланированной и последовательной политике уничтожения украинских СМИ, захватила контроль над медиа-инфраструктурой. Однако такой захват был только первой частью стратегии РФ. Второй частью было создание сети местных пропагандистских медиа на базе отобранных ресурсов.

Главное о сети региональных пропагандистских медиа в оккупации

Значительная часть местных СМИ, которая не закрылась, под контролем оккупационных властей продолжила выходить «в старой обертке». Однако теперь в большинстве случаев ее содержимое имеет мало какое отношение к предыдущей команде журналистов и редакторов. Такова, например, судьба упомянутой выше «Надднепрянской правды», газеты «Маяк» (которая начала выходить еще в 1932 году), «Мелитопольских ведомостей», «Приазовского рабочего» и многих других медиа.

Наряду с переориентировкой захваченных СМИ, РФ активно создает новые пропагандистские ресурсы, причем именно на местах. Одно из основных лиц, координирующих этот процесс на ново-оккупированных территориях, - соратник Евгения Пригожина по имени Александр Малькевич. Малькевич во многом сделал ставку на местное телевидение, и с февраля 2022 года при его прямом посредничестве появились «Мариуполь-24», «Таврия-ТВ» (возникшая на основе разграбленного офиса «Суспільне.Херсон»), «За!ТВ» в Запорожье. Все эти медиа - а также другие, например, «За!Радио» - вошли в состав холдинга «За!Медиа», созданного летом 2022 года.

Александр Малькевич на фоне въезда в оккупированный Геническ, куда ряд пропагандистских ресурсов перебрался после освобождения Херсона. Фото: Центр Журналистских Расследований

Одной из основных проблем, с которой столкнулся и Малькевич, и другие строители альтернативной реальности на оккупированных территориях, был недостаток кадров. Украинские журналисты и редактора массово отказывались сотрудничать с оккупантами, в результате чего российские кураторы была вынуждены делать следующее:

• самим готовить кадры для обслуживания пропагандистской машины на местах;
• привлекать ресурсы с территорий, находящихся под оккупацией с 2014-15 годов.

Например, тот же самый Малькевич открыл в Херсоне «медиа-школу», выпускники которой могли начать работу в новых пропагандистских медиа, даже не достигнув совершеннолетия. О том, что недостаток кадров на местах все еще актуален, свидетельствует перезапуск «школы» в ноябре 2023 года при поддержке оккупационных местных властей. При этом сеть местных пропагандистских медиа в оккупации только растет. Часть из них стабильно продвигает универсальные нарративы Кремля, тогда как часть создана для достижения очень конкретных целей. Пример - газета «Право на выбор», созданная специально для агитации перед выборами президента РФ.

При создании сетки подобных ресурсов Малькевич, как и другие администраторы российской пропаганды на местах, опирались на уроки, ранее выученные в Крыму, Донецке и Луганске. Основным мотиватором была необходимость с самого начала установить централизованную, жестко контролируемую систему, в которой решающую роль будут играть не местные коллаборанты, а завезенные из России проверенные надсмотрщики. Кроме того, после полномасштабного вторжения РФ нуждается в более согласованной, скоординированной пропаганде.

Возможно, именно из-за этого значительная часть информационных потоков сосредоточена в ограниченном кругу людей. И, наконец, не последнюю роль играет качество картинки или звука. Хотя основным поставщиком «дорого сделанной» пропаганды являются федеральные российские СМИ, для местной также пытаются найти средства, чтобы избежать повторения откровенно неуклюжего старта условного «Оплот-ТВ» в Донецке в 2014 году.

При этом Донецк и Крым стали для Малькевича и прочих значимым поставщиком ресурсов, и в первую очередь - кадров. К примеру, один из членов «За!Медиа» - сотрудник «Радио Крым» Владимир Андронаки, «Таврию ТВ» в августе 2022 возглавил бывший руководитель «Оплот ТВ» Исмаил Абдуллаев, там же руководящую должность занял крымский пропагандист Евгений Глотов. Еще один коллаборант из Крыма, Сергей Кочнев, также работает на «Таврии». Таких случаев много, и они представляют собой тенденцию. Оккупационные власти активно опираются на ранее захваченные ресурсы и кадры при попытках построить сеть пропагандистских источников на ново-оккупированных территориях.

Выводы

Процессы, происходящие с украинскими СМИ на оккупированных территориях, демонстрируют общую «медийную» стратегию РФ в случае вооруженного конфликта. Ее краткий анализ позволяет сделать следующие выводы:

• При захвате территорий РФ в первую очередь создает информационный вакуум и ограничивает доступ к альтернативным источникам информации;
• Роль локальных ресурсов растет, ведь они поставляют новости, непосредственно касающиеся жизни человека и его общины в условиях дефицита информации;
• Скорость и последовательность, с которой на местах создается сеть пропагандистских ресурсов, свидетельствует о наличии четкого плана информационной оккупации;
• Медиа-инфраструктура является одной из приоритетных целей. Если ее невозможно взять под контроль, ее постараются уничтожить;
• Сотрудники СМИ - в зоне повышенного риска. Они должны знать алгоритм своих действий при попытке их запугать или склонить к сотрудничеству с захватчиками любым другим образом. Высока вероятность, что «черные списки» журналистов готовятся заранее;
• Из-за нехватки коллаборантов и необходимости контролировать информационные процессы РФ активно привлекает пропагандистов, уже «отметившихся» на раннее оккупированных ею территориях.

Разумеется, хочется верить, что ни Эстонии, ни другим странам эти уроки украинских СМИ никогда не пригодятся. Но даже при отсутствии практики теорию лучше знать.