Предполагаемая жертва Мадисона: если Яак сделает так, как я прошу, то я смогу двигаться дальше!

Яак Мадисон. Фото: Philippe Buissin / Euroopa Parlament / Euroopa Liit 2024

Женщина, обвиняющая депутата Европарламента Яака Мадисона (EKRE) в сексуальном насилии, сказала, что у Мадисона есть простой способ решить этот вопрос с ней.

Перевод: Валерия Ермакова

«Моим главным желанием было бы, чтобы он публично извинился: "Я прошу извинений у человека, с которым я вел себя неподобающе"», - сказала 25-летняя женщина, принадлежащая к Правым, которая 2 апреля подала заявление в бельгийскую полицию.

«Для меня этого было бы достаточно, - подтвердила она. - Чтобы он почувствовал, что сделал что-то не так. Может быть, если бы он написал мне через несколько дней или даже неделю после этого случая: "Слушай, это было очень некрасиво, мне очень жаль, что я так себя повел", возможно, мы могли бы двигаться дальше. Однако в данный момент я почувствовала, что необходимо предать этот вопрос огласке, потому что я не первая и не последняя, кто стал жертвой такого поведения», - сказала она.

По ее мнению, это было бы самым разумным решением: «Надеюсь, он поймет, что такое поведение ненормально. Надеюсь, он больше не сделает этого, и другие женщины не будут подвергаться преследованиям. Для него самого это было бы полезно».

Как она относится к тому, что Мадисон обвинил ее во лжи и назвал неадекватной?

«В некотором смысле этого и следовало ожидать, - заявила женщина. - Для меня все это просто смешно, потому что все, что он сказал, - очевидная ложь. Понятно, что ему приходится защищаться, он пытается повернуть ход этой истории так, чтобы навредить мне».

Мадисон грозится обратиться в суд, чувствует ли она себя уверенно, есть ли доказательства всем обвинениям?

«У меня довольно много доказательств, - ответила она. - На данный момент бельгийская полиция ничего с ними не сделала, их бюрократия очень медленная. Что касается обращения в суд, могу честно сказать, что не знаю, как будет развиваться это дело».

Она призналась, что ей неприятно отвечать на вопросы, в том числе журналистов. Это очень деликатная тема. «Я думаю, что в таких случаях вообще обычное дело, что жертвы не решаются обратиться в полицию или в СМИ, они боятся», - сказала она.

Она также рассказала, что все произошло относительно недавно, и она пока не получила обратной связи. «От коллег Мадисона по партии ничего не поступало, но есть несколько сообщений от неизвестных людей, которые выразили мне поддержку и сказали, что верят в меня», - сказала она.

Сам Мадисон утверждает, что вы вообще у него не ночевали, у вас есть доказательства?

«Да, есть квитанции о такси, скриншоты», - ответила она.

Она сказала, что обратилась в полицию только через несколько месяцев после инцидента, потому что верила, что сможет с этим справиться. Написала Мадисону 8 марта: «Ребята, вы классные, мне бы хотелось потусоваться и попариться в сауне как-нибудь в другой раз».

Мог ли Мадисон сделать из этого предложения вывод, что ему не нужно извиняться, что все в порядке? «Возможно, да, - признала она. - Может быть, это была ошибка с моей стороны, но я в тот момент очень боялась как-то реагировать на эту ситуацию. Все как-то улеглось, и осознание пришло лишь после того, как я пообщалась с людьми. Все меня поддержали и сказали, что если я действительно хочу сделать что-то с этим, то нужно делать, потому что действия Мадисона определенно были ненормальными. Мне потребовалось некоторое время, чтобы все обдумать».

«Но Мадисон еще несколько раз пытался связаться со мной, звонил, писал, - сказала она. - Наконец, я сказал ему, что он мне не интересен. Мое общение было довольно вежливым. У меня также есть все письменные свидетельства того, что он мне писал. Обида и некрасивые слова кидались в мою сторону несколько раз».

Предполагаемая жертва Мадисона является стажером в Еврокомиссии. В ночь с 7 на 8 марта она проводила время в Брюсселе с Мадисоном и его советником. По ее словам, Мадисон приставал к ней в баре, откуда они вместе поехали к нему домой. Там Мадисон продолжил домогательства.

Яак Мадисон сказал Postimees, что ему нечего добавить к истории, которую он разместил в социальных сетях.

Поскольку другие издания не публикуют имя женщины, Postimees также не будет этого делать.