:format(webp)/nginx/o/2024/05/13/16069315t1h948e.jpg)
Как-то так получилось, что в начале октября 2020 года мне пришлось ехать в Тбилиси, когда там проходили очередные парламентские выборы. Надо сказать, что в последний раз до того столь нелепое зрелище мне доводилось видеть еще в советское время, вспоминает этнолог Аймар Венцель.
Перевод: Павел Соболев
Я жил на первом этаже двухэтажного частного дома, в комнате, расположенной рядом с главным входом, за стенкой. Утром я проснулся оттого, что кто-то барабанил во входную дверь. Когда хозяева, шаркая, наконец спустились по лестнице и открыли, я услышал тонкий взволнованный голос, довольно властно объясняющий отцу семейства, что нужно немедленно идти на выборы, избирательный участок находится там-то и там-то и идти надо всей семьей.
Поскольку я жил в преимущественно русскоязычном районе в центре города, разговор велся на русском языке, благодаря чему я его понимал. Когда я позже спросил отца семейства, планирует ли он пойти на выборы, тот без особого энтузиазма ответил: «Наверное, нужно сходить». При этом с улицы доносился шум. По булыжной мостовой ехали машины, на крышах громкоговорители приглашали (вернее, приказывали) людям на двух языках - грузинском и русском - идти выполнять свой гражданский долг. Кроме того, говорилось, что адрес избирательного участка по месту жительства такой-то, и что с собой нужно взять паспорт.
Это были сюрреалистические выборы. Большое количество людей голосовало за двух человек: за Мишу, он же Михаил Саакашвили, или Бени, он же Бидзина Иванишвили. Что делало ситуацию сюрреалистической, так это то, что ни один из них не баллотировался. В то время Саакашвили находился под домашним арестом по обвинению в уголовном преступлении, а Иванишвили дистанцировался от государственных политических должностей. В личном выборе людей, как это часто бывает, политика играла небольшую роль.
Это было особенного просто, потому что ни у «Грузинской мечты» Иванишвили, ни у «Единого национального движения» Саакашвили нет никакой программы, это политические партии, главная цель которых - просто быть у власти. Так, один из моих знакомых проголосовал за Мишу, потому что Бени присвоил себе половину Тбилисского ботанического сада, а к тому же усиленно пополнял свою коллекцию местных деревьев. Деревья, которым часто было по сотне лет, выкапывали с места их произрастания по всей Грузии и привозили в резиденцию Иванишвили и высаживали в парке (это тоже своего рода сюрреалистический опыт, о которым был снят очень хороший документальный фильм).
Для грузинской политики характерны два хронических явления - отсутствие интереса людей к политике и неспособность политических сил сотрудничать. Все это привело к тому, что сейчас правит «Грузинская мечта», которая уже давно занимается закручиванием гаек и все более дружественной к России политикой.
Обвинения активистов по отношению к власти во все более авторитарной внутренней политике кажутся здесь неуместными: нынешние грузинское правительство и парламент не упали с неба, зеленый свет им был создан массовым отсутствием интереса к политике среди избирателей. Можно констатировать, что нынешняя ситуация в Грузии подтверждает тезис о том, что если люди не занимаются политикой, то политика будет заниматься людьми.
Грузия - общество, в котором горизонтальная сплоченность низкая, то есть солидарность между людьми и способность что-то делать вместе в течение длительного времени минимальны. С другой стороны, грузинам нравятся возвышенные и пафосные жесты. В новейшей истории Грузии было немало различных протестов, но, как правило, они ни к чему не приводили, потому что после совместного скандирования и размахивания флагами каждый возвращается к своим делам.
Теперь будет интересно посмотреть, возникнет ли наконец в Грузии активное гражданское общество, или же нынешние акции протеста так и останутся очередным возвышенным и пафосным жестом.