Экс-министр – о директиве ЕС: минималка как в Германии может стать реальностью

Директива об адекватной минимальной зарплате в ЕС повышает планку минималки и выдвигает на первый план коллективные договоры. К 2030 году такими соглашениями должны быть охвачены 80% работников. В Эстонии коллективные договоры имеют лишь 20% сотрудников. За чем дело стало?

На вопросы Rus.Postimees ответил в студии экс-министр труда и здравоохранения, бывший лидер эстонских профсоюзов Пеэп Петерсон. 

Выдержки из беседы:

– Почти два года прошло с момента принятия евродирективы. В тот период вы были министром труда и здравоохранения. Что изменилось к лучшему для работников за это время?

– Эстония сейчас должна подготовить план по внедрению этой директивы (к концу 2024 года в Еврокомиссию необходимо представить отчет – прим.ред.). Когда-то минималка в Эстонии составляла лишь 30% от средней зарплаты, и, прежде чем она увеличилась до 40%, прошло 20 лет!

Ряд конкретных договоренностей на данный момент уже есть. Работодатели и профсоюзы договорились об увеличении минимальной зарплаты (в этом году она выросла сразу на 10% до 820 евро – прим.ред.). Теперь Эстония планирует увеличить размер минималки до 50% от средней зарплаты (в последнем квартале минувшего года средняя зарплата составляла 1904 евро брутто, усредненный показатель за минувший год был равен 1832 евро – прим.ред.).

– Директива требует, чтобы минимальная зарплата составляла не менее 50% от средней зарплаты или не менее 60% от медианной. Когда мы приблизимся к евростандарту?

– Мы продвигаемся вперед уже на протяжении пяти лет и шаг за шагом приближаемся к цели. К 2029 году, когда директива вступит в силу, в Эстонии будут соблюдены все требования. Конечно, Союз работодателей не сразу согласился на повышение минималки такими быстрыми темпами, но в конце концов они поняли, что это неизбежность.

В нынешней коалиции, с одной стороны, влияние в этом вопросе оказали социал-демократы, а с другой – Кая Каллас, лично обратившаяся в Союз работодателей с просьбой пойти на уступки.

Обычно в странах ЕС правительство не вмешивается в решение подобных вопросов, это всегда в зоне ответственности социальных партнеров – профсоюзов и работодателей, но правительство выступает гарантом в таких переговорах (на нем лежит политическая ответственность за выполнение директивы – прим.ред.).

– Дело сдвинулось с мертвой точки, но почему же тогда Эстония – по-прежнему в аутсайдерах ЕС по минималке, то есть находится в числе стран, где уровень минимальной зарплаты составляет менее 1000 евро? Уточню, что в Люксембурге размер минималки – почти 2500 евро, в Германии – около 2000 евро. Зарплаты между 1500 евро и 2000 евро – в Бельгии, Нидерландах, Ирландии и Франции, а в Словении и Испании они находятся в промежутке от 1000 до 1500 евро в месяц. Ниже 1000 евро – это Кипр, Португалия, Мальта, Литва, Латвия, Эстония, Греция, Польша, Чехия, Словакия, Хорватия, Румыния, Венгрия и Болгария. Как выбираться из этой группы?

– Тут уместно напомнить, что в 90-е нам приходилось отталкиваться от уровня сегодняшней Кубы: там средняя зарплата в месяц составляет 30 евро. Когда-то нас опережали и Чехия, и страны бывшей Югославии, и Португалия с Испанией. Сегодня Эстония уже догнала и Кипр, и Португалию. Мы продвигаемся вперед быстрыми шагами, если учитывать, насколько исторически сложен был этот путь. Минималка как в Германии когда-нибудь и в Эстонии станет реальностью.

– Повышению зарплат призваны способствовать коллективные договоры. Согласно требованию евродирективы, 80% работников к 2029 году должны быть охвачены такими договорами. Почему в Эстонии этот охват застыл на 20%?

– Исторически так сложилось, что в восточной Европе уровень доверия к подобным переговорам (между профсоюзами и работодателями – прим.ред.) очень низок. В советское время было некое подобие такой системы, но все знали, что это несерьезно. Сложно выстроить сразу систему, которая в Скандинавии работает уже 150 лет. Доверие между социальными партнерами нельзя наладить сразу. Это займет время. Эстония уже сделала большой шаг в направлении Северных стран, но нам еще есть над чем работать.

– Почему у нас так непопулярны профсоюзы?

– Жители Эстонии больше доверяют именно тем профсоюзам, которые успешно действуют в других странах Европы. В пример можно поставить профсоюз медицинских работников (коллективные договоры в Эстонии успешно работают только в медицинской отрасли и сфере общественного транспорта – прим. ред.). Эстонцы, работающие в Финляндии, очень доверяют в определенных отраслях финским профсоюзам, и это доверие переносится на те же сферы в Эстонии.

Думаю, что в вопросе повышения доверия к профсоюзам определенную роль может сыграть и правительство.

– Правительство Эстонии, как правило, на стороне работодателей…

– Это зависит от состава коалиции. Правительство Ратаса достаточно много поддерживало профсоюзы, их диалог с работодателями в это время успешно развивался. Когда я сам был министром в кабинете Каи Каллас, я тоже старался поддерживать профсоюзы. Однако не все политические силы понимают важность диалога между социальными партнерами.

Сейчас министр образования (Кристина Каллас – прим.ред.) добивается заключения коллективного договора в сфере образования, но не все идет гладко. Представители самоуправлений не доверяют на этих переговорах ни работодателям, ни профсоюзам.

На очереди – сфера торговли, в которой занято порядка 50 000 работников.

– Если говорить о стимулах для работодателей к заключению коллективных договоров, то реально ли ограничить для предприятий, не имеющих подобных соглашений, допуск в гостендерам и госпомощи?

– Это одна из возможностей. Другая – осознать, что работодателям будет проще добиться гибкости рабочего графика и эффективности труда через коллективные договоры. В ответ работники получат гарантии по части повышения зарплат. Необходима взаимная заинтересованность. И правительству по силам сблизить эти интересы.

– Однако тут возникает вопрос, как сочетаются права работников с возможностями предпринимателей?

– Работодателям важно избавиться от имиджа жадного хозяина, выжимающего все силы из работников. А профсоюзы должны войти в положение работодателей и не требовать всё сразу.

Реальность такова, что работники хотят работать и хорошо зарабатывать. Люди вправе рассчитывать на повышение в должности через каждые 10, 20 и 30 лет. Они должны быть уверены в работодателе. И сейчас ситуация такова, что работодатели начинают понимать, что у них за дверью не стоит большая очередь из специалистов, желающих устроиться на работу. А кому-то ведь нужно работать. Так что работодатели вынуждены менять мышление.

– О чем говорит опыт на общеевропейском уровне?

– Там тоже не все идеально. У меня одно время была иллюзия, что в Скандинавии солнце светит ярче. Я точно знаю, что концерн HKScan, владевший Раквереским мясокомбинатом, практиковал разные подходы к работникам в Финляндии и Эстонии. Почему? Потому что в Финляндии они постоянно ощущали на себе давление профсоюзов. Без давления не сдвинуться с мертвой точки. Если оба социальных партнера будут достаточно сильны, то реально что-то изменить.

– Как же увеличить охват коллективными договорами работников предприятий Эстонии с 20% до 80%?

– Например, при проведении гостендеров можно было бы отмечать определенными бонусами тех работодателей, которые заключили коллективные договоры. Такой подход успешно практикуется в сфере общественного транспорта. Во-вторых, можно было бы упростить трудовое право. В Финляндии и Дании свод подобных законов представляет собой очень тонкую папку, в Эстонии же законодательство намного толще. Нужен ли нам такой объемный Трудовой кодекс – большой вопрос. Чем проще законы, тем легче общаться и искать выход.

Подробности в видео!

Студия Postimees: директива об адекватной минимальной зарплате в ЕС – за чем дело стало? Одежда ведущей: Tallinna Kaubamaja / Joop! Фото: Sander Ilvest

• Как стимулировать заключение коллективных договоров?
• Почему в Эстонии непопулярны профсоюзы?
• Возможны ли штрафы за невыполнение директивы?
• Сочетаются ли права работников на общеевропейском уровне с возможностями предпринимателей?

Одежда ведущей: Tallinna Kaubamaja / Joop!