/nginx/o/2024/07/23/16239401t1ha89d.jpg)
Россияне, которые вернулись из эмиграции обратно на родину, постепенно встраиваются в политическую парадигму Кремля. Многие из них были вынуждены отказаться от прямой конфронтации с властями, а часть, столкнувшись с различными ограничительными мерами за границей из-за гражданства РФ, пересмотрели свои политические взгляды в пользу Путина.
DW поговорила об этом с социологом, а также с некоторыми из тех, кто был вынужден вернуться на родину.
26-летний музыкант Эдуард Шарлот - наиболее свежий пример возвращения в РФ с «покаянием». Он публично осудил военную агрессию Кремля и уехал в Армению в 2022 году. До полномасштабного вторжения России в Украину он был восходящей звездой, выступал на федеральных телеканалах и был рекламным лицом одного из крупнейших российских сотовых операторов. В эмиграции молодой музыкант провел больше года. За это время он записал множество роликов с осуждением РФ, в том числе сжег российский паспорт и порвал знак Z в цветах георгиевской ленты, но затем неожиданно заявил в соцсетях о своем возвращении в Россию: «У меня нет претензий ни к кому, я просто хочу домой».
В московском аэропорту его задержали «за мелкое хулиганство», а спустя несколько дней против него возбудили четыре уголовных дела. Он извинился за свой испорченный паспорт, так как был «ошибочно помешан на ложной информации», и заверил, что готов переродиться. Сейчас певец находится в СИЗО, ожидая приговора, и дает интервью прокремлевским телеканалам.
По данным Росстата, с февраля 2022 года Россию покинули около 700 тысяч ее граждан. Впоследствии почти треть из них вернулась на родину, говорилось в отчете рекрутинговой компании HeadHunter. Аналогичную долю в своем исследовании зафиксировала социолог Анна Кулешова, респонденты которой - российские эмигранты.
Она в разговоре с DW называет данные российских официальных органов и компаний не совсем точными, призывая делать скидку на «маятниковую миграцию». Часть россиян, по ее наблюдению, вернулись ненадолго в страну, чтобы решить некоторые задачи, например, продать квартиру или привести в порядок документы, но в их планах остается отъезд за пределы страны при возникновении новых угроз, а также в ситуации, когда наконец-то получится сформировать некоторую подушку безопасности (например, после продажи имущества). По словам социолога, вернувшиеся на родину эмигранты держат наготове тревожный чемоданчик и сумму, необходимую для покупки авиабилета.
Основная часть вернувшихся - те, кто не смог устроиться за границей по ряду причин, а также те, кто прочувствовал непреодолимую связь с домом. Угрозы в РФ они посчитали для себя на данный момент несущественными, уточняет Кулешова: «Кто-то из них уехал из-за несогласия с агрессивной политикой, а часть - из страха перед мобилизацией, которая пока на паузе». По ее словам, наиболее частые причины возвращения - невозможность трудоустройства за пределами России, отказы иностранных банков в открытии счетов, отсутствие ВНЖ, необходимость переезжать из страны в страну, невозможность перевезти семью, сложности с интеграцией и плохие жилищные условия.
При этом Кулешова во время своего исследования слышала от респондентов тезисы об обиде на западные страны. Часть тех, кто столкнулся с ограничениями за границей, которые ими были восприняты как выдавливание, говорят о том, что мир сплотился против россиян, отчасти повторяя слова Путина о ненависти и русофобии за границей, рассказывает социолог. «Они (российские эмигранты) оказались без денег и поддержки, в скудных жилищных условиях, в статусе граждан страны-агрессора, в ситуации полной незащищенности и неопределенности. Израсходовав накопления, многие вернулись домой с чувством обиды», - говорит она.
В России, оказавшись в прежней стрессовой обстановке, бывшие эмигранты нашли выход в адаптации к войне, которая воспринимается ими как фоновое явление, говорит Кулешова: «Тем более, что российские власти прикладывают колоссальные усилия для создания ощущения благополучия. Украшают города, устраивают бесплатные концерты. Некоторые респонденты теперь получают более высокие зарплаты и занимают должности, которые ранее были для них недостижимы».
Антон (имя изменено - прим. ред.) отслужил год срочной службы в армии РФ больше десяти лет назад, у него осталось удручающее впечатление об этом времени. Начало войны он встретил с ужасом, призывая в соцсетях совершить вооруженную смену политического режима в РФ. Он искал различные пути для отъезда, совершив «небольшое путешествие» еще до мобилизации. Финансовая нестабильность вынудила его отказаться от переезда, а в 2023 году Антон пересмотрел свои взгляды.
«Я против Путина, против политических репрессий. Но это уже слишком далеко зашло. Мне очень тошно и больно от того, что я столько оплакивал Украину, а нытье по поводу мира не работает», - сказал он, добавив, что покидать страну не хочет, а русские для него в любой ситуации будут своими. Теперь он выступает в соцсетях, призывая сменить политический режим в Украине.
Кулешова объясняет, что люди в России оказываются в тройной изоляции: от внешнего мира, друг от друга (опасаясь доносов) и от внутреннего диалога с самими собой: «В этих ситуациях они отмечают, что стараются не думать о происходящем и не замечать его, отписавшись от новостей и прекратив обсуждать происходящее с близкими. Кого-то такой выбор постепенно подводит под влияние пропаганды, провоцируя на перемену взглядов».
Одна из ее собеседниц, сын которой отправился воевать в Украину, не хотела принимать, что он там убивает, говорит социолог: «Она настаивала, что он туда пошел "защищать". То есть, она переориентировалась на то, что в ее собственных глазах казалось более правильным выбором и воспроизводила пропагандистские тезисы».
Оставшиеся в стране россияне с антивоенными взглядами болезненно ощущают изоляцию от внешнего мира, им больно осознавать, что у них нет хоть какого-то достойного выхода и стараются создать собственную изолированную среду, говорит Кулешова. По ее словам, в таких оппозиционных комьюнити уровень доверия друг к другу гораздо выше, чем был до начала полномасштабного вторжения РФ в Украину.
Впрочем, участники такой коммуникации настороженно принимают новых единомышленников даже в соцсетях, опасаясь доносов. О подобных комьюнити рассказали DW несколько бывших релокантов, которые в таких чатах пытаются найти островок нормальности, отрезанный от мерзости.
50-летний Роман (имя изменено) уезжал в Казахстан, где в 2022 году у сына-студента проходила научная конференция. Они решили не возвращаться, чтобы сын случайно не оказался в числе мобилизованных. Через несколько месяцев сыну Романа все же пришлось вернуться, чтобы не вылететь из вуза - иначе риск попасть под призыв стал бы реальным. Не найдя подходящего источника дохода за границей, Роман последовал за сыном.
В своем городе он пытался создать антивоенные чаты для знакомых, но в итоге это дело не получило развития: «Никогда не знаешь, а вдруг кто-то из твоих собеседников окажется провокатором». Свой опыт эмиграции он называет неудачным, но рассчитывает в будущем попытаться снова: «Может быть куда-нибудь, настолько далеко от России, откуда будет трудно вернуться».
«Если ты хочешь оставаться в России, ты вынужден мимикрировать. В итоге с тобой происходит такая деформация, что перестаешь понимать, кто ты и за что выступаешь», - объясняет другой бывший релокант, 55-летний Иван (имя изменено). Он пытался осесть в Сербии, но в 2022 году его доход - он занимался обработкой фотографий для иностранного рынка - исчез: «Банки перестали обслуживать переводы за заказы из-за моего гражданства РФ. До сих на моем счете замороженными остаются 2 тысячи евро». Он говорит, что был бы готов отказаться от российского паспорта при первой возможности: например, при выдаче альтернативного документа по типу «нансеновского» россиянам, выступающим против режима Путина.
О сложностях в получении финансовых переводов вспоминает 35-летний предприниматель Евгений, который почти год прожил в Польше. «В почтовом отделении мне то выдавали денежные переводы из США, то отказывали - это зависело от сотрудников. Однажды у меня спросили, не являюсь ли я наемником российской армии», - говорит Евгений.
В Польше он учился, подав в то же время документы на ВНЖ, но официального решения не дождался. Он понимает, что власти страны с подозрением относятся к гражданам РФ из соображений национальной безопасности, но сомневается в продуктивности такого решения: «Довольно много путинистов среди тех, у кого есть украинский паспорт, и они могут беспрепятственно передвигаться по всему миру». Он, как и многие вернувшиеся релоканты, планирует повторить выезд из страны. На этот раз он планирует эмигрировать в Южную Америку, где, по его мнению, особых ограничений для граждан РФ практически нет.
/nginx/o/2020/02/05/12916593t1h7699.png)