Преподаватель ТУ ⟩ Простая математика: нынешняя пенсионная система рушится

Пенсия. Иллюстративное фото Фото: Shutterstock

Вот уже несколько десятилетий всю Европу и другие развитые индустриальные страны мучает демографический дефицит — в стране рождается меньше людей, чем умирает, пишет преподаватель психологии Таллиннского университета Аво-Рейн Терепинг.

Перевод: Анита Авакова

Наши политики почему-то боятся использовать по этому поводу слово «кризис» (вероятно, потому, что когда наступает кризис, нужно что-то делать), но и экономисты, банковские деятели, и геополитические стратеги (например, Питер Зейхан) считают происходящее серьёзнейшим кризисом, который существенно изменит наш привычный безопасный мир. На рынок труда выходит меньше людей, чем покидает его. Причиной этого является снижение рождаемости в развитых странах.

Да, мы находимся в разгаре назревающего демографического кризиса.

Если прочитать в СМИ мнения политиков по поводу низкой рождаемости и старения общества, создается впечатление, что люди просто не осознают прямой связи между демографией и экономикой.

Тем не менее, это должно быть ясно, если посмотреть на нашу демографическую пирамиду. Она поразительно грибовидной формы, причем самая широкая часть шляпки гриба находится в точке 1989 года, то есть у нынешних 35-летних. Но, как и все мы, эта группа бэби-бумеров стареет и через несколько десятилетий достигнет пенсионного возраста. Вскоре из производителей общественного богатства и вкладчиков в социальную систему они превратятся в бремя для социальной системы, которую придется финансировать за счет все меньшего числа участников рынка труда - налогоплательщиков. В настоящее время на каждые 100 работающих в возрасте 20-64 лет, участвующих в рынке труда, приходится 35 человек старше 65 лет (то есть пенсионного возраста): 2,8 работников обеспечивают государственную пенсию одного пенсионера. В будущем нагрузка на работающих налогоплательщиков станет больше, и простая математика подтверждает, что нынешняя пенсионная система рухнет.

Но та же участь ждет всю экономику. Цитируя Питера Зехана: «Демографическая проблема имеет другое значение. Европа (в том числе и Эстония – мое примечание) постарела до такой степени, что уже не может покупать собственную продукцию».

В этом контексте полное безразличие правителей к основе всей экономической системы - демографии, и их рвение ко всему прочему - кажутся удивительными. После упразднения должности министра народонаселения проблемы народонаселения и семейной политики были переведены на уровень департамента Министерства социальных дел. Когда я вбил в поиск «проблемы народонаселения», то нашел довольно жалкую статью на сайте министерства под заголовком «Семейная политика поддержки рождаемости шире, чем увеличение финансовой поддержки», которая заканчивается заявлением: «Вызовы, которые создала низкая рождаемость, требуют осознания и долгосрочной взгляд на преодоление».

Но где же это осознание и долгосрочная перспектива? Судя по высказываниям политиков, такой точки зрения не существует, поскольку раздражающие повторяющиеся высказывания «за деньги детей не купишь», «нельзя заставить рожать», «во всем мире рождаемость падает» и т. д. кажутся отпугиванием назойливых мух, которые надоедают своими вопросами и, поглядите ка, даже смеют что-то предлагать! Дайте нам лучше спокойно править!

Конечно, эти утверждения верны, действительно нельзя заставить кого-то рожать, но можно мотивировать и создавать условия. Что могло бы мотивировать семьи заводить больше детей, ведь, как показывают исследования, средняя семья на самом деле хочет иметь 2,2–2,4 ребенка? Да, деньгами детей не купишь, но увеличение семейных пособий увеличило рождаемость. Верно и то, что рождаемость в мире падает, но почему в разных странах с высоким уровнем экономического развития она разная?

Самое удивительное - это Израиль - несмотря на перманентную нестабильность в этом регионе (а именно политическую нестабильность политики называют основной причиной снижения рождаемости), уровень рождаемости составляет 3,0. Во Франции он составляет 1,8, в Исландии - 1,82. Исследования социологов подтверждают тот факт, что семейная политика влияет на рождаемость. Как наша семейная политика влияет на рождаемость?

Где долгосрочная перспектива? Ее нет! Что мешает семьям иметь столько детей, сколько они хотят? Откуда берутся мнения, что иметь ребенка - это всего лишь сладкое эгоистичное желание? Однако различные анализы экспертов в области банковского дела, экономики и геополитики подтверждают, что низкая рождаемость угрожает будущему всех нас - бездетных, богатых, пенсионеров, студентов, трудолюбивых людей, политиков, успешных бизнесменов и женщин (список можно продолжать). Относительно безопасный мир, к которому мы привыкли, где все, что мы хотели, было у нас под рукой, просто рушится. Признаки этого уже налицо, отмечает Питер Зейхан. В ситуации, когда падение грозит всем, выигрывает тот, кто падает медленнее. Вот почему те общества, те экономики, где выше рождаемость, где пирамида населения более сбалансирована, менее уязвимы. Если люди не рождаются, экономика рушится, несмотря на инновации, стартапы и прочие усилия.

Чтобы не быть голословным, я напомню вам известное высказывание Тоомаса Хендрика Ильвеса: то, что привело нас сюда, не будет вести нас вперед. Одним из тормозов рождаемости является наша полусолидарная пенсионная система. Полусолидарная она потому, что взносы делают единицы, а выгоду получают все - в том числе и те, кто не делал взносов.

Пенсионная система финансируется на постоянной основе, то есть за счет сбора налогов с тех, кто занят на рынке труда. Когда численность населения трудоспособного возраста падает, уменьшается и государственный доход, из которого выплачиваются пенсии. В настоящее время пенсии зависят в основном от трудового стажа и социальных взносов, выплачиваемых в период работы.

Однако текущий денежный поток, необходимый для выплаты пенсии, никак не зависит от того, что человек делал в годы своей трудовой деятельности. Эти деньги уже потрачены. Денежные средства, необходимые для выплаты пенсий, поступают из налогов, которые платят дети родителей, воспитавших их до трудоспособного возраста. Около 33 процентов трудоспособного населения - выходцы из малодетных семей. И вот, пожалуйста, многодетные родители (около 14 процентов населения) получают пенсию ниже среднего, потому что и их трудовой стаж, и их зарплата в среднем были ниже из-за тех лет, которые они отдали на воспитание своих детей.

Таким образом, пенсионная система «поощряет» тех, у кого нет детей или есть только один ребенок (правда, их пенсия также сильно страдает из-за времени, проведенного с детьми). Это очевидная дискриминация, но также и демотивация для тех, чьи пенсионные годы еще впереди. Это послание государства - если вы хотите веселой и беззаботной жизни (даже в старости), оставайтесь бездетными. Потому что время, проведенное дома с детьми, не является самореализацией (так говорят многие высокопоставленные политики).

Размер пенсии должен зависеть в первую очередь от количества детей, и только потом от количества отработанных лет и уплаченных социальных взносов. Конечно, это фундаментальное изменение, но Эстония может стать примером для других, потому что это дальновидный шаг. По крайней мере, один из тормозов рождаемости будет снят.

Но, конечно, это не волшебная палочка, как и любая отдельная мера, влияющая на рождаемость. Но чтобы узнать, что это за меры, необходимо, прежде всего, повысить осведомленность политиков и чиновников о демографических процессах и их движущих силах. В течение многих лет это предлагалось образовательным семинаром Toompea, программой ERARE (Эстонская региональная программа по демографическому реагированию) и недавно проведенным 2-м Эстонским конгрессом по жизнеспособности, но все эти предложения были либо отвергнуты, либо просто проигнорированы властями.

Если новый министр климата намерен организовать курсы высокого уровня по принятию экологических решений, чтобы повысить компетентность лиц, принимающих решения, и затем повлиять на климат, то почему бы министру социальных дел не организовать курсы по повышению компетентности лиц, принимающих решения, в области демографии? На данный момент создается впечатление, что такой компетенции просто не существует. Или пассивность в этой области объясняется отсутствием указаний из Брюсселя?

Если мы верим, что климат нам подвластен (Министерство климата, в конце концов!), то почему политики сомневаются, что можно повлиять на поведение людей, от которых зависит рождаемость? Игнорирование самого важного кризиса нашей оглушительной эпохи кажется прямо-таки антиконституционным.

Кстати, книгу Питера Зейхана «Конец света - это только начало» (издательство Postimees) должен прочитать каждый политик (ну и, разумеется, прочие лица, принимающие решения), чтобы лучше понять, что происходит и у нас, и в остальном мире.