Искусство и нарративы в международной политике: сатанизм на Олимпийских играх и эстонские памятники с нацистской символикой

Представление церемонии закрытия Парижской Олимпиады 11 августа 2024 года, которое пресс-секретарь МИД России Мария Захарова сочла откровенным сатанизмом. Фото: Franck Fife / AFP / Scanpix

Не существует произведения искусства, которое не содержало бы политического, философского или религиозного послания. Учитывая, что оценка произведения искусства начинается с его интерпретации, существует риск, что послание будет неверно истолковано: либо чрезмерно, либо недостаточно, пишет студент первого курса философского факультета Александр Коппель.

Самая большая проблема недостаточного толкования - провал миссии художника или неспособность передать его послание. Чрезмерная интерпретация, однако, имеет более широкие последствия, касающиеся ценностей культуры, в рамках которой было выполнено произведение. Таким образом, интерпретация влияет на картину, вырисовывающуюся из культуры.

Что может быть лучшим примером того, как произведение влияет на широкую общественность, в данном случае на международную политику, чем церемонии открытия и закрытия Олимпийских игр в Париже? В случае обеих церемоний общественность посчитала, что зрелище олицетворяло сатанизм. Однако эти обвинения не особо убедительны, поскольку организаторы объяснили: в сцене нет никакого сатанизма, а воспевается лишь природа Олимпийских игр как объединения народов.

Это, в свою очередь, подчеркивает абсурдность конфликтов. В этом контексте, пожалуй, неудивительно, что нарратив сатанизма был культивирован Россией, которая применяет аналогичный нарратив для оправдания войны в Украине. Этот нарратив призван бросить вызов сторонникам Украины на моральном поле и тем самым повлиять на международное мнение, особенно в религиозных странах.

Разумеется, объектами интерпретации являются не только спектакли, но и более физически устойчивые формы искусства. Так, например, можно рассматривать влияние интерпретации скульптур на международную политику. Как правило, интерпретация скульптур имеет два направления: либо объектом интерпретации являются действия государства по изменению или удалению скульптуры; либо это памятник, воздвигнутый самим государством.

Хотя вопросы, связанные с демонтажем скульптур, поднимались и в Эстонии, эстонские примеры не столь актуальны, как памятник «Родина-мать» в Киеве. Его коммунистическая символика была заменена в августе 2023 года на украинский трезубец. Однако, в этом году, когда замененная часть стала ржаветь, памятник стал частью нарративной игры. Эта последовательность событий стала частью интерпретаций того, что украинская армия так же слаба, как сварные швы, удерживающие эмблему. Хотя такое мнение может быть крайне деморализующим, к счастью, успехи на украинском фронте доказывают обратное.

Второй потенциальный момент неправильной интерпретации скульптур возникает в случае с уже установленными памятниками. Здесь стоит остановиться на Эстонии, где есть пять памятников нацистам и войскам, которыми они руководили. Объектом интерпретации здесь, однако, являются не сами памятники, поскольку они часто имеют однозначную подоплеку. Вместо этого объектом интерпретации является отношение людей к ним.

Мы видели, как Россия использовала причисление украинцев к нацистам в качестве предлога для начала войны. Мы можем спросить себя, не в наших ли интересах демонтировать памятники, если это позволит избежать приписывания народу нацистской идеологии? Это, конечно, не предотвратит возможную российскую агрессию, однако будет одной битвой в войне нарративов, которую нам не придется вести. Я не думаю, что нам нужно искать дополнительную причину, чтобы оправдать их демонтаж - они посвящены нацистам и поэтому заслуживают уничтожения. Однако если есть и дополнительная причина - безопасность - возникает вопрос: почему этого не было сделано до сих пор?

Несмотря на то, что на основе этих примеров возникает ощущение, что неверные интерпретации довольно иррациональны, гиперинтерпретация культуры с точки зрения искусства не является таким уж необычным явлением. Аналогичные атрибутивные нарративы, например, в виде сатанизма, можно найти в американской индустрии развлечений, в виде «упадка цивилизации» - в случае современной живописи. Однако тот факт, что эти нарративы существуют и сохраняются, ни в коей мере не свидетельствует об их правильности.

Поэтому стоит помнить, что если подвыпивший знакомый или родственник начинает проклинать сатанистов за праздничным столом, вам стоит попытаться его переубедить, поскольку даже если вам это не удастся, для остальных участников праздника этот спектакль точно покажется увлекательным.