/nginx/o/2021/10/23/14161788t1h7b0e.png)
В беседе с журналистом Postimees профессор Прийт Рохтметс поделился своими соображениями о Пюхтицком монастыре и сказал, что утверждения игуменьи Филареты о невозможности расторгнуть каноническую связь с РПЦ не соответствуют истине, так как церковное право это позволяет. Протоиерей Игорь Прекуп не согласен с такой оценкой.
Профессор Прийт Рохтметс назвал вопрос расторжения канонической связи Пюхтицкого монастыря с РПЦ «вопросом воли». Тут, в первую очередь, следует уточнить, что нормы церковного права отличаются у католиков, православных и протестантов. Непонятно, о каком именно церковном праве говорит профессор.
Православное церковное право не позволяет монастырю выйти из подчинения своему архиерею. Какие именно каноны, законы, постановления якобы позволяют монастырю расторгнуть отношения со своим епископом, и на каком основании?
Похоже, что профессор Рохтметс имеет в виду пресловутое 15-е правило Двукратного Собора, на которое часто в весьма своеобразной трактовке ссылаются в течение последнего года, подсказывая нам, как можно «освободиться из московской неволи». Но если уж апеллировать к этому канону, то тогда - в его полноте и целостности.
В самом деле, это церковное правило позволяет расторгнуть общение со своим архиереем, если тот еретик, но(!) при двух условиях: 1) если ересь, которую он проповедует, уже осуждена «святыми Соборами или отцами», чьи канонические правила обладают общецерковным авторитетом, как, например, правила свт. Василия Великого, и 2) если он «всенародно проповедует ересь и открыто учит ей в церквах».
В рассматриваемом случае налицо «всенародое проповедание», но первый пункт хромает. Дело не в том даже, что не всякая подмена понятий в вероучительной области или, мягко говоря, ошибка изреченная сразу становятся ересью, но в том, что либо проповедуемая ересь должна быть уже прежде соборно осуждена (например, начнет архиерей призывать народ отказаться от почитания икон - это ересь иконоборчества, осужденная в 787 г. на VII Вселенском Соборе; станет проповедовать, что во Христе человеческое начало растворяется в божественном - это монофизитство, осужденное в 451 г. на IV Вселенском Соборе, ну и т. д.), либо сначала проповедуемое архиереем новое учение должен как ересь квалифицировать, по меньшей мере, Поместный Собор.
Согласно Уставу РПЦ, Патриарха судит Архиерейский Собор РПЦ в составе Поместного Собора, который затем утверждает приговор. Если ересь и ее проповедник осуждены соборно, то дальнейший алгоритм действий понятен. Но всего этого нет.
Пока же нет всего вышеописанного, рассматриваемое правило не позволяет расторгать каноническое общение со своим правящим архиереем или Патриархом. И это общение может сводиться просто к воздержанию от разрыва отношений.
Надо продолжать свое служение, молитву, быть честным перед собой, Богом и людьми и делать, что от тебя зависит, а прочее предоставить Промыслу Божиему.
Что касается отношения к событиям 1923 г. и 1944–1945 гг., то дело не в моем отношении к ним, как показалось профессору Рохтметсу, а в отношении этих событий к церковным нормам, которыми регулируется взаимодействие частей и целого в Поместной Православной Церкви.
Очень симптоматично звучит заявление господина Рохтметса: «В эстонской историографии трактовка этих двух событий диаметрально противоположная». Звучит сколь безапелляционно, столь же и неубедительно.
Что следует понимать под «эстонской историографией»?
Историография вообще - это «совокупность исторических сочинений, отображающих события и явления прошлого, появившихся в тот или иной период или посвященных той или иной исторической эпохе или проблеме, история и теория исторического знания».
Соответственно, эстонская историография - это совокупность разнообразных по качеству и концепциям исторических трудов, написанных как в пределах Эстонии, так и вне ее, но опубликованных в ее изданиях. В том числе и ряде статей и книг, отражающих разные взгляды и на события 40-х гг. ХХ века. По какому критерию можно разделять, что из этого входит, а что не входит в эстонскую историографию? С каких это пор эстонская историография проводится через идеологический фильтр?
Называть «эстонской историографией» лишь ту ее часть, которая удобна некой политической группировке - это понятийная подмена. На то и нужна историческая наука, чтобы в ней свободно могли разрабатываться разнообразные трактовки тех же событий, чтобы в ней было место разным точкам зрения, чтобы в честной дискуссии выявлять истину.
Единственно, что недопустимо в исторических трудах - ложь и фальсификация фактов и артефактов, мифологизация, подменяющая научность, а также принципу научности претит догматизация тех или иных исторических концепций.
Вероятно, именно последнее и происходит, когда, говоря об «эстонской историографии», из нее пытаются выделить некий идеологически апробированный корпус, который только и удостаивается права называться «эстонской историографией», а все прочее не берется во внимание, как якобы чуждое. Но это не научно-исторический путь, а чисто идеологический.