:format(webp)/nginx/o/2024/07/15/16224411t1h69af.jpg)
После вторжения России в Украину многие страны ввели санкции против РФ, включая заморозку ее зарубежных активов. Томас Притчард рассматривает действия, предпринимаемые по использованию замороженных активов РФ для оказания помощи Украине, препятствия, соображения, которые влекут за собой такие действия, и логику, определяющую эти решения.
Данный материал подготовлен в сотрудничестве Института Шютте Тартуского университета и портала Rus.Postimees.
С тех пор, как Россия начала полномасштабное вторжение в Украину, не утихают споры о том, что связано с сотнями миллиардов евро российских активов, которые в настоящее время хранятся в Европе. Может показаться, что это простой вопрос, который нужно решить: возьмите активы, принадлежащие государству, которое в настоящее время ведет то, что многие западные страны квалифицируют как несправедливую и незаконную войну.
Однако это не так просто, поскольку многие государства в принципе готовы использовать эти активы для помощи Украине по целому ряду направлений, но ряд проблем сделал этот процесс долгим и затяжным. С этого года наметился некоторый прогресс в отношении позиции, которую Европейский союз будет занимать в отношении этих активов.
В июле этого года ЕС предоставил Украине 1,5 млрд евро, полученных от замороженных суверенных российских активов, для помощи в военных расходах и усилиях по восстановлению. Затем, в октябре 2024 года, G7 окончательно согласовала условия соглашения, в соответствии с которым они предоставят Украине кредит в размере 50 млрд долларов. Этот кредит будет погашен за счет сверхприбыли, полученной от замороженных российских активов в размере 250 млрд долларов.
Парламент ЕС одобрил процесс, в соответствии с которым они направят 20 млрд долларов вместо первоначально запланированных 35 млрд долларов из-за того, что другие члены G7 внесут больше. Джо Байден подтвердил, что США внесут 20 млрд долларов, прежде чем Байден покинет Белый дом. Оставшиеся 10 млрд долларов будут разделены между Великобританией, Канадой и Японией.
После более чем двух лет войны, которая опустошила Украину, европейские государства начинают занимать более четкую позицию в отношении своей готовности использовать замороженные российские активы для финансирования военных действий Украины и помощи в процессе восстановления.
Однако, конечно, есть гораздо большая ценность в активах, которые еще предстоит использовать, а также более твердая позиция, которую следует занять в отношении законности использования таких средств в том виде, в котором нуждается Украина. Важно разобраться в трудностях, с которыми может столкнуться Европа, если она более полно возьмет на себя обязательство конфисковать эти российские активы в интересах Украины.
Конечно, существует ряд юридических аргументов, которые могут быть приведены в этой дискуссии, как в противодействие, так и в его поддержку. Это требует большого количества объяснений. Тем не менее, необходимо кратко остановиться на некоторых ключевых моментах.
Во-первых, конфискация активов страны, с которой вы воюете, не является беспрецедентной.
Недавно было отмечено, что США сделали это с иракскими активами, когда эти две страны вступили в войну в начале 2000-х годов. Таким образом, если у Украины есть юридический прецедент для этого, то у Европы нет такого внятного аргумента, так как они не воюют с Россией официально, а главное - юридически.
Во-вторых, есть смысл в том, что эти российские активы защищены международными законами о суверенном иммунитете. Это означает, что международно признанная суверенная власть не может прибегать к конфискации в качестве контрмеры или компенсационной меры в ответ на действия, которые считаются актами законного действия, когда суверен осуществляет свои полномочия, включая военные действия.
Тем не менее, если быть кратким, то это не относится к коммерческим вопросам. Есть случай, когда инвестиционный договор, российско-украинский ДИД, коммерциализировал такие действия государства, превратив нарушения публичного права в «квазикоммерческие претензии».
Все это говорит о том, что правовая сфера разделена и по-прежнему раздирается дебатами о юридических путях, которые можно использовать, заявляя о праве забрать эти российские активы, в основном принадлежащие российскому центральному банку, и использовать их в интересах Украины.
Однако, помимо юридических дебатов по этим вопросам, есть и другие вопросы, которые, вероятно, так долго сдерживали европейские власти, когда они стремились перейти от простого замораживания российских активов к использованию их для помощи Украине. Эти опасения связаны с интересами финансового сектора Европы, поскольку существовали опасения, что это будет сдерживать будущие инвестиции «суверенных фондов благосостояния, центральных банков, корпораций и частных инвесторов с Глобального Юга» в любые европейские активы.
Если это произойдет, это будет сопровождаться не только ухудшением итоговых показателей для тех, кто работает в сфере финансов, но и возможным ростом стоимости заимствований, инфляцией и снижением налоговых поступлений. Тем не менее, вполне возможно, что это могло произойти, когда российские активы были первоначально заморожены еще в 2022 году, поскольку это по-прежнему наносит неприятный удар по тем учреждениям в России, которые потеряли доступ к своим активам.
Однако оттока капитала или бегства от других незападных инвесторов на тот момент не наблюдалось. Кроме того, для европейских компаний, таких как Euroclear, которые владеют значительной частью российских активов в Европе, их конфискация и использование могут обернуться бесчисленными судебными исками и банкротством, и спасение такой компании будет мрачной задачей.
Помимо опасений по поводу будущих инвестиций в Европу, есть также опасения со стороны западных инвесторов. Ряд из них потерял доступ к собственным инвестициям в России, когда в 2022 году в России был введен запрет на вывод капитала. Россия также заявила, что ответит на любое использование Западом российских активов в натуральной форме, конфискуя активы в своих системах и учреждениях у «недружественных стран».
Тем не менее, инвестиции - это рискованный бизнес, поэтому ни в коем случае не будет несправедливым потерять свои инвестиции при инвестировании в такую страну, как Россия. 2022 год не стал внезапной сменой курса для России, которая на протяжении многих лет шла по пути конфликта и вражды с Западом. Такой курс, скорее всего, в какой-то момент приведет к санкциям и другим финансовым ограничениям.
В целом, несомненно, существует множество рисков, связанных с использованием замороженных российских активов для оказания помощи Украине. Несмотря на это, Европа начала принимать меры. Ключевая причина заключается в политической воле, поскольку международная политика в первую очередь управляется через этот механизм, поскольку суверенная власть чаще всего решает, каковы реальные правила и последствия. Многие страны понимают это, независимо от того, провозглашают ли они международное право высшим порядком или нет, они знают, что именно суверенная власть обеспечивает его применимость.
Точно так же следование прихотям рынка и мира финансов понятно в современных европейских экономиках из-за его предполагаемой важности. Тем не менее, поддержка и восстановление Украины имеют важное значение, которое выходит далеко за рамки рыночных интересов, поскольку отражает экзистенциальный конфликт на границе Европы.
Для Европы может быть трудно юридически оправдать арест активов страны, с которой она напрямую не воюет, но это может быть политически оправдано, поскольку Россия ясно дала понять, что, помимо юридических принципов, она стремится быть врагом Европы до тех пор, пока Кремлем руководят те, кто сейчас находится у власти. Таким образом, ослабление такого врага для помощи такому союзнику, как Украина, имеет большой смысл.