/nginx/o/2024/11/17/16490671t1h85ad.jpg)
На демонстрацию, недавно организованную Ильей Яшиным и Юлией Навальной в Берлине, по подсчетам полиции, вышло 1800 человек. Да будь их хоть вдвое больше, это все равно ничтожно мало, учитывая, что в Германии проживает 2415 россиян с гуманитарными визами, пара сотен россиян с политическим убежищем, тысячи претендентов на него с российскими паспортами и более полутора миллионов русскоязычных, пишет берлинский журналист, корреспондент Радио Свобода в Германии Анна Розэ.
«Где они все?» - спрашивала я себя. Ведь в социальных сетях бурлит мощный протест эмигрантов против войны и путинского режима. Кипит гнев против всех, кто осмеливается намекнуть на отсутствие протеста в российской невиртуальной реальности. Ну вот же, в Германии есть возможность выйти на улицы и объединиться в борьбе - давайте, покажите вашу силу! Где же российская культурная элита, которая рассказывает, что она бежала из-за невозможности протеста внутри страны? Почему не участвует в протесте в изгнании?
По данным Евростата, в Германию с марта 2022 года из России прибыло несколько десятков тысяч человек. «Здесь ты себя чувствуешь как в Москве», - говорит российская журналистка, приехавшая в Берлин.
Порой кажется, будто в Германию успешно перетек весь московский культурный бомонд. Большинство, конечно, укоренились в столице. Это заметно и по московскому акценту в филармонии и оперных театрах, и по вееру интервью российских деятелей культуры немецким изданиям.
Если вычесть из числа переселенцев политических беженцев, то можно констатировать, что у большинства имеются связи в немецких образовательно-культурных институтах или была возможность иным способом выехать и устроиться в Германии. Многие известные писатели, музыканты и режиссеры заранее купили здесь недвижимость, многие интеллектуалы воспользовались своими шенгенскими визами и потом нашли возможность остаться.
Конечно, каждый волен выбирать место жительства, но не забудем, что для этого нужны деньги, связи и сопутствующие особые обстоятельства. Те, у кого всего этого нет или нет в нужном объеме, остались в России.
«Вся культурная элита переехала в Берлин» - такие слова слышишь от россиян, которые сравнивают себя с Набоковым и другими эмигрантами 1920-х годов.
Немцы-русофилы с энтузиазмом поддерживают и эту «элиту», и эти сравнения. Их любовь к российской культуре выплеснулась на новых эмигрантов, которые на каждом углу рассказывают о «мучительном опыте изгнания». Множатся книги о том, как трудно отрезать себя от родины и смотреть в ее искаженное жуткой гримасой лицо. Трудности переезда многим облегчают платежеспособные соотечественники, которые покупают билеты на бесчисленные мероприятия. На жизнь голодной эмиграции 1920-х годов все это не очень похоже.
В Германии расцвели русские культурные салоны, стали появляться коммерческие издательства, книжные лавки и художественные проекты. Так же, как «некультурная» экономическая эмиграция 90-х годов (в основном этнические немцы из провинции и Казахстана) открывала свои магазины с солеными огурцами и сгущенным молоком, зарабатывая на ностальгии, они тоже зарабатывают на создании московской атмосферы.
Культурная элита перевезла с собой российские привычки и образ мыслей. То, что они отличаются от принятых на Западе ценностей, наивным немцам невдомек. Ведь у тех, кто осудил войну хотя бы на своей странице в соцсетях, не может быть нецивилизованного мировоззрения.
Восторженных интервью с россиянами в немецких СМИ намного больше, чем с украинскими интеллектуалами. Велика любовь ко всему русскому, и война любви не помеха. Это культурная элита России хорошо знает. Поэтому она без всякого зазрения спекулирует на возникшем спросе на критику путинского режима, при этом не забывая о себе. Восторженным немецким русофилам это не бросается в глаза.
Например, когда Екатерина Гордеева в интервью Süddeutsche Zeitung рассказывает, что пару раз в месяц ездит в Россию и обратно, чтобы зафиксировать все для будущих поколений, журналистка лишь замечает, насколько это мужественный поступок. То, что иранских оппозиционеров, если они решатся поехать на родину, там неминуемо ждет арест, видной немецкой корреспондентке, работавшей на Ближнем Востоке, в голову не приходит.
Иногда некоторые представители «российской культурной элиты» демонстративно жертвуют что-то в пользу Украины, но я ни разу не слышала, чтобы хорошо зарабатывающие российские писатели или режиссеры просто так отдали хотя бы тысячу евро на поддержку ВСУ. Соприкосновений «элиты» с украинцами по существу нет. Совместные выступления, салоны, вечера и концерты почти отсутствуют.
Причина этому, как справедливо заметила журналистка газеты taz, состоит в неприятии украинцами всего русского. Однако и представителей украинской культурной элиты в Германии вовсе не так много, как российских, потому что они в большинстве своем предпочли остаться под обстрелами со своим народом.
Широко известный в ФРГ писатель Сергей Жадан, который спокойно мог бы жить в Германии и давать интервью немецким СМИ, служит в ВСУ. Те же, кто переехал, инстинктивно сторонятся российских коллег, не вытерпевших жизни в условиях путинского режима, как они рассказывают в своих интервью, и «вынужденных бежать».
Именно этот усиленно распространяемый нарратив заставляет сомневаться в чистоте их помыслов. Московская культурная элита запаковала свои чемоданы и сделала прививки домашним животным еще в марте 2022 года, даже не дожидаясь принятия новых законов о «фейках», когда развитие ситуации в России было неясным. Это было бегство из страха, что вернется новый железный занавес. Страх этот был вполне оправдан, и его невозможно осуждать. Повод для выезда был легитимным. Только об этом надо прямо говорить.
Однако российская культурная элита лишь повторяет тезис о том, как опасен российский режим и как необходимо было вовремя бежать из страны, чтобы сохранить свою жизнь. Призывов к борьбе на благо российского народа отчего-то не слышно. Кажется, что основной задачей эмигрантов-интеллектуалов стало запугивание оставшихся на родине: таким образом они оправдывают себя и свое бегство.
Иранский режиссер Мохаммад Расулоф жил и работал в своей стране в условиях жесточайшего режима, который приговаривает своих противников к смертной казни. Он покинул родину, лишь когда его приговорили к восьми годам тюремного заключения. Режиссер призвал коллег, оставшихся в Иране, не сдаваться, бороться на благо своего народа, и уверил их в своей поддержке.
Многочисленные иранские режиссеры и другие представители культурной элиты остались в стране и продолжают свою деятельность там, несмотря на драконовские репрессии (стоит взглянуть на статистику арестов и смертных казней в Иране).
Политэмигрантов из Ирана в Германии значительно меньше, чем россиян. И тем не менее, на демонстрацию в Берлине в знак протеста против расправы режима с девушкой, посмевшей снять головной платок, вышло почти 50 тысяч человек. А на оппозиционный марш россиян явились даже не все политические беженцы, находящиеся в Германии. Теперь Юлия Навальная и Илья Яшин планируют провести новую акцию в Берлине 1 марта. Сколько человек откликнутся на их призыв на этот раз?
Copyright (c)2024 RFE/RL, Inc. Used with the permission of Radio Free Europe/Radio Liberty, 1250 Connecticut Ave NW, Ste 450, Washington DC 20036.