Анализ ⟩ Нарушение прав или защита от экстремизма? Предложенный МВД законопроект вызвал горячие споры

Министерство внутренних дел подготовило законопроект, которым планируют внести изменения в Закон о церквях и приходах. Уже 23 января его передадут на утверждение правительства, а 27 января – в Рийгикогу. Заинтересованные стороны написали в отзывах, что законопроект нуждается в серьезной доработке - в сторону ужесточения или наоборот. Rus.Postimees разбирался, что за недостатки были выявлены и какие последствия может повлечь закон в нынешнем виде.

Хотя в законопроекте о внесении изменений в Закон о церквях и приходах (далее - законопроект) значится целых 15 обновленных пунктов, и касаться он будет всех церквей без исключения, самое важное изменение связано с возможностью повлиять на Эстонскую православную церковь Московского патриархата (ЭПЦ МП). Очевидно, деятельность этой организации и стала причиной разработки документа.

Еще в октябре 2024 года министр внутренних дел Лаури Ляэнеметс предложил правительству внести в закон изменения, которые позволили бы юридически обоснованно запретить деятельность церкви или общин, связанных с иностранной организацией, поддерживающей военную агрессию.

Планируется, что разработанный МВД документ будет передан на рассмотрение правительства 23 января, а 27 января уйдет на обсуждение в Рийгикогу. Сейчас он доступен в регистре документов и его комментируют министерства и церковные организации. Замечаний к законопроекту поступает немало.

Слишком много простора для толкования

Министерство экономики в своем отзыве о законопроекте обратило внимание, что в двух пунктах законопроекта содержатся невнятные формулировки. Внимание привлекли пункты 13 и 14 законопроекта.

Они предусматривают ограничения «в отношении лиц, чья деятельность направлена или была направлена, либо есть обоснованные основания полагать, что она была таковой или направлена против Эстонского государства и его безопасности, или чья деятельность может представлять угрозу общественному или конституционному порядку в Эстонии».

Епископ Тартуский Даниил и вице-канцлер МВД Райво Кюйт спорят в студии Postimees о возможности выхода ЭПЦ МП из подчинения Русской православной церкви. Фото: Oliver Kaur

Специалисты Минэкономики считают, что формулировка «деятельность может представлять угрозу общественному или конституционному порядку» слишком нечеткая и оставляет много простора для толкования тому, кто будет принимать решение.

Такая свобода толкования создает, в свою очередь, возможность для неравного обращения, основанного на стереотипных взглядах или религиозных убеждениях. Специалисты Минэкономики предлагают исключить такой критерий из формулировки будущего закона или уточнить его.

Также Министерство обратило внимание на гипотетически вполне возможную в будущем ситуацию, которую надо проанализировать при доработке законопроекта. Допустим, в Эстонии будет введен режим повышенной готовности или военное положение, из-за чего некий глава религиозной организации может временно переехать за границу.

Однако, этот глава религиозной организации будет поддерживать введённый в Эстонии режим повышенной готовности или военное положение, будет определенно подчёркивать важность выполнения инструкций властей - например, призыв защищать церкви и приходы.

Как тогда относиться к церкви и ее руководителю? Будет ли в этом случае считаться, что религиозная организация в своей деятельности, включая обряды и религиозные службы, связана с лицом, организацией или объединением за рубежом, поддерживающим военную агрессию или представляющим угрозу государственной безопасности?

Закон должен предотвращать религиозный экстремизм

В пояснительной записке к законопроекту сказано, что его создатели опирались, помимо прочего, на ежегодник Департамента внешней разведки, в котором обсуждается присутствие Русской православной церкви за границей. Департамент считает это инструментом влияния российского режима, не подпадающий под санкции.

Также в ежегоднике упоминается идеология «Русского мира», активно распространяемая властью РФ. Ключевым инструментом этой идеологии стала Русская православная церковь и ее глава патриарх Кирилл. Также разведка отмечает рост плохих тенденций в исламской общине Эстонии.

Специалисты Министерства науки и образования учли эти факты и то, что свобода вероисповедания, а также свобода слова и выражения мнений не являются абсолютными и могут быть ограничены по веским общественным причинам и на законных основаниях.

По мнению Минобразования законопроект в нынешнем виде направлен на ясное установление угроз, связанных с Русской православной церковью, и на устранение этих угроз.

На основании проведенного специалистами Минобразования анализа предлагается расширить изменения, включив полный запрет на разжигание ненависти (состав преступления, предусмотренный статьей 151 Пенитенциарного кодекса). Сейчас в законопроекте сказано только о призывах к насилию. 

«В последние десятилетия политический ландшафт Европы характеризуется ростом религиозного экстремизма, оправданием «священной войны» и противостоянием «либеральным западным ценностям» при поддержке идеологии «Русского мира».

Из отзыва Министерства науки и образования

Аналогичные примеры встречаются и в других странах, где правящие политические силы всё больше связаны с религиозными организациями, оправдывающими различные политические интересы, включая сильное противодействие миграции, «исламизации», правам женщин на аборт и правам ЛГБТ.

В анализе Минобразования напоминает, что все эти вещи нередко сопровождаются заявлениями высшего духовенства, которые подпадают под определение разжигания ненависти и оправдывают акты насилия против различных групп меньшинств. Косвенная связь между разжиганием ненависти и последующими актами насилия признается ЕС, ООН и другими международными организациями. 

Фактический глава Исламской республики Иран аятолла Али Хаменеи. Фото: Iranian Supreme Leader'S Office

Исходя из такой обстановки Минобразования просит включить статью 151 Пенитенциарного кодекса в законопроект с тем, чтобы ограничить распространение враждебной идеологии среди верующих.

ЭПЦ МП: никакого толкового анализа не провели

Сама ЭПЦ МП считает законопроект откровенно плохим. Присяжный адвокат Стевен-Христо Эвестус, представляющий интересы этой церкви, сказал Rus.Postimees, что составил подробный отзыв по поводу законопроекта. По его словам, документ является угрозой для свободы вероисповедания.

«Отмечу, что подготовка этого законопроекта проводились поспешно и без должной проработки (в том числе без составления концепции разработки, что само по себе противоречит практике хорошего законотворчества)», - говорит Эвестус.

По словам адвоката, о поспешности свидетельствует то, что после согласования законопроекта в МВД активно проводится дополнительный анализ по вопросам, которые были рассмотрены лишь частично. 

В ответе, составленном присяжными адвокатами Эвестусом и Князевым от имени Пюхтицкого Успенского женского монастыря он отмечает, что в пояснительной записке к законопроекту должны быть разъяснены прямые и косвенные последствия реализации закона. В этой же пояснительной записке нет анализа влияния.

«Вероятно, что в текущей геополитической ситуации проект носит политический характер и при его разработке использовались примеры законов или проектов других стран, что обязывает комментировать их применение и представить соответствующие выводы».

Присяжные адвокаты Стевен-Христо Эвестус и Артур Князев. 

«Министерство внутренних дел, подготовившее законопроект и позиционирующее себя как национального координатора по вопросам религии, не дало оценки прямым и косвенным последствиям для религиозных объединений. Нет указаний на то, что при подготовке законопроекта собирали дополнительные документы, доказательства или мнения», - считают присяжные адвокаты.

Совет церквей Эстонии просит притормозить

В ответе Совета церквей Эстонии (EKL) Министерству внутренних дел говорится, что совет понимает стремление правительства Эстонии обеспечить независимость государства и безопасность граждан. Вместе с тем EKL считает важным, чтобы в законопроекте были бы учтены замечания.

EKL считает, что когда требования касаются уставной или иной официальной связи, основанной на документах, то эта связь довольно очевидна. Однако вписанные в законопроект термины «конфессиональная» или «доктринальная связь» - широко толкуемые и неопределенные.

Совет церквей рекомендует убрать слова «конфессионально или доктринально», так как они создают риск противоречий для церквей, общин и монастырей в Эстонии. Вероятно, речь идет о том, что конфессионально и доктринально две православные церкви Эстонии очень близки и такая формулировка создает риск и для Православной церкви Эстонии (Eesti Apostlik-Õigeusu Kirik).

В целом Совет церквей выразил обеспокоенность вмешательством государства в автономию религиозных организаций. В отзыве EKL на законопроект сказано, что «есть риск ограничения свободы вероисповедания и свободы слова» и этого надо непременно избежать.

Позиция Православной церкви Эстонии (Eesti Apostlikuõigeusu Kirik) ранее озвучивалась в публичной коммуникации и не изменилась. Советник по коммуникациям ПЦЭ Кристьян Отсманн не стал вдаваться в детали законопроекта, а отметил, что их церковь открыта для переговоров с ЭПЦ МП и готова помочь в решении проблемы раз и на всегда.

«Результатом переговоров могла бы стать возможность образования на базе ЭПЦ МП самостоятельного викариата в составе Православной церкви Эстонии со всем, что это подразумевает».

Советник по коммуникациям ПЦЭ Кристьян Отсманн.

Недавно Rus.Postimees публиковал интервью с главой ПЦЭ митрополитом Стефаном. Мы спрашивали, в частности, о сложных отношениях между государством и ЭПЦ МП, а также о том, почему она отказывается выйти из подчинения РПЦ. 

Служба в Таллиннской церкви Яани во время Конференции европейских церквей. Митрополит Стефан (крайний слева) и архиепископ Урмас Вийлма (крайний справа). Фото: Mihkel Maripuu

«Есть церковный канон, который гласит, что если глава церкви - патриарх - отошел от православия, то другие епископы и священники имеют право самовольно прервать церковное общение, без соответствующего синодального решения. Так что они могут, конечно». 

Митрополит Стефан подчеркнул, что не хотел бы усугублять раскол с членами русской православной общины в Эстонии, но готов предоставить помощь, если она им будет нужна. ЭПЦ МП было предложено войти в состав ПЦЭ в виде автономного викариатства. 

«Мое предложение о каноническом общении в форме самостоятельного викариатства никоим образом не было направлено на подчинение русской общины или церквей ЭПЦ МП нашей церкви, а наоборот, на защиту и сохранение особенностей и традиций, на придание им канонической силы в нашей стране», - сказал Стефан.

Пока ЭПЦ МП на такой вариант решения конфликта с государством не соглашается, но, по данным Rus.Postimees, переговоры между двумя православными церквями могут быть продолжены. 

Rus.Postimees поинтересовался у специалистов МВД, разработавших законопроект, их мнением о поступившей критике. Будут ли учтены замечания? По словам советника отдела по вопросам религии Министерства внутренних дел Ринго Рингвеэ, некоторые из поступивших замечаний будут приняты, некоторые - нет. 

«Разумеется, мы заинтересованы выслушать все стороны, которых законопроект касается, - ответил нам Рингвеэ. - По возможности мы хотим учесть интересы всех. Тем не менее, мы исходим из двух принципов: у нас свобода вероисповедания, но этой свободой нельзя прикрывать деятельность и высказывания, которые представляют опасность для общественного порядка и прав человека».

Комментарий доктора теологии Тартуского университета Прийта Рохтметса (специально для Rus.Postimees)

Изменения в проекте закона хорошо резюмируются в пояснительной записке, и именно на ее основе правильно объяснять мотивы изменений в действующем законодательстве. 

Прийт Рохтметс. Фото: Kristjan Teedema

В Эстонии по-прежнему соблюдается свобода вероисповедания как на законодательном уровне, так и на практике, но с 2002 года, когда был принят действующий Закон о церквях и приходах, обстановка в мире изменилась. С одной стороны, изменились угрозы безопасности, с другой стороны надо учитывать, что западный мир все больше секуляризируется, то есть становится более светским. Это означает, что, хотя свобода вероисповедания сохраняется, религиозная жизнь все больше уходит в частную сферу. Сегодня все чаще роль религиозных объединений сводится к духовному служению и обсуждению моральных вопросов. В то же время в западных обществах действуют религиозные объединения или группы, которые определяют себя как религиозные, но обычно не имеют западного происхождения.

Эти группы привносят с собой религиозные традиции, политическую культуру и ценности своих стран происхождения. Хотя мотивы таких объединений, как правило, чисты, их деятельность может скрывать политические амбиции.

Хотя в контексте законопроекта МВД чаще всего упоминается Русская Православная Церковь и входящая в ее структуру ЭПЦ МП, угроза может исходить и от других религиозных организаций, представляющих другие традиции.

Привлечение внимания к подобным угрозам касается не только Эстонии. Можно предположить, что эта тема рано или поздно будет поднята и в других странах Европы. 

Сложность заключается и в том, что представителям светских западных обществ бывает трудно выявлять такие организаций, понять их амбиции, поскольку религиозные организации традиционно воспринимаются как нечто, относящееся к религиозной жизни, а не как институты, представляющие политические амбиции государств.

Еще одним важным изменением является ограничение круга лиц, которые могут занимать должности духовных лиц или руководителей религиозных объединений. Такие должности не могут занимать люди, которым Эстония отказала в визе или виде на жительство, или те, у кого они были аннулированы, как, например, митрополит Евгений.

Цель законопроекта состоит в выявления возможных угроз нашему демократическому и конституционному порядку и принятии соответствующих мер. 

Государство не может допустить, чтобы риски, возникающий из-за цепочек административного подчинения, реализовались. Поэтому я считаю оправданными ограничения для организаций, зарегистрированных как религиозные объединения, но фактически представляющих внешнеполитические интересы третьих стран и угрожающих публичному порядку Эстонии. 

На мой взгляд, важно, чтобы возможные ограничения были четко определены, чтобы свобода вероисповедания оставалась гарантированной. Деятельность религиозных объединений не может быть ограничена просто из-за неудобных взглядов или учений. Это противоречило бы принципу свободы вероисповедания. Однако оправдание или поддержка военной агрессии явно не входит в понятие свободы вероисповедания.