Даниил Куракин ⟩ Языковая трагика «русской школы» и тех, кто через нее прошел

Даниил Куракин. Фото: Taavi Sepp

Процесс перехода русских школ на эстонский язык обучения может казаться трудным, однако мы должны понимать: важнее всего то, чтобы все иноязычные дети, оканчивая школы Эстонии, могли достаточно хорошо знать эстонский язык, чтобы уверенно чувствовать себя как на рынке труда, так и в обществе в целом, считает активист и блогер Даниил Куракин.

Прошла уже половина учебного года с того момента, как классы начальной ступени русскоязычных школ перешли на эстонский язык обучения, а столь набившее некоторым оскомину словосочетание «русская школа» стала называться школой перехода. По заверению городских властей Таллинна, реформа проходит лучше, чем ожидалось, и в целом достаточно стабильно, хоть и с некоторыми трудностями.

В частности, стало известно, что нет учебников по природоведению на эстонском языке для иноязычных детей, из-за чего выросла нагрузка как на учителей, которым необходимо адаптировать программу урока под свои классы, так и на учеников, которые в прошлом году изучали эстонский только на соответствующих уроках, а теперь фактически на каждом уроке. Отсутствие нужных учебников не способствует усвоению предмета.

Однако, как мне кажется, здесь важно именно изучение эстонского языка и погружение в языковую среду. Когда я учился в школе, природоведение не было особо популярным предметом как в четвертом, так и в последующих классах. Такие предметы как география, биология и человековедение не пользовались большой популярностью и многими воспринимались скорее как предметы, на которых можно расслабиться, ведь все равно контрольные по ним достаточно легкие.

Многие из нашего класса даже выбрали биологию в качестве дополнительного экзамена в основной школе, потому что, опять же, легко. Однако очень немногие из тогдашнего выпуска смогли пойти дальше учиться в гимназические классы или продержаться в них достаточно долго, чтобы выпуститься в 12-м классе. Природоведение - это, конечно, интересный предмет, но без хороших знаний эстонского, даже если ты сдашь экзамен по биологии на сто баллов, в этой стране ты не сможешь продолжить свое обучение в этой области, поскольку просто на просто нужен эстонский язык.

До реформы и этого перехода нормального изучения эстонского языка в русских школах не было. Многие, когда переходили из основной школы в гимназические классы, испытывали шок, что после девяти лет, на протяжении которых они слышали госязык только на уроках эстонского, этот язык использовался и на других предметах, причем от понимания напрямую зависела успеваемость.

Школы пускали на самотек методику преподавания языка на уроке эстонского, оставляя все на откуп учителю. При системе 60/40 обучение предметам и те предметы, которые должны были преподаваться на эстонском, абсолютно спокойно преподавались на русском, главное «чтобы не спалили». В итоге нормальный уровень языка был только у тех, кто дополнительно занимался и действительно хотел иметь нормальный уровень эстонского.

По большому счету, ситуация, когда сейчас четвероклассники сталкиваются с трудностями понимания предметов из-за языка, сравнима с той, когда девятиклассники поступали в гимназию с системой 60/40. Только если сейчас на проблемы детей обращают внимание, помогают им адаптироваться и учителя как могут работают над тем, чтобы успеваемость не падала, то тогда подростками особо не занимались и если были проблемы с успеваемостью, говорили - до свидания.

О поступлении в университет даже говорить не хочется, поскольку, например, большая часть моего класса после 12-го ни в какой вуз не пошла, хотя гимназическая ступень - это и есть подготовка к университету. Да что там, примерно одна треть от изначального числа в моем 10-м классе даже не дошла до 12-го. Поэтому можно понять трудности, с которыми сейчас сталкиваются дети, но они неизбежны, потому что в противном случае у нас была бы неизменная ситуация, в которой выпускники оказываются просто не готовы к взрослой жизни и наверстывают все, что должны были знать в школе. Хорошо еще, если бесплатно.

По-моему, должно быть вполне очевидно, что без хорошего эстонского здесь, в Эстонии, вы даже в магазин с трудом устроитесь. Переход на эстонский как раз и нужен для того, чтобы у детей было больше возможностей в своей стране после выпускных экзаменов. Все трудности, с которыми дети сталкиваются сейчас, обязательно будут компенсированы в будущем. Проблемы, когда, например, дети не понимают того, что говорит учитель, потому что плохо знают эстонский, решаются методикой, рекомендованной специалистами, и, конечно же, временем.

Большинство детей в школе все-таки понимают, что им нужно хорошо знать эстонский язык и стараются изо всех сил. Сейчас, в 4-м классе, они могут что-то не понимать, в 5-м начнут понимать лучше, поскольку, во-первых, языковая среда этому способствует, а во-вторых, в последующих классах очень много тем на повторение и закрепление материала с прошлого года. Поэтому опасения Андрея Канте, который говорит, что дети сейчас занимаются больше освоением языка, чем освоением предмета, скорее надуманны. У детей будут нормальные знания по предметам, а то, что не успели, нагонят в последующие годы, все же на этом этапе главное - это знание эстонского.

Сложности были всегда, и можно еще долго заявлять, что мы были не готовы и реформа была слишком скорой, но вместо того, чтобы жаловаться и говорить, как раньше было понятно и все на русском, стоит задуматься над тем, какое будущее было бы у вашего ребенка, если бы он не смог освоить государственный язык на должном уровне.

Как страна мы уже это проходили и откатываться назад никто не собирается. Слишком долго эта реформа откладывалась по самым разным надуманным причинам, из-за чего пострадало огромное число людей. Тот факт, что многие выпускники не смогли реализовать себя из-за плохого эстонского, намного серьезнее, чем отсутствие учебников по природоведению, которые так или иначе у школ будут.

Намного важнее, что нынешние четвероклассники выпустятся из своих школ и будут готовы к жизни в Эстонии, будут готовы продолжать свое обучение, а наша страна получит больше квалифицированных специалистов, которых ей так не хватает сейчас.