/nginx/o/2016/01/28/4912581t1h98dc.jpg)
:format(webp)/nginx/o/2025/02/18/16666046t1h7e5d.jpg)
Глава Союза работодателей Эстонии Хандо Суттер, который ранее долгое время возглавлял Eesti Energia, заявил, что конечная цена электроэнергии уже сегодня является одной из трех самых острых проблем для эстонских предпринимателей.
Теперь вся схема субсидирования правительства пахнет тем, что этот критически важный для эстонского потребителя вопрос решался не на основании точных расчетов, а путем политической сделки. Кроме того, государственные инвестиции в излюбленную технологию политиков могут привести к избыточным вложениям, что, в свою очередь, сделает жизнь в Эстонии еще дороже.
Суттер подчеркнул, что для предпринимателей важна именно конечная стоимость электроэнергии - та, в которую включены все налоги, сборы и акцизы. Сейчас же в Эстонии сложилась ситуация, при которой по сравнению с Финляндией мы платим в два раза больше. Литву и Латвию тоже обдирают. Более того, 1 мая ожидается повышение акцизов, а 1 июля - увеличение ставки НСО, так что на снижение цен на электричество рассчитывать не приходится.
«И мы еще даже не говорим о поддержке ветроэнергетики. Энергоемкие производства уже сейчас заявляют, что в Швеции производство обходится дешевле. У нас уже есть несколько компаний, которые рассматривают возможность переноса производства в Швецию», - отметил Суттер.
Какая цена считается разумной? Суттер объясняет, что в Финляндии и Швеции конечная цена составляет примерно 100 евро за МВт/ч, тогда как Министерство климата прогнозирует 170 евро за МВт/ч для Эстонии. «С такой ценой мы уже полностью выпадаем из конкурентной борьбы», - подчеркивает он.
Обсуждение должно быть публичным
По словам Суттера, правительство ведет дела так, как даже в 90-х годах никто не осмеливался. «Была энергетическая стратегия на 2035 год (ENMAK), была концепция разработки, графики были составлены, и мы работали в соответствии с ними. Мы заказали внешнее исследование, в котором моделировались, во-первых, последствия для цен на электроэнергию в Эстонии, если не предпринимать никаких действий - без субсидий и вмешательства, оставив рынок развиваться самостоятельно. Во-вторых, что произойдет, если следовать предложенному правительством плану с субсидиями. И, в-третьих, мы провели моделирование, какие энергетические сценарии могли бы быть оптимальными для Эстонии», - рассказал Суттер.
Все было запланировано и известно, а исследование должно было быть завершено к апрелю. «И вдруг… Если три лидера коалиционных партий одновременно выходят в соцсети с заявлением, что все уже решено, это вызывает серьезное беспокойство», - добавил он.
По словам Суттера, как в его глазах, так и с точки зрения предпринимателей, самая большая проблема заключается в том, что столь важный для Эстонии вопрос не обсуждается публично. «Я предполагал, что государство уже провело такое моделирование, что расчеты сделаны, и ожидал, что эти данные будут публичными. Мы запрашивали исходные данные, но никто их так и не увидел», - отметил Суттер.
И он не единственный: эти расчеты не получали ни Postimees, ни ERR, ни Арви Хамбург, ни другие. В довершение ко всему, на этой неделе коалиция объявила закрытым заседание специальной комиссии Рийгикогу, где как раз обсуждался вопрос субсидирования ветропарков.
«Похоже на такой политический компромисс, при котором каждый получил что-то свое - ведь всем известно, кто хотел морские ветряные парки, кто - атомную электростанцию. Разделили на два, получили цифру. Но это не может быть хорошим решением, если мы берем на себя обязательства на 20 лет. А если окажется, что это действительно просто политическая сделка, то это очень плохо. Мы живем в XXI веке, в Эстонии, где, как мы считаем, существует прозрачная демократия, но тогда хотелось бы ее ощущать на практике. В случае столь важного решения те, кто его принимает, должны его объяснить», - заявил Суттер.
«Любая субсидия искажает рынок. Это факт. Если уж вводить субсидии, то пусть они будут технологически нейтральными, например, с условием, что поддерживаемые производства должны обеспечивать поставку электроэнергии и зимой, когда нет солнца - в таком случае солнечные электростанции сразу отпадают», - добавил он. Того же требует и энергетический эксперт Арви Хамбург.
Между тем стоит обратить внимание на то, что делают другие страны, наши соседние государства. «Финляндия строит наземные ветропарки со скоростью 1000 МВт в год - и делает это без субсидий. Если теперь мы начнем субсидировать проекты в Балтии… Уже с солнечными панелями сложилась ситуация, когда избыточное производство непостоянной электроэнергии становится проблемой, а в этом году количество часов с отрицательными ценами на электроэнергию увеличится еще больше. На прошлой неделе, когда цены на электричество были высокими, наши примерно 700 МВт ветряных мощностей вообще не производили электричество. В результате Estonian Cell была вынуждена остановить свое производство», - рассказал Суттер.
У него также возникает другой вопрос: где были наши так называемые управляемые электростанции? Вместо того чтобы обеспечивать генерацию, мы импортировали электроэнергию. Если министр климата утверждает, что в Эстонии есть более 1000 МВт управляемой генерации, то при ценах 500 евро за МВт/ч на рынке должны были работать все электростанции на сланцевом масле и газе.
Суттер отмечает, что даже с учетом платы за CO₂ и других сборов себестоимость производства электроэнергии из сланца не превышала бы 200 евро за МВт/ч - где же тогда были эти мощности? «Если при таких ценах мы их не видим на рынке, значит, их просто не существует. Это блеф, и это вызывает серьезное беспокойство», - подчеркнул он.
Что будет дальше? «Если мы субсидируем морские ветропарки на 2,6 миллиарда и затем нам еще придется поддерживать управляемые мощности, этот компот становится слишком дорогим - мы просто не справимся! Сейчас планируется строительство Estlink 3, который обойдется в миллиард евро, а также соединение с Курземе через Сааремаа, стоимостью 1,5 миллиарда - все эти расходы лягут прямо на сетевые тарифы. Можно даже на пальцах посчитать, насколько вырастет плата за электросеть.
Нам нужно принять решение: либо мы строим масштабные соединения со странами, которые могут производить дешевую возобновляемую энергию без субсидий, либо производим ее сами. Но если мы построим соединения, и погода будет ветреной, то Финляндия действительно получит дешевую электроэнергию, а мы будем оплачивать ее субсидиями. Мы просто не сможем так конкурировать. А мы тем временем не делаем никаких выборов - пытаемся вложиться по максимуму во все сразу», - сказал Суттер.
Нужен ответственный за конечную цену электроэнергии
Суттер также отмечает, что одна из проблем Эстонии - отсутствие конкретного ответственного за конкурентоспособность конечной цены на электричество. В Финляндии эта ответственность возложена на Fingrid законодательно, а в Эстонии у Elering такой обязанности нет.
«Сегодняшняя проблема в том, что дефицит в Балтии составляет 40% - если выйдет из строя хотя бы одно внешнее соединение, мы не справимся с холодной зимой. Ситуацию в Эстонии осложняет и то, что разрыв между объемами производства и потребления за последние три года увеличился», - добавил Арви Хамбург.
Проще говоря, если годовое потребление остается на уровне 8 ТВт/ч, то на рынок выходят новые производственные мощности, которые не готовы вырабатывать энергию именно тогда, когда спрос максимален - в холодные безветренные зимние дни.
Хамбург указал, что новая схема государственной поддержки предусматривает субсидии 65 евро за МВт/ч для морских ветропарков в объеме 2 ТВт/ч и 20 евро за МВт/ч для наземных ветропарков в том же объеме. Это приведет к избыточным инвестициям в ветропарки, что обойдется населению очень дорого.
«Если эти 2+2 ТВт/ч будут реализованы, то мы инвестируем в 2,5 ТВт/ч больше, чем нужно, - объяснил Хамбург. Фактически, субсидии гарантируют разработчикам ветропарков безрисковый бизнес и стабильную прибыль на 20 лет. - Если бы у меня были деньги, я бы и сам этим занялся».
«Я не разбираюсь в экономике, никогда не занимался бизнесом… но давайте посмотрим на это так: оборот эстонского рынка электроэнергии - примерно 700 миллионов евро в год, если учитывать только биржевые цены, без налогов. Теперь мы планируем инвестиции на десять лет вперед, которые в общей сложности обойдутся в 11,9 миллиарда евро. Это означает, что ежегодно на электричество будет инвестироваться 1,2 миллиарда евро. Если бы мы были предпринимателями и пришли бы в банк с бизнесом, у которого годовой оборот 700 миллионов евро, и попросили бы ежегодно по 1,2 миллиарда евро на протяжении десяти лет, нам бы просто отказали. Ожидаемый объем необходимых инвестиций в Эстонии оценивается в 3% от ВВП в год - это нереалистично много и серьезно повлияет на конкурентоспособность страны», - отметил Хамбург.
При этом в государственных расчетах по-прежнему отсутствует внятное решение, как обеспечить электроэнергию по разумной цене в периоды, когда нет ни солнца, ни ветра, а сланцевые электростанции из-за политического решения использовать нельзя.
Хамбург объяснил, что если в энергосети преобладают мощности, зависящие от погодных условий, то возможны три варианта решения проблемы.
Первый - использование управляемых мощностей, которых у нас в настоящее время просто нет. Второй - применение систем накопления энергии, где также существуют три подварианта: аккумуляторы, которые могут обеспечивать электроэнергию на короткий срок, примерно на три-четыре часа; крупные накопительные устройства, аналогичные гидроаккумулирующей станции в Палдиски; либо сезонное накопление энергии, но такой технологии в Эстонии в ближайшее десятилетие не предвидится. Третий вариант - так называемое управление потреблением, что по сути означает, что если нет ветра, то электроэнергию использовать нельзя.