Когда во время «бронзовой ночи» уже летели камни и горели киоски, где-то на государственном уровне возникла неотложная необходимость в том, чтобы как-то информировать русскоязычное население, вспоминает возглавлявший в то время ETV Айнар Рууссаар.
Высоких идей о создании русскоязычного телеканала хватило лишь на неделю
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Шок, по его словам, продолжался примерно неделю, тогда появилось множество идей, как создать русскоязычное телевидение, но все они были вызваны накалом эмоций и носили несколько панический характер.
«Самая необычная идея заключалась в том, что если бы государство нашло дополнительные средства, можно было бы попытаться быстро, в течение четырех или семи дней, создать русскоязычную программу в кабельной сети, — рассказывает он. — Теоретически и технически это было возможно. Но я задал один простой вопрос: что будет, когда эти четыре или семь дней пройдут? Что вы тогда скажете русскоязычным людям?».
Не было готовности
Вопрос номер два: смогут ли люди сразу найти этот кабельный канал? Реальный эффект от него бы заметен три-четыре месяца спустя, когда кризис был бы уже давно позади, полагает Рууссаар.
По его словам, приличный телеканал за три-четыре дня сделать невозможно, да и что там было бы? Одни дискуссии за круглым столом? Для русскоязычного канала надо было бы найти множество русских журналистов с телевизионной подготовкой, поиски которых всегда были проблемой для Raadio 4 и русскоязычной АК, отметил еще один аспект Айнар Рууссаар.
Но даже если бы такой телеканал был бы создан, его воздействие было бы почти никаким и многие почувствовали бы себя одураченными.
Разговоры о русскоязычном телеканале начались за несколько лет до тех событий, но это так ни к чему и не привело, вспоминает Рууссаар. Еще Ильмар Рааг в свою бытность руководителем ETV начал продвигать идею второго канала ETV, и в этой связи начались разговоры о том, а не мог бы этот канал быть преимущественно русскоязычным. Было не совсем ясно, что должен был представлять из себя канал ETV2.
Самый дешевый вариант — сделать канал повторных программ, потом была идея, что это мог бы быть исключительно детский канал, шла речь о спортивном канале, были и другие варианты, вспоминает Рууссаар. «После «бронзовых ночей» было самое подходящее время сказать, что сейчас мы сделаем это ETV2. Но готовности не было», — признает Рууссаар.
«Да, обсуждение необходимости трансляции информации на русском языке шло очень интенсивно, — вспоминает тогдашний министр культуры Лайне Рандъярв (Янес). — Помню, было предложение создать канал всего на один месяц, но это казалось нереальным и нерентабельным. Надо было создать что-то более долговременное.
Поэтому в ходе дискуссий было решено, что в первую очередь мы используем возможности информационного портала в Интернете». По словам Рандъярв, создание на 100% русскоязычного телеканала правительство, конечно, всерьез не обсуждало, скорей, это было постоянной темой для СМИ. На самом деле у государства не было ни тогда, ни сейчас возможности на равных соперничать с крупными российскими телеканалами.
Все решили цифры
«Вскоре после «бронзовой ночи» на Тоомпеа состоялась встреча, которой руководил Март Лаар. Там обсуждался план быстрого открытия единого общественно-правового телеканала стран Балтии, — вспоминает еще один масштабный план тогдашний председатель совета государственной телерадиовещательной компании Андрес Йыэсаар. — На той встрече идея получила политическую поддержку, причем решено было действовать быстро».
По словам Йыэсаара, энтузиазм пошел на убыль, когда дело дошло до цифр. «Все представленные в дальнейшем конкретные проекты ушли в тину», — констатирует он постепенную утрату интереса государственных деятелей.
Значит, в то время была упущена возможность создать телеканал на русском языке?
«Я думаю, что нужный момент был упущен еще в 1994-1995 годах, — считает Йыэсаар. — Наверное, после вывода российских телеканалов из аналоговой сети и до широкого распространения кабельного телевидения можно было завладеть русскоязычной аудиторией».
При этом Андрес Йыэсаар сомневается, что в середине 90-х государство было в состоянии материально обеспечить подобный канал.