:format(webp)/nginx/o/2023/12/12/15777249t1h093a.jpg)
/nginx/o/2025/04/28/16806226t1h6f9c.jpg)
Совсем скоро к концу подойдет очередной учебный год, который для многих школ обернулся настоящим испытанием из-за языковой реформы. На эстонский перешли первые и четвертые классы обучения, но, кажется, пострадали больше всего не дети, а педагоги. Rus.Postimees отправился в нарвскую школу Паю, чтобы узнать, как переход прошел у них.
Людмила Смирнова на данный момент является исполняющей обязанности директора школы Паю. Она говорит, что на этот учебный год ее попросили выйти с пенсии, а в следующем году у школы появится новый директор - правда, пока неизвестно, кто именно.
Всего в школе Паю учатся 192 ученика, из них 154 имеют особые образовательные потребности. Фактически, это единственная школа в Нарве для детей с особыми потребностями. Школа также предоставляет услугу «дома ученика» - поддержку от социального департамента для детей, живущих не в городе, чтобы они могли посещать уроки.
«Поэтому переход на эстонский язык в нашей школе проходит не так быстро, ведь долгое время мы были сосредоточены именно на работе с детьми с особыми потребностями. Но сейчас сам переход стал приоритетом», - говорит Смирнова.
В этом году в школе на эстонский язык перешли три класса: два первых и один четвертый. Один первый класс учится по государственной программе, адаптированной для детей с особыми потребностями.
Второй первый класс - по упрощенной программе с немного сниженными требованиями: особенность этого класса в том, что в нем столько же взрослых, сколько детей, потому что к каждому ученику приставлено опорное лицо. Четвертый класс тоже учится по государственной программе. Все программы различаются по уровню сложности.
«В первом классе работает и помощник учителя. Есть, например, и гиперактивный ребенок с высоким интеллектом, для которого назначен отдельный помощник. Для нас главное, чтобы дети в этом классе начали говорить на эстонском, и это уже частично получается», - рассказывает директор.
По ее словам, особых проблем в поведении у детей из-за перехода не было, легче он дался именно первому классу, который только начал свой школьный путь и сравнить еще не с чем.
Четвертый класс, однако, пережил небольшой стресс из-за смены классного руководителя и перехода на эстонский язык. Период адаптации, который в среднем занимает от шести до восьми месяцев, был сложным. «В начале года дети вели себя нехарактерно - они не бегали, не шумели, и именно это вызывало беспокойство. У них был шок: три года они учились на русском, и вдруг все поменялось», - пояснила Смирнова, добавив, что к декабрю ситуация улучшилась.
Например, теперь на уроках математики дети не только отлично понимают учителя, но и дают правильные ответы, хотя и на русском. «Мы договорились с учителем притормозить программу, чтобы дети учились отвечать на эстонском, даже короткими фразами. Это начинает получаться», - сказала директор.
/nginx/o/2025/04/28/16806231t1h6750.jpg)
Главная проблема - нехватка учителей и специалистов
В определенный момент руководство школы пришло к выводу, что детям необходимо неформальное обучение эстонскому языку. В школе дважды в неделю на переменах стали показывать мультфильмы на эстонском языке, дети ходят смотреть с огромным удовольствием.
«В группе продленного дня занятия тоже на эстонском. Есть кружок эстонских танцев, дети выступают на праздниках. Уже не первый год мы проводим школьный праздник песни и танца. И там дети и на эстонском поют, и танцуют народные танцы эстонские. На Рождественской ярмарке в этом году были двуязычные выступления», - рассказала Смирнова.
Она говорит, что скоро школа разошлет родителям большой опросник, благодаря которому сможет собрать необходимую обратную связь. На протяжении этого учебного года никто из родителей не жаловался и не писал гневных писем, что уже очень хорошо. По словам директора, в следующем году планируется еще больше привлекать родителей.
«Важно, чтобы школа не была единственным местом, где ребенок слышит эстонский язык. Думаю, все родители прекрасно понимают, что учить государственный язык необходимо», - подчеркивает директор.
Куда большим стрессом языковой переход стал для учителей и руководства школы. Во-первых, остается огромная проблема с кадрами. Недавно мэр города Катри Райк объявила, что в Нарве к новому учебному году нужно найти не менее 75 учителей-предметников. Эта цифра уменьшится, если они успешно сдадут экзамен в конце мая.
В школе Паю из 56 учителей, согласно худшему сценарию, уйдут две трети из-за несоответствия языковым требованиям - им нужно получить категорию B2 или C1. «В прошлом году мы временно продлевали договоры с учителями, владеющими только B1, но теперь это невозможно», - поясняет директор, добавляя, что почти все учителя посещают языковые курсы.
Из восьми специалистов, работающих в школе, среди которых логопеды, психологи, социальные педагоги, в случае несдачи экзамена останется только один. «Найти новых специалистов сложно - их просто нет с нужным уровнем языка», - говорит Смирнова, добавляя, что часто на собеседование приходят люди, у которых замечательное образование, но нет языковой категории, или, наоборот, есть языковая категория, но нет умения работать с детьми.
Недавно во всех нарвских школах, включая Паю, прошла проверка, которую проверила работники из Министерства образования. Обсуждался вопрос нехватки кадров, но проверяющие сказали, что найти педагогов и специалистов - это задача школы. Но она сверхсложная.
«Например, проблема с логопедами по всей стране. А логопед с эстонской базой не подойдет для русскоязычных детей с особыми потребностями - это может навредить их знаниям. Однако государство не дает методичек или решений, не объясняет, где найти педагогов, только требует их найти», - сказала Смирнова.
В период с августа по март школа разместила 12 объявлений о вакансиях, и сейчас уже набрался немаленький список кандидатов, в конце мая начнутся собеседования, но уже сейчас становится ясно, что многие кандидаты обладают либо только необходимым образованием, либо только категорией языка.
«Прошлогодний опыт показывает, что майские и июньские конкурсы неэффективны. Кандидаты ходят по разным школам, а в августе отказываются, например, выбирая другую школу и оставляя нас без учителей», - рассказала директор.
В следующем году в школу Паю придут четыре или пять первоклассников. Этот учебный год Людмила Смирнова оценивает на четверку с плюсом: не все получилось идеально, но прогресс есть. Дети начинают медленно, но все же говорить на эстонском языке, и даже если для кого-то это только отдельные слова или простые предложения, это уже очень хорошо.
Куда большим стрессом переход оказался не для детей и родителей, а для учителей - и не только для тех, кому в срочном порядке пришлось записываться на экзамен по эстонскому языку.
/nginx/o/2025/04/28/16806227t1h1175.jpg)
Министерство никаких методик не предоставило
Наталья работает учителем уже шесть лет, ведет начальные классы с первого по шестой, обладает педагогическим образованием и категорией языка. В этом учебном году у нее был первый класс, всего шесть учеников. Она ведет все уроки, кроме физкультуры и русского языка. Дополнительно ведет группу продленного дня. Нагрузку оценивает как высокую.
«Это очень сложно, я такого не ожидала. Учебники оказались совершенно не адаптированы к нуждам учеников, и программу приходится составлять самой - сам ищешь все необходимое, в том числе рабочие листы. Это занимает много времени: обычно после школы я прихожу домой и до вечера готовлюсь к следующим урокам», - рассказывает она.
Учебники оказались слишком сложными для русскоязычных детей, которые совершенно не знают эстонского языка. «К некоторым учебникам я обращаюсь довольно редко, исключение - учебник по математике», - говорит Наталья.
В обучении она активно использует игровые моменты - дети лучше запоминают язык, если он связан с движением. «Подвижные игры, например. Для физминутки у нас есть специальные карточки, они повторяют, и в голове лучше откладывается», - поясняет преподаватель.
Она добавляет, что в стрессе не дети, а учителя. Ученики же показали огромный прогресс за этот учебный год. «Вначале они только хлопали глазами, ничего не понимали. Сейчас они понимают практически все, но тяжело даются задания по природоведению или по эстонскому языку - там, где не хватает словарного запаса», - сказала преподаватель.
Больше всего Наталью беспокоит предписание Министерства образования и науки, согласно которому ответы на русском языке от детей принимать нельзя. «Это не совсем разумно. Считаю, что если дети понимают, что я сказала, и могут ответить, пусть и на русском языке, это уже большой прогресс. Дети стараются отвечать иногда на русском, а я не могу принять их ответ. И детям обидно, и я считаю, что это неправильно», - отмечает Наталья.
Между собой дети общаются только на русском языке. Родители, по словам преподавателя, довольны - многие заметили, что дети стали лучше читать на эстонском языке. Никаких претензий не было.
Наталье хотелось бы получить от министерства пособия, методики, которых сейчас попросту нет. Учителей отправляли на курсы, но никаких важных новых знаний, по словам Натальи, там не дали. «Хотелось бы хоть какого-то смягчения для детей. Чтобы было допустимо хотя бы частично отвечать на русском языке, хоть иногда», - сказала она.
Сейчас у Натальи есть вспомогательный учитель, но он появился совсем недавно - первые полгода она вела уроки самостоятельно. «Было очень трудно. У некоторых детей проблемы не только с эстонским языком, а вообще в обучении», - вспоминает она.
Она понимает, что в следующем году легче не будет. «Наверняка будут те же проверки, а они сильно выматывают. С одной стороны, в них нет ничего страшного, но они все равно заставляют волноваться. Приходят посторонние люди, смотрят, как ты ведешь урок. Из-за волнения иногда допускаешь ошибки, ты их и сам слышишь. Нервничаешь, переживаешь, для учителей это большой стресс», - отметила Наталья.