:format(webp)/nginx/o/2024/12/13/16541218t1h6836.jpg)
/nginx/o/2025/04/12/16773995t1h3b2a.jpg)
На днях общественность Эстонии взволновал случай в одной из больниц Таллинна, где врач предположительно отказалась общаться с пациенткой на русском языке. Иван Макаров пишет, что то, что многие врачи все же говорят с пациентами на русском, является в 2025 году с их стороны любезностью, и не надо воспринимать это как нечто само собой разумеющееся.
Лет примерно 15 назад редакция, в которой я тогда работал, выехала на семинар, куда была приглашена выступить Марью Лауристин, которую принято называть «матерью эстонской журналистики». Это, конечно, преувеличение, но очень многие современные журналисты действительно были подготовлены в ее университетской «кузнице кадров» и даже склоняются в своих убеждениях и работе к социал-демократической идеологии.
Легендарный политик и педагог, поздоровавшись, на всякий случай уточнила: вы все здесь профессиональные журналисты, поэтому я, конечно, могу говорить с вами по-эстонски?
В ответ некоторые коллеги загалдели, что нет, тут не все присутствующие понимают этот ваш язык. И вы знаете, хотя я не помню точно, о чем Марью Лауристин говорила на семинаре, но выражение ее лица забыть трудно: она почти весело, с легкой иронией улыбнулась и даже с каким-то облегчением подчинилась «желанию коллектива», так как, видимо, была готова к тому, что ежедневно информирующие свою аудиторию о происходящих в Эстонии событиях могут не владеть эстонским языком.
На самом деле большинство работников редакции эстонским владело, но всем приходилось считаться с теми, кто его не знал и учить не собирался. И всякий намек на то, что журналист мог бы знать язык страны, в которой живет и работает, даже вызывал возмущение: что это еще за национализм? Даже эстонское начальство не хотело связываться с воинственными «качавшими права» моноязычными.
В Москве русские составляют меньше трети населения, но без русского языка там не справиться
Теперь представим себе Москву. В свое время у меня там были хорошие друзья и коллеги в АПН, «Московском комсомольце», «Мегаполис-Экспрессе» - маститые журналисты Игорь Зайцев, Дмитрий Шавырин, Артур Гаспарян (да-да, тот самый). Теперь представим себе, что они не владели бы русским языком, требуя в редакции общаться с ними на иврите или армянском. Дурдом, правда?
Кто-то наверняка начнет возражать: дескать, в Эстонии живет много русских. Это такая оккупационная логика: мы вас в свое время захватили и теперь вы обязаны знать. Но возьмем современную Москву: согласно опубликованным РБК со ссылкой на МВД РФ данным, в российской столице живет 31 процент русских, они - меньшинство. А, например, азербайджанцы составляют там 14 процентов населения, да и татар в белокаменной больше, чем в Казани!
Тем не менее, все изъясняются в магазинах ли, в поликлинике ли, на государственном языке в соответствии со статьей 68 Конституции РФ, и нет там вавилонского столпотворения. В субъектах Российской Федерации могут устанавливаться свои официальные языки в дополнение к русскому, но владение ими не является обязательным.
Эстонский язык стал единственным государственным языком Эстонии в 1918 году благодаря провозглашению независимости государства. В результате советской оккупации эстонский после 1940 года стал вытесняться из государственных учреждений, делопроизводства, торговли и многих других сфер. После восстановления независимости эстонский язык вновь стал государственным языком Эстонии и вдобавок - одним из официальных языков Европейского союза.
Бытовая история формата «со слов третьего лица»
На днях общественность Эстонии взволновал случай в Северо-Эстонской региональной больнице, где врач ЭМО отказалась общаться с пациенткой Натальей на русском. Это типичная бытовая история, изложенная со слов не самой Натальи, а ее мужа Артема, то есть третьим лицом; сама Наталья с журналистами общаться не пожелала.
«Как рассказал муж пациентки, врача больше волновало, насколько хорошо таллиннка владеет эстонским языком, чем ее состояние здоровья», - пишет Rus.Postimees. У меня в таком случае вопрос: а почему в таком случае не был опрошен муж врача?
Спекуляции на тему о том, интересовало врача здоровье пациентки или не интересовало, можно было бы оставить для круга родственников и знакомых; обвинять врача в безразличии к здоровью пациента непорядочно. В случае настоящей беды «скорая» заберет и глухонемого, и бантуязычного.
Чьи-то надежды на вымирание эстонского языка иллюзорны
Пора бы уже знать, что работники медицины не обязаны знать все языки обращающихся к ним пациентов, будь то русский, грузинский, украинский или итальянский. То, что многие врачи все же говорят с пациентами на русском, является с их стороны любезностью, которую они могут оказывать в случае владения этим языком. И не надо воспринимать это как нечто само собой разумеющееся, как некоторые воспринимают право, живя в Эстонии, не знать эстонского.
В данном случае право пациента не знать государственного языка закончилось там, где началось право врача не знать языки всех проживающих в Эстонии двух с лишним сотен других национальностей.
Даже если нет интереса к языку и культуре страны проживания, интерес получить хорошую работу, карьеру, обслуживание есть практически у всех. Пренебрегая же в Эстонии знанием эстонского языка, приходится считаться с определенными издержками. Внушенная Яной Тоом надежда на то, что эстонский вымрет, иллюзорна: на наш с вами век его точно хватит.