/nginx/o/2022/11/02/14935998t1hbc15.jpg)
:format(webp)/nginx/o/2025/05/27/16872390t1h7ef9.jpg)
Система духовного образования РПЦ интегрируется с духом «СВО». На днях синод в Москве утвердил новую магистерскую программу подготовки военного духовенства. Ранее начальная военная подготовка уже стала обязательной для семинаристов-бакалавров. Кого готовят духовные семинарии России? И зачем церковь ставят на военные рельсы, а не наоборот? На эти вопросы ответила «Новая Газета. Европа» в своем материале.
Заслушав доклад Екатеринбургского митрополита Евгения (Кульберга) и рапорт председателя Учебного комитета РПЦ протоиерея Максима Козлова, синод Московского патриархата 15 мая постановил: «Открыть в Екатеринбургской духовной семинарии магистерскую программу по профилю “Подготовка военного духовенства и взаимодействие с Вооруженными силами”».
С нынешнего учебного года курс «Основы подготовки священнослужителей для прохождения служения в зоне боевых действий» уже внедрен в программы всех учебных заведений РПЦ, но углубленную подготовку собственно военного духовенства осуществляют лишь единичные семинарии: не хватает кадрового и методического ресурса.
Например, с 2023 года военная магистерская программа действует в Донской семинарии в Ростове-на-Дону. В ее рамках семинаристам преподаются спецкурсы «Духовная реабилитация участников военных действий», «Церковное служение в Вооруженных силах и правоохранительных органах», «Церковь в условиях информационных войн», «Общевоенная подготовка», «Основы геополитики», «Военная медицина и психология», «История военного духовенства в России».
На этой программе в Донской семинарии обучаются 107 студентов из 20 с лишним епархий РПЦ, причем 28 студентов уже являются военными священниками.
Но этого явно недостаточно на фоне заявленного главой «военного отдела» патриархии митрополитом Кириллом (Покровским) на Всемирном русском народном соборе числа в 1500–2000 священников - якобы столько требуется для полноценного «окормления» ВС РФ.
Митрополит-погромщик и поклонение Трубе
Промоутером новой магистерской программы Екатеринбургской семинарии, как отмечается в журналах синода, выступил 52-летний митрополит Евгений (Кульберг) - весьма неординарная фигура в епископате РПЦ. Родился в семье военных, детство провел в военном городке под Москвой, где, по собственному признанию, любил подраться, окончил радиофакультет МАИ и Свято-Тихоновский православный университет.
Умение драться пригодилось ему при разгроме выставки «Осторожно, религия!» в московском Сахаровском центре в январе 2003 года. Тогда Кульберг служил алтарником в храме св. Николая в Пыжах при ультраправом настоятеле протоиерее Александре Шаргунове, отце писателя и депутата Сергея Шаргунова.
Потом был судебный процесс, который, в общем-то, оправдал погромщиков, и митрополит Евгений говорит, что гордится тем своим поступком. Некоторое время будущий иерарх состоял в «Черной сотне» Александра Штильмарка, выделившейся из НПФ «Память». (Немудрено, что Евгений теперь выступает с ксенофобскими заявлениями в адрес мигрантов.)
Пожалуй, при патриархе Алексии II такая биография была бы слишком скандальной для митрополита РПЦ, но сегодня это то, что надо. Евгений сделал весьма успешную церковную карьеру и, помимо одной из самых богатых епархий, возглавляет еще и Синодальный отдел религиозного образования и катехизации.
Человек с таким бэкграундом, естественно, стал в 2022-м активнейшим поборником «СВО» в епископате РПЦ. В самом начале полномасштабного вторжения Евгений выложил в своем телеграм-канале видеоролик, переполненный сочувствием к Путину: «Вы представляете, как ему сейчас тяжело? Эта война развязана не им», но «ради великого будущего России». Кульберг внесен в санкционный список Украины. Зато Путин наградил иерарха орденом Дружбы: во время церемонии награждения в августе 2023 года Евгений признался, что в его епархии каждый второй (в крайнем случае каждый третий) прихожанин подает записочки на литургию о здравии дорогого Владимира Владимировича.
В текущем году Кульберг прославился своим активным участием в культе Трубы - фрагмента продолговатого цилиндрического объекта, установленного во дворе екатеринбургского Храма-на-крови, - аналогичного трубе, через которую этой весной военнослужащие ВС РФ якобы проникли на окраины занятой ВСУ Суджи.
Евгений призывал совершить странный с христианской точки зрения ритуал: «Пройти по ней - по трубе - 16 метров для того, чтобы прочувствовать и оценить, что пережили и что сделали ради защиты нашей Родины наши ребята».
Незадолго до установки Трубы на фронт ушел 26-летний секретарь митрополита иерей Даниил Сидоров, лишившийся своего поста после обвинения в попытке изнасилования девушки. Иерея тогда даже не стали помещать под домашний арест, хотя и возбудили уголовное дело по позорной в тюремной среде 132-й статье УК РФ, - и он счел за благо подписать контракт. Дальнейшая судьба бывшего митрополичьего секретаря неизвестна.
Новый смысл жизни
Идеологическая платформа слияния духовного и военного образования в РПЦ - учение Кирилла (Гундяева), развитое Всемирным русским народным собором (ВРНС) под его же председательством, о «русском мире» как удерживающем мировое зло (Катехоне), в том числе (а теперь и прежде всего) военными средствами.
После начала мобилизации в сентябре 2022 года глава РПЦ сформулировал догмат об автоматическом спасении душ и попадании в рай всех военнослужащих ВС РФ, погибших на «СВО» при исполнении приказа. Этот догмат согласуется с ранее высказанными Кириллом представлениями о «Божественной справедливости», которая требует постоянных жертв ради поддержания некоего «баланса» мироздания.
По сути, это оккультное учение, частично совпадающее с индо-буддийскими представлениями о карме, но не согласующееся с иудео-христианской традицией. Отголоски этого учения звучат в «патриаршей молитве о Святой Руси», которая читается на каждой литургии в каждом российском храме РПЦ (за замену ключевого в этой молитве слова «победа» священников лишают сана). В марте прошлого года ВРНС во главе с патриархом сформулировал даже «новый смысл жизни», на официальном уровне задекларировав замену христианских представлений за национал-языческие: «Святыни русской цивилизации и великая русская культура являются высшей ценностью и смыслом жизни».
:format(webp)/nginx/o/2023/11/13/15718133t1ha6e3.jpg)
Назначенный в 2023 году, уже во время «СВО», председатель Синодального отдела РПЦ по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями (в просторечии - «военного отдела») митрополит Кирилл (Покровский) проповедует это же учение, но еще более прямолинейно: «Против нас воюют не люди, а настоящие нелюди, безбожники. Безбожная вакханалия, срежиссированная и финансируемая из-за океана, сейчас творится руками украинских властей. Демократия основана на антибиблейских ценностях, поэтому борьба с ней для нас, для всех представителей Русского мира, священна, как и борьба с антихристом».
Имеет ли смысл напоминать, что Конституция РФ декларирует незыблемость демократической основы государства, гражданами которого являются Кирилл и прочие иерархи РПЦ, а ст. 1 Основного Закона определяет Россию как демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления?
Гражданский Устав РПЦ, как это и предписано законом, декларирует деятельность этой религиозной организации на территории РФ строго в рамках Конституции и законов этого государства. И то, что напоминания об этом теперь вызывают лишь улыбку на устах, ставит серьезные вопросы как о российской государственности в целом, так и об отсутствии правовых рамок для деятельности РПЦ, священноначалие которой безнаказанно объявляет войну основам конституционного строя.
Пароль - Донбасс
По итогам заседания Высшего церковного совета РПЦ в апреле прошлого года Учебный комитет Московской патриархии разослал по всем духовным школам (семинариям и академиям) приказ внедрить в программу бакалавриата с 1 сентября 2024 года новый предмет - «Основы подготовки священнослужителей для прохождения служения в зоне боевых действий».
Его программа рассчитана на два года - третий и четвертый курсы. Учитывая чрезвычайную важность нового предмета, уже через месяц Учебный комитет провел вебинар для его преподавателей, которых оперативно нашли в большинстве духовных школ (их в РПЦ порядка 50, точное число не публикуется).
На вебинаре выяснилось, что программа нового курса основана на книге главного военного священника РПЦ в зоне «СВО» протоиерея Димитрия Василенкова «Из смерти в жизнь… На войне. Пароль Донбасс».
Эта книга отсутствует в свободном доступе, но продается на множестве ресурсов по цене от 400 до 1000 рублей. Василенков - выпускник Ленинградского высшего военно-политического училища имени Ю. В. Андропова, свою церковную карьеру начинал как сторож и пономарь, затем служил полковым священником в горячих точках, приобретя богатый опыт выживания в фронтовых условиях.
Собственно, практическим навыкам такого выживания и посвящены его книга и курс, разделы которого говорят сами за себя: «Одежда и снаряжение», «Медицина и гигиена», «Правила духовной безопасности на войне», «Командирский крест». Представляя курс, его автор свел функции священника на войне, помимо абстрактного «окормления», к помощи раненым и доставке боекомплекта штурмовикам.
Цель нового курса Василенков определял так: «Неумение правильно вести себя на фронте может привести к гибели или инвалидности. Поэтому необходимо научить священника, как правильно вести себя в условиях боевых действий».
Все просто! Однако патриарх Кирилл более романтично представляет себе функционал священника на фронте, в стиле советских мифов о комиссарах Красной армии: «Священник с крестом идет вперед, когда воюющие поднимаются в атаку».
Подготовка священников, умеющих выживать на войне, займет время, а политруки в рясах нужны немедленно, причем в больших количествах. В августе прошлого года, в день начала Курской операции ВСУ, Управление делами Московской патриархии разослало по всем епархиям РФ циркуляр о срочном призыве священников на фронт.
На первом этапе речь шла о наборе 250 добровольцев из числа уже рукоположенных и отслуживших в армии. Как рассказал «Новой-Европа» источник в одном из епархиальных управлений, задание выполнить не удалось, добровольцами на фронт в конце прошлого и начале нынешнего года отправилось не более ста священников. Семь или восемь священников погибли в ходе военных действий, и патриархия теперь добивается государственных выплат их семьям, ведь статуса военнослужащих эти погибшие не имели.
Парадоксальным образом в России одновременно действует бронь от мобилизации для клириков, монашествующих, семинаристов и церковных служащих, которой патриарх добился еще в октябре 2022 года.
Хочется симфонии
Таким образом, позиция РПЦ сводится к тому, что ее служителей нельзя призывать в качестве обычных военнослужащих, однако они должны духовно окормлять бойцов на фронте, получая за это те же бонусы и привилегии, которые имеют бойцы.
Религиозная и юридическая противоречивость этой концепции отражена в статье священника Олега Овчарова, опубликованной во втором номере «Теологического вестника Смоленской православной духовной семинарии» за этот год. О. Олег - выпускник множества военных и церковных учебных заведений, но свою карьеру священнослужителя начал только в 2018 году.
Он очень быстро оказался в фаворе у патриарха Кирилла (будучи начинающим священником, в 2022 году получил должности председателя военного отдела, протопресвитера военного и морского духовенства, члена Высшего церковного совета РПЦ и ключаря главного храма ВС РФ), но так же быстро впал в немилость и сегодня довольствуется скромной должностью зампреда военного отдела патриархии.
По сути, в своей статье Овчаров предлагает воссоздать симфонию государственной и церковной власти, как это было в Византийской империи или в Московском царстве. Без такой симфонии статус военного священника соткан из сплошных противоречий: «Военное духовенство в войсках, - пишет о. Олег, - представляет свою церковную иерархическую структуру.
Государственная власть не может самостоятельно наделить лицо полномочиями на священнодействие, на совершение богослужений и различных таинств Церкви, в том числе и в военных организациях. Хотя и оформляется штатный военный священник по трудовому договору на должность помощника командира по работе с верующими военнослужащими. На должность, в названии которой про священника ничего не говорится».
Овчаров предал гласности факт, который тщательно скрывался как Министерством обороны РФ, так и РПЦ: оказывается, командиры заключают с священнослужителями контракты о прохождении военной службы и назначают их на воинские должности. Таких контрактов уже несколько десятков, поскольку процесс заключения подобных контрактов идет полным ходом.
Одним из пунктов контракта является беспрекословное выполнение священниками приказов командиров, в том числе и приказов командиров по уничтожению живой силы врага, за невыполнение которых к солдату-священнику могут быть применены наравне с другими воинами суровые виды ответственности вплоть до расстрела на месте. По сведениям о. Олега, такие расстрелы - без суда и следствия! - практикуются в ВС РФ широко: «Проводимые после этого прокурорские проверки признавали подобные действия командиров правомерными».
Таким образом, заключает Овчаров, священнослужитель, отказывающийся выполнять приказ командира отражать вооруженное нападение и уничтожать живую силу противника, может оказаться военным преступником.
Выход из такого положения автор статьи видит в гармонизации государственного и церковного права в РФ, то есть в отказе от светского характера государства и в установлении той самой православно-имперской симфонии властей.
Как на это посмотрит, скажем, замначальника Главного военно-политического управления ВС РФ генерал Апти Алаудинов, убежденный последователь исламского суфийского тариката мюридов, отвечающий теперь как раз за идеологическое воспитание российских военных, - большой и интересный вопрос.
Постепенный перевод системы духовного образования РПЦ на военные рельсы - еще один признак отказа этой пока еще религиозной структуры от остатков былой христианской идентичности. Если в конце ХХ - начале XXI века РПЦ провозглашала лозунг воцерковления армии, то теперь, в условиях «СВО», став заложницей своих собственных доктрин мессианского «Русского мира» и «священной войны», она превратилась в инструмент военной пропаганды и военного воспитания молодого поколения, форматируя его под затяжную (если не бесконечную) войну России с враждебным Западом.