За какую свободу борются жители послереволюционного Египта?

Студентки частного университета Фарос в Александрии после лекций возвращаются домой. Фото: Мариан Мянни

Египет. Год спустя после революции в свободном Египте законы диктуют исламисты.

«Ты обязана ходить с покрытой головой!» — заявляет бородатый мужчина в традиционном мужском одеянии до пят, обращаясь к 23-летней египтянке Рован Эль-Шими. Разгар дня, вокруг полно народа. «Ты не имеешь права мне указывать», — парирует молодая журналистка. «Имею!» — не уступает ей мужчина.

«Я тоже могу тебе сказать, что то, что ты носишь, выглядит ужасно, но я не говорю это, поскольку ты вправе носить, что хочешь!» — бросает вслед удаляющемуся мужчине Рован. Никогда прежде религиозные радикалы не делали Рован замечаний на улице.

Судя по внешнему виду мужчины, он — салафит. Этих радикально настроенных мусульман объединяет стремление жить так, как жили первые мусульманские общины, и следовать примеру жившего прочти 1400 лет назад пророка Мухаммеда.

Как рассказал египетский журналист Насри Ахмед Эсмат, пророк Мухаммед рекомендовал, например, использовать для чистки зубов мисвак — специальную палочку или веточку дерева.

Если просвещенные мусульмане рассматривают это как рекомендацию заботиться о гигиене полости рта, то радикальные салафиты уверены, что слова пророка следует понимать буквально.

Радикальные мусульмане мужчины носят бороду и светлое одеяние до пят, женщины закрывают лица. 

Мужчины и женщины отдельно
По словам Эсмата, ультраконсерваторы заявили о себе пос­ле восстания. «Многие, особенно горожане, не представляли, что в стране так много салафитов. Прежде их контролировала армия», — сказал он.

После свержения президента Хосни Мубарака консервативные салафиты решили, что они могут беспрепятственно распространять свои религиозные взгляды и что государство должно строится по законам ислама.

Салафиты концентрируются во втором по величине городе Египта — Александ­рии, раскинувшейся на берегу Средиземного моря. Мечеть Аль-Фатиха обрела известность как центр салафитов.

По улице, где она расположена, женщина с непокрытым лицом пройти не может. Как рассказала студентка журфака, 20-летняя мусульманка Нада Марей, проходя по этой улице, она услышала брань в свой адрес, поскольку у нее была покрыта только голова.

В то время как на других улицах Александрии стоит шум и гвалт от проезжающих автомобилей и криков торговцев, здесь царит тишина.

Перед магазином, торгующим религиозной литературой, сидят несколько мужчин. Хотя моя голова покрыта, мужчины оценивающим взглядом провожают каждое мое движение. Сопровождающий меня журналист из Каира Мухаммад Мансур постоянно следит, чтобы волосы у меня не выбились из-под платка.

На дверях мечети надпись на арабском. Если бы мне можно было переступить высокий порог мечети, мне пришлось бы разуться. Придерживая ребенка одной рукой, с пакетом памперсов в другой, в мечеть входит школьная учительница Нагат.

На каждый вопрос она отвечает словами, накрепко усвоенными в мечети. «В нашей религии самое главное — посвятить себя вере», — говорит Нагат, добавляя, что западная культура губительна для религии и что следует закрыть школы, в которых детей учат, как на Западе, в Америке.

Нужно запретить петь, танцевать, обнажать женское тело, а также находиться мужчинам и женщинам в одном помещении, добавляет она.

Перед мечетью появляется имам Мухаммед. «Наконец Египет свободен», — произносит этот седобородый мужчина, ни разу не взглянув мне в лицо. Во времена правления Мубарака салафитам было запрещено участвовать в политике, они находились под пристальным вниманием властей.

Так, им запрещено было появляться в курортных цент­рах Шарм-эль-Шейх и Хургаде. На принадлежащих армии территориях висели таблички «Салафитам вход запрещен».

Мубарак, являвшийся сторонником Запада, поддерживал тесные отношения с Израилем и США. После совершенных в стране в 1990-е годы тер­актов за радикальными мусульманами был установлен строгий контроль.

Однако революция открыла двери салафитам. «Теперь мы можем пойти куда угодно, мы ощущаем себя египтянами и ничем другим», — говорит Мухаммед, который любит играть в теннис и футбол, но забывает о спорте в час молитвы. «Эта страна принадлежит теперь нам, египтянам, и никому другому. Это — свобода».

Вера обязывает покрывать голову
Для молодой египтянки Рован вера — это моральный путеводитель. «И без платка можно быть близко к богу», — сказала она. Если четверть века назад мать Рован могла посещать лекции в университете в мини-юбке, то теперь в частном университете Фарос на девушку смотрят косо только потому, что она ходит с непокрытой головой.

По словам египтянки, радикализация веры — это сравнительно недавнее явление. В результате проводившейся в 1970-е годы политики свободной торговли многие египтяне из разных слоев общества эмигрировали в Саудовскую Аравию и другие соседние страны. Вернувшись через двадцать лет на родину, они привезли с собой крайние исламистские взгляды.

В скором времени египтянам предстоит из 13 кандидатов выбирать президента. Кто им станет? Экс-министр иностранных дел Амр Мусса, социалист Хамден Саббахи или представитель мусульман Абдель Фотух? Последний, к слову, пользуется поддержкой салафитов.

«Все остальные кандидаты слишком слабые», — считает местный журналист Эсмат. Салафиты, шутит он, созрели лишь для того, чтобы иметь несколько жен.

На фоне того, что ожидает египтян на этой неделе, а именно 23-24 мая в стране пройдут президентские выборы, строительство пирамид кажется простым делом.
В Египте сегодня говорят, что если до революции у нас не было ни одного политического аналитика, то теперь их 80 миллионов.