Больной и его близкие чувствовали безразличие врачей

Прощание с близким человеком — это всегда трагедия, и боль утраты не сравнится ни с чем. Близкие недавно скончавшегося Андреса на таллиннском кладбище Лийва. Фото: Лийс Трейманн

Подозрение. Близкие умершего от рака человека считают, что он не получил своевременной врачебной помощи.

60-летний Андрес ушел из жизни несколько недель назад, но его семья не может избавиться от ощущения того, что их отец и супруг стал жертвой безразличия медиков, не получив вовремя необходимой медицинской помощи, которая могла бы продлить его дни, хотя сам он обратился к врачам сразу после того, как почувствовал боли.

«Отец смирился со своей болезнью и с тем, что ему придется уйти из жизни, но ему было очень горько осознавать, что он всю жизнь аккуратно платил налоги, а тут ему пришлось столкнуться с безразличным отношением врачей, и медицинскую помощь он получил не сразу, а когда, наверное, было уже слишком поздно», — говорит сын Андреса и, по просьбе отца, рассказывает эту грустную историю.

Первый раз отступил
13 лет назад у Андреса, проработавшего всю жизнь шофером, обнаружили рак желудка. Тогда с болезнью удалось справиться, и мужчина как ответственный человек каждые полгода проверялся у врача. Прошел он такую проверку и прошлым летом, тогда еще все было в порядке.

Но через несколько месяцев осенью он почувствовал боль в груди и попросил, чтобы ему сделали новый рентген. Однако семейный врач посчитал, что мужчина просто мало и плохо спал, и новых обследований ему не назначил.

Семья не понимает, почему врач так равнодушно отнесся к пациенту из группы риска. «Отец обращался к врачу только тогда, когда в этом действительно возникала потребность, а не бегал по врачам все время», — рассказывает сын.

Андрес продолжал ходить на работу, но боли не проходили. В феврале у него начала болеть и спина, и в один далеко не прекрасный день, когда боли стали особенно сильными, он вместе с супругой отправился на прием в отделение неотложной медицинской помощи в Мустамяэской больнице.

После трех с половиной часов ожидания, в течение которых никто на него не обращал никакого внимания, боли настолько усилились, что Анд­рес не в состоянии был даже сидеть. Супруга уже не могла смотреть на его мучения и потребовала, что Андресом занялись немедленно. 

После этого его принял врач, который похлопал Анд­реса по спине и спросил, зачем он вообще пришел к ним. Ему назначили антибиотики и легкие болеутоляющие и отправили домой. 
Боли не проходили, и через четыре дня Андрес с женой опять отправился в неотложку.

«В этот раз действительно ему оказали помощь и сразу положили в больницу, поместив сначала в отделение интенсивной терапии», — вспоминает сын.

Неделю Андрес пробыл в больнице, его обследовали и сказали, что внутренние органы в порядке, но костные ткани и лимфа поражены раком. Также есть подозрение на рак легких.
«Отца в больнице раздражало, когда ему приходилось слышать, как медсестры, общаясь с пациентом на соседней кровати, использовали матерные выражения», — вспоминает сын. Отец не понимал, почему они позволяют себе так разговаривать с пациентами.

Смирился с уходом
После обследования Андреса отправили домой и пригласили через неделю на консилиум. Мужчина, который не привык доставлять беспокойство семье, отправился в больницу один. Теперь сын жалеет, что никто из членов семьи не был с ним тогда рядом. Там отец услышал от врачей, что, к сожалению, ничего уже сделать нельзя.

«Отец хотел, чтобы пошли на риск и попытались замедлить процесс, но врачи таких возможностей не увидели, —продолжает сын. — Пообещали, что он протянет еще месяц-два».

В больнице ни Андреса, ни семью не проконсультировали, что будет дальше, что следует делать, как себя вести. Единственное — что тяжелобольному надо обратиться к врачу за болеутоляющими лекарствами, поскольку терпеть боль не надо.

В то же время они не получили никакой информации, даже простой брошюрки, в которой были бы необходимые телефоны и интернет-адреса, к кому обратиться в случае сильных болей, где можно взять в аренду, если это понадобится, инвалидное кресло, специальную кровать и др., как найти сиделку или, может, самим научиться ухаживать за близким человеком. К врачу за болеутоляющими мужчине пришлось обращаться не раз.

Андреса отправили домой, и он, сколько позволяли ему силы, продолжал ходить на работу, смирившись с неизбежным быстрым концом. К счастью, его дочь работала в другой больнице, где занималась уходом за больными, и когда отцу требовался уже круглосуточный уход и помощь, то она взяла отпуск, чтобы ухаживать за Андресом. Днем за ним смотрела дочь, а ночью супруга.

«Но всего не могла сделать и сестра», — вспоминает сын. Почти уже в самом конце, когда, по требованию дочери Анд­реса, патронажная сестра стала приходить к ним уже не раз, а дважды в неделю, то четыре раз пришлось вызывать даже скорую помощь. Но и это было далеко не то, что ожидали Андрес и его близкие.

«Отец был уже наполовину парализован и у него возникли проблемы с мочевым пузырем — ему требовался катетер. У первой приехавшей бригады скорой помощи, которая конкретно знала, зачем ее вызывали и к кому, катетера с собой не оказалось», — рассказывает сын.

«Они лишь развели руками и уехали. Сестра тогда сама через знакомых достала катетер, и следующая бригада его установила, куда надо, но 24 часа до этого отец, помимо обычных мучений, испытывал мучения еще и от переполненного мочевого пузыря».

Не лучше действовала и третья бригада, которую вызвали, когда у отца возникли трудности с дыханием. «Они не стали его слушать и не очистили горло от мокроты», — рассказал сын.

Последние дни
В последний вечер Андресу опять стало так плохо, что пришлось вызвать скорую помощь.
«Это были настоящие профессионалы, и когда им стало ясно, что у отца образовался отек легких, они его тут же отвезли в больницу, — рассказал сын. — Когда его заносили в машину скорой помощи, то впервые за всю болезнь он не смог скрыть, как ему на самом деле плохо, — его лицо скривила гримаса».

Семья просила, чтобы Анд­реса отвезли не в больницу по уходу, а все-таки, так сказать,  в настоящую больницу, и скорая помощь отправилась сначала в Мустамяэ, но оттуда его все же переправили в Хийу в больницу по уходу.

«Они целую ночь боролись с болями, стабилизировали состояние, но утром, когда я где-то в половине одиннадцатого пришел в больницу, мне сказали, что пять минут назад он покинул этот мир», — тяжело вздохнув, произносит сын.

«Отец находился в кровати в сидячем положении, смот­рел в сторону окна, и мы не знаем, как сильно он страдал перед уходом и как там с ним обращались. Приди я на пять минут раньше, он не был бы один в свой последний миг жизни», — сокрушается молодой человек.

В Хийу персонал уделил время этой убитой горем семье, чтобы объяснить, что произошло, а также дали возможность спокойно побыть рядом с отцом. «В Хийу к нам отнеслись как к людям!» — рассказал сын, впрочем, его изумило, что утром отец был в тех же памперсах, что и вечером, когда его увозили из дома.

Родные Андреса не понимают, почему во время болезни отцу и его семье не уделили должного внимания, не оказали всей необходимой помощи, не снабдили нужной информацией.

«Я хочу, чтобы люди знали, в каком положении они могут оказаться, если тяжело заболеют, а в больницах изменили свое отношение к больным и их близким», — резюмировал свой страшный опыт сын скончавшегося от тяжелой болезни мужчины.

Больница: врачебной ошибки здесь не было

Как сказал заведующий клиникой онкологии и гематологии Северо-Эстонской региональной больницы (PERH) Вахур Валвере, несколько лет назад Андресу был поставлен диагноз — рак желудка.

«Его прооперировали, операция прошла успешно, и в течение пяти с лишним лет он, как и полагается, находился под наблюдением, — сказал Валвере. — В онкологии принято — если человек наблюдался пять лет, и анализы чистые, то он считается условно здоровым. Так было и в случае с Андресом».

По словам Валвере, при наличии онкологии никогда нельзя дать стопроцентной гарантии, болезнь может вернуться. «Последний диагноз Андресу поставили на основании анализа, дал знать о себе не рак желудка, а опухоль другого органа. Какое бы тщательное наблюдение не велось, предупредить развитие еще одной раковой опухоли мы не могли», — объяснил он.

Как уточнила Марина Каарна, возглавляющая в PERH службу качества оказываемых услуг, Андрес проходил обследование и в последний год. «Сделанные в феврале 2011 года рентген легких и в мае компьютерная томография показали, что все в порядке.

В мае он находился в больнице в связи с инсультом, в июне-июле вновь попал в больницу в связи с сердечными проблемами. Рентген грудной клетки, сделанный в декабре в Западно-Таллиннской больнице, не показал признаков заболевания», — сказала она. По ее словам, когда в феврале этого года Андрес обратился в региональную больницу, и рентген показал онкологию, то изменения были уже очевидны.

«Когда он обратился в наше отделение неотложной медицинской помощи, то, судя по карточке пациента, ему пришлось ждать не несколько часов, а только 55 минут — это в пределах допустимого», — сказала Каарна.

Правда, когда Андрес вместе с женой обратился в отделение неотложной помощи во второй раз, то ему пришлось ждать почти два часа, поскольку в тот день было много пациентов. Тогда Андресу принесли извинения.

«При обращении в отделение неотложной помощи пациент жаловался на боль под правой реберной дугой. Ультразвуковое исследование показало, что у пациента желчные камни. Ему назначили лечение и объяснили, что если боли продолжатся, то ему следует обязательно вернуться в больницу», — сказала Каарна.

Четыре дня спустя, когда Андрес вновь обратился в PERH, жалуясь на боли, его вновь обследовали и сделали компьютерную томографию всего организма. Анализы показали наличие метастазов, и лечение было продолжено в больнице.

Валвере отметил, что Андрес был очень больным человеком и страдал разными заболеваниями. «Медицинских ошибок не было допущено ни на одном из этапов лечения, и говорить о том, что к нему отнеслись невнимательно, нельзя», — сказал он.