"Меня это (панк-молебен Pussy Riot) не оскорбляет. Я думаю, что Владимира Владимировича это оскорбило очень. Потому что, когда напрямую обращаются к Богу или Божьей матери с просьбой забрать Путина, это обидно очень. И я его понимаю. Но думаю, что вся эта проблема не в отношениях с церковью, а в отношениях с властью".
Ахеджакова заявила, что больше всего ее пугает тот факт, что православная церковь "спелась" с карательными органами власти. "Когда это начинается, дальше тишина. Это самое страшное, что могло случиться", - сказала актриса.
При этом Ахеджакова заметила, что немногим ранее всерьез рассчитывала на то, что открытое письмо деятелей культуры поможет в деле Pussy Riot: "Сегодня утром я еще думала, что письмо сможет помочь. Это такой абсурд, такой позор, такое унижение гражданского общества и населения России".
Ахеджакова была одной из сотни подписантов этого письма. В своем обращении они указывают, что содержание под стражей девушек, у двоих из которых есть дети, компрометирует российскую судебную систему и подрывает доверие к институтам власти в целом. По их мнению, уголовное преследование Pussy Riot только нагнетает обстановку в обществе, где нарастает атмосфера нетерпимости. В конце письма деятели культуры просят освободить Надежду Толоконникову, Марию Алехину и Екатерину Самуцевич, переквалифицировав их дело с уголовного на административное.
Письмо поступило в Верховный суд и там зарегистрировано. Однако руководитель пресс-службы ВС Павел Одинцов заявил: "Было бы некорректно и незаконно вмешиваться в ход предварительного расследования и деятельность нижестоящих судов, так как впоследствии ВС может сам рассматривать это дело. Кроме того, это может быть расценено как форма давления с нашей стороны".