Археологи ищут в Майдла потерянные столетия

Руководитель раскопок в Майдла, научный сотрудник Исторического музея Мати Мандель надеется, что археологов здесь ждет еще немало открытий. Фото: Тоомас Хуйк

В зоне древнего каменного могильника в Майдла в Рапламаа сейчас занимаются просеиванием. Просеиванием в прямом смысле этого слова, потому что, только просеивая землю из могильника и прилегающей к нему территории, можно обнаружить предметы, которые, возможно, прольют свет на то, что здесь происходило между V-VI и X-XII веками.

Раскапывать могильник Майдла начали еще в 1983 году. Хотя работы продолжались вплоть до 90-х годов, проводили их спешно, поскольку сов­хоз поджимал со сроками, чтобы побыстрее избавится от занудных археологов и вернуть поле в севооборот.

Наиболее крупные находки — наконечники копий, украшения, топоры и целые человеческие кости — достали, но всякая мелочь вполне могла остаться в кучах земли. Эти кучи никто с тех пор не трогал, потому что сов­хоз прекратил свое существование и поля на месте раскопок так и не восстановил. Так эти кучи земли и ждали археологов до прошлого года.

Уникальные находки

И вот теперь здесь просеивают землю. «Мы решили привести в порядок зону раскопок — просеем все кучи земли, соберем камни, которые были найдены во время раскопок на месте захоронения, — рассказал руководитель работ, научный сотрудник Эстонского исторического музея Мати Мандель. — Мелкого археологического материала оказалось много, поскольку в свое время грохотами (металлическая сетка, натянутая на деревянную раму, для просеивания земли. — Ред.) тут не пользовались».

Тогда работали только маленькими совочками, работу затрудняла дождливая погода, превращая землю в липкую грязь. Сейчас на всей территории установлено пять грохотов, под которыми образовались похожие на муравейники кучки земли. Работа рутинная: бросаешь лопату земли на грохот, трясешь его, пока земля не пройдет сквозь ячейки, а потом начинаешь разбирать оставшиеся камешки, мусор и т.п., разыскивая сохранившиеся артефакты.

К работе подключили журналиста и водителя Postimees, только фотографу позволили не запачкать рук. Поначалу было трудно понять, что это за серый камешек такой — обычный известняк или осколок человеческой кости? — но после того как обработаешь две-три кучки земли, начинаешь замечать мелочи: у обломков костей есть прожилки и они светлее, чем камешки. Фрагментов человеческих костей собирается довольно много, их складывают отдельно.

«По сгоревшим костям определяют число захоронений, мужчин и женщин, их возраст», — пояснил Мандель. Были найдены также кости собак, которых погребали вместе со своими хозяевами.

Maнделю помогает местный житель Ильмар Йыэсоо, благодаря которому в свое время здесь прекратили подготовку поля и пригласили археологов. У него глаз наметанный на археологические находки, именно он нашел самый большой клад в Эстонии — целых два горшка серебряных монет — и, несмотря на свой солидный возраст, глаз у него по-прежнему зорок.

«Глянь, тут еще одно», — и он достает из кучки земли под ситом колечко. Это звено цепочки, которое проскочило сквозь ячейки грохота, менее глазастый человека и не увидел бы его в просеянной земле. Таких звеньев было найдено много, но каждое из них представляет большую ценность для исследователей.

По словам Манделя, этим летом было найдено много пуговиц, заклепок, бубенчиков, цепочек, фрагмент браслета и т.д. «Среди уникальных находок один предмет, сделанный из рога, на который нанесен орнамент, а по концам имеется два отверстия, мы так и не поняли, для чего его использовали, — рассказал он. — Найдено было также серебряное кольцо, подобное ему еще раньше нашли в Ляэнемаа».

Команда друзей

При просеивании я обнаруживаю еще одно колечко, потом долго ничего нет, затем вдруг попадается маленькая бронзовая спиралька. Появляется азарт — хочется просеять еще одну кучку земли, а вдруг там что-то интересное. Благодаря бдительности студентки археологии Кристин Отт в коробку с находками отправляется состоящий из трех с половиной звеньев фрагмент цепочки. Мне этот облепленный замлей комок показался прос­тым камнем.

Помимо Кристин в раскопках участвуют еще трое добровольцев, которые таким образом проводят свой отпуск. Компания друзей, которая часто ездит на раскопки. Например, Урмас Хярм участвует в раскопках Манделя еще с 1976 года, тогда ему было всего 14 лет.

«Так оно и есть, я остался верен этой команде, — говорит Хярм, который вот уже пару дней работает на раскопках в Майдла. — Длинного отпус­ка у меня не бывает, но на пару дней можно приехать». Раскопки, по его словам, заменяют ему отдых, а обжигающее солнце и комары — как же в археологии без них?

Хейкки Паутс, как и другие, занимающийся просеиванием земли, говорит, что работал на раскопках в Майдла с самого начала. В 1984 году он был еще школьником. Тогда земля была буквально набита находками, так что за десять минут их обнаруживали столько, сколько сейчас, дай бог, за целый день соберешь.

«Для меня это как ностальгия по детству, — говорит он. — Все-таки хочется увидеть старых друзей и приятно провести отпуск».

Канули в прошлое

Если могильник и раньше уже раскапывали, зачем же делать это снова? По словам Манделя, время использования этого кладбища в основном приходится на Х-ХII века, хотя есть и более ранний учас­ток — V-VI века. «Здесь не хватает одного периода, — говорит он. — У нас отсутствуют находки между этими веками». Вопросов, на которые хотелось бы найти ответы, немало. Почему захоронения делались именно в V-VI веках, а потом опять сразу в Х веке? Где погребали людей в промежуточный период?

Не покинули же люди эти места на несколько веков? Почему опять стали хоронить в том же месте?

Мандель поясняет, что одно время в Ляэнемаа в Угала исследовали место, где возле каменных могильников делались захоронения после кремации без каменного покрытия. Так возникла идея исследовать окрестности каменного могильника в Майдла.

В прошлом году немцы обследовали окрестности с помощью георадара и обнаружили в земле объекты, которые можно было бы раскопать. «В этом году мы пытаемся исследовать эти аномалии, копать в интересных зонах, — поясняет Мандель. — Если мы найдем что-нибудь интересное здесь в окрестностях, то будем копать, пока нам самим не сложат на груди руки».

Археологи живут в палатках в ста метрах от места раскопок по соседству со старым хутором. «Нам тут предлагали устроиться в хлеве, но мы вам не какие-нибудь коровы», — смеется Мандель. Здесь развернута полевая кухня и душ, проведено электричество, имеется доступ к Интернету.

По словам Паутса, в выходные, когда шел ливень, в палатке приходилось несладко. «Мы думали, что молния вот-вот долбанет, но, к счастью, обошлось, палатка-то низкая», — рассказывает он.
В хорошую погоду работа продолжается до семи-восьми вечера. «А когда идет дождь, мы занимаемся высоким искусством», — говорит Мандель.

Проект музея

• Захоронение в Майдла является долгосрочным, крупнейшим и очень важным археологическим проектом Исторического музея.

• В рамках проекта осуществляется тесное сотрудничество с немецкими учеными и археологами.

• Находки в Майдла составляют существенную часть археологической коллекции музея.

• Для Исторического музея археология является важной сферой — недавно была открыта экспозиция «Непотопляемые источники. Средневековые находки из Таллиннского залива», посвященная подводной архео­логии. Речь идет об обнаруженном водолазами дорожном сундуке конца XIII века, принадлежавшем купцу. Выставка открыта до февраля в Историческом музее, расположенном в Таллинне в здании Большой гильдии.

ИСТОЧНИК: ЭСТОНСКИЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ МУЗЕЙ