Люди не спешат отказываться от инвалидности

Райво Рынгас восстанавливает навыки ходьбы с помощью специального робота в центре Adeli. Райво действительно нуждается в этой реабилитационной услуге. Фото: Тоомас Хуйк

Руководитель созданного недавно Эстонского союза реабилитационных учреждений Ахти Калласте  сказал, что в последние годы реабилитационные услуги были оказаны даже тем людям, которые на самом деле в них не нуждается, так как эти люди не являются инвалидами по здоровью. А те, кому действительно нужна помощь, могут не получить услуги по реабилитации.

Эстонское государство обещало, что все люди, которые в той или иной степени имеют недостаток здоровья, а таковых к настоящему времени уже более 100 000 человек, должны получить реабилитационные услуги. Как обстоят дела на самом деле? Сколько человек благодаря реабилитации смогли стать самостоятельными?

Скажем честно: в Эстонии тема ограниченных возможностей здоровья превратилась в бизнес-проект. Есть люди, которые действительно нуждаются в помощи, которым уход требуется 24 часа в сутки, и этот уход им обеспечивается. Но есть и такие, кто на самом деле инвалидом не является.

Вы имеете прямое отношение к учреждению Adeli Eesti, которое одно из первых стало оказывать реабилитационные услуги. К вам тоже обращаются люди, у которых на самом деле со здоровьем все в порядке? Как вы поступаете в таких случаях?

Если у человека зафиксирован недостаток здоровья, то мы не вправе оспорить этот факт и человек имеет право на реабилитацию.

В таком случае системе требуется большое финансирование — вместо нынешних пяти миллионов евро в год в несколько раз больше.

В Эстонии сейчас нет ни одной области, про которую можно было бы сказать, что она имеет избыточное финансирование. По идее, сфера реабилитационных услуг тоже нуждается в деньгах. Начнем с того, что цены на услуги действуют с 2008 года. Зарплаты работников этой сферы заморозили на четыре года, не сумев пересмотреть стоимость услуг.

Необходимо откорректировать все вопросы, которые касаются людей с ограниченными возможностями здоровья, и тех, кто за ними ухаживает. Приведу собственный пример: уже десять лет я борюсь с высоким кровяным давлением. Я мог бы запросто оформить себе недостаток здоровья, и расслабиться за те налоги, которые я сам плачу. А жену, которая работает в реабилитационном центре, оформить как человека, ухаживающего за инвалидом.

И это можно сделать вполне легально?

Я ведь могу сказать, что из-за давления я периодически теряю сознание. На самом деле мне не нужна инвалидность, утром я принимаю лекарство и работаю в течение дня. Вопрос в том, как используют доступную возможность оформить недостаток здоровья.

В большинстве случаев недостаток здоровья связан с нетрудоспособностью, и вкупе это дает еще больше денег. Это стало дополнительным социальным пособием.

Для некоторых людей это стало социальным бизнес-проектом.

При этом люди, срочно нуждающиеся в реабилитационных услугах, не могут их получить.

Об этом и речь. Для человека, который недавно получил травму или перенес инсульт, восстановление имеет большое значение. Конечно, есть восстановительное лечение, но и реабилитация необходима. В таких ситуациях реагировать нужно очень быстро.

И если человек не сможет быстро получить реабилитационные услуги из-за больших очередей, создаваемых теми, кому реабилитация не нужна, может оказаться уже поздно?

Есть опасность, что в таком случае человек надолго, если не на всю жизнь, станет инвалидом, и постоянно будет нуждаться в реабилитации. Чем быстрее будет оказана помощь, тем быстрее он сможет вернуться к прежней жизни.

Система такова, что реабилитационные услуги получают в первую очередь те, кто сам проявляет активность и улаживает все дела.

Так оно и есть.

Вам приходилось иметь дело с людьми, которые после реабилитации чувствовали себя настолько хорошо, что им больше не нужно было обращаться в центр?

Да, мы имели дело с людьми, которые сами понимали, что больше не нуждаются в реабилитационных услугах. Но дело в том, что многие не хотят выпадать из системы, которая их кормит. Суть реабилитации в том, чтобы помочь человеку вернуться к обычной жизни, но такие люди к этому не стремятся. Инвалидность гарантирует им дополнительный доход.

Словом, начинать нужно с того, что…

Определить, что является недостатком здоровья, а что таковым не является, и что делать с теми, кому назначили инвалидность, хотя инвалидами они не являются. Навести порядок в этом вопросе — это самое сложное.

Недостаток здоровья определяет Департамент социального обеспечения.

Да, комиссия решает, ограничены ли у человека возможности здоровья или нет. Союз реабилитационных учреждений обратил внимание Министерства социальных дел на то, что нужно вернуть статус врачей-экспертов, дающих предварительную оценку. Чтобы до тех пор, пока врач-эксперт не осмотрел человека и не дал свою оценку, не могло идти речи об определении степени утраты здоровья и составлении плана реабилитации.

Сейчас же все просто: чиновник подписывает бумаги — и дело готово, человек получает инвалидность. Как на конвейере. Даже если реабилитационное учреждение говорит, что со здоровьем у человека все в порядке, его все равно направляют. Нет отсеивающего фильтра. Нужно, во-первых, создать такой фильтр, во-вторых, составить общее представление о людях с ограниченными возможностями здоровья, правда, я не знаю, как это сделать, это непростая задача.

Это наверняка вызовет противостояние. Наверное, следует исключить тех людей, в инвалидности которых нет сомнений.

Это эмоционально нелегкая задача, требующая от чиновников больших нервных затрат. Никто не хочет этим заниматься.

Поможет ли откорректировать систему реабилитации т.н. собственное участие, когда человек частично оплачивает услугу?

Союз реабилитационных учреждений предлагал разные варианты, включая частичную оплату услуги, по аналогии с лекарствами, когда часть оплачивает государство, а часть сам человек.

Можно дифференцировать цены. У каждого учреждения могли бы быть свои цены в зависимости от специалистов и применяемой технологии. Реабилитировать можно, например, с помощью робота для восстановления навыков ходьбы или шведской стенки.

Человек мог бы сам выбирать реабилитационное учреждение, в том числе в зависимости от расценок, зная наверняка, что государство оплатит часть услуг.

Тогда учреждения станут больше внимания уделять качеству услуг или, наоборот, упирать на количество.

Это изменит ситуацию с услугами по реабилитации, ведь их предлагают 105 учреждений?

Конечно, ситуация изменится, люди станут требовать качество и результат. Когда человек сам оплачивает услугу, пусть даже частично, он заинтересован в том, чтобы быстрее вернуть здоровье и выйти из системы.

Но если введут самофинансирование, все равно реабилитацию некоторым людям должно полностью оплачивать государство.

Конечно! Особенно тем людям, которые нуждаются в реабилитации немедленно, когда чем быстрее отреагируешь, тем больше вероятность, что человека удастся вернуть в строй. Но это предполагает наличие отлаженной системы предварительной оценки.

Мне приходилось слышать о плане реабилитации ребенка, когда в качестве восстановительного средства был предусмотрен взрослый велосипед.

Как такое возможно?

Такой план был составлен одним учреждением. Очевидно, на этом настояли родители детишек с особенными потребностями. Слабость нынешней системы еще и в том, что не хотят спорить, проще предоставить услугу.

Потому, что не свои деньги тратят?

Да, кроме того, не исключено, что на тебя просто пожалуются. Вот и не тратит чиновник нервы, идет на поводу.

Учреждения, предлагающие реабилитационные услуги, открыли для себя возможность заработать?

Именно. Больницы стали их предлагать, поскольку это приносит дополнительный доход. Наряду с основной деятельностью они оказывают реабилитационные услуги и получают дополнительные средства.

Если недостаточно договора с Больничной кассой, включаешь в перечень услуг реабилитацию и получаешь отнюдь не маленькие деньги. Реабилитационные услуги предлагают 105 учреждений, и только для 35-40 учреждения реабилитация является основной деятельностью.

Насколько я понимаю, с точки зрения государства, учреждения, предлагающие реабилитационные услуги, действуют практически бесконтрольно. Как на деле обстоит дело с контролем?

Надзор должен осуществлять Департамент социального обеспечения. Как он осуществляется, мы испытали на собственном примере и вынуждены были задать вопрос: будете смотреть услуги или бумаги? Оценивать нужно результат, но как это сделать?

Доволен ли человек? Все, кто получал услуги реабилитации, довольны. Оценивать по тому факту, состояние скольких человек улучшилось? Но как это оценивать, если никто не хочет выпадать из системы?

Человек не хочет, чтобы в документах было указано, что его состояние улучшилось, ведь иначе в следующем году он уже не получит услугу.

Что вы можете сказать о ситуации, исходя из опыта вашего реабилитационного учреждения?

Если говорить о взрослых, то четыре года или пять лет назад можно было утверждать, что двое из десяти оказались не в том месте. Сейчас нам кажется, что двое из десяти находятся в нужном месте. Пропорция нарушилась, причем очень быстро.

Как бы вы изменили систему, если бы имели возможность распоряжаться государственными деньгами?

Не так-то просто избавиться от тех, кто уже находится в системе. Это необходимо сделать с помощью нового плана реабилитации. Система должна быть более профессиональной и жесткой, чтобы человек, не нуждающийся в реабилитационных услугах, не попадал на следующий виток.

Переходный период, на который потребуется время, нужно профинансировать дополнительно.

С ходу изменить систему ведь не удастся.

Не удастся. И менять нужно принципы финансирования: деньги, как предлагает министерство, должны быть увязаны с конкретным  человеком.

Средства должны выделяться не медицинскому учреждению, а человек сам выбирает, куда он обратится и кто получит за него деньги. В этом случае у учреждения будет стимул предлагать качественные услуги, работать с клиентами. Круг учреждений тоже изменится.

И еще нужно обязательно пересмотреть принципы образования цен. Откорректировать стоимость услуг, дифференцировать цены, некоторые цены отпустить, добавить самофинансирование.

Реабилитация

• Право на реабилитационные услуги имеют дети и взрослые с ограниченными возможностями здоровья, лица с особыми психическими потребностями с ограниченной трудоспособностью с 16 лет до пенсионного возраста, несовершеннолетние правонарушители.

• Реабилитационная услуга направлена на то, чтобы улучшить возможности лица с недостатками здоровья самостоятельно справляться в повседневной жизни, способствовать стремлению работать и участвовать в общественных делах.

• Реабилитационными услугами являются, например, консультации психолога, социального работника или педагога; занятия по арт-терапии, помощь физиотерапевта и составление плана для домашних занятий и использования специальных средств.

• В Эстонии насчитывается более 118 000 человек с ограниченными возможностями, в 2011 году реабилитационные услуги получили свыше 11 000 человек.

Источник: Министерство социальных дел