Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
/nginx/o/2018/07/17/10417819t1h1eea.jpg)
/nginx/o/2009/01/19/119864t1ha1bb.jpg)
Мудрый окулист, по мнению которого, очки — это прежде всего мощнейшая защита от враждебной и вредной для жизни энергетики, щит, которым человек отгораживается от окружающей действительности, похоже, прав, считает писатель Елена Скульская. Весь мир надел очки, испугавшись самого себя, — за очками как-то спокойнее.
Весь мир нацепил очки. И не потому, что стал слаб глазами. Или забоялся яркого света. Напротив, обрел ястребиную зоркость и смотрит на солнце, не смаргивая. И никаких диоптрий в этих очках, чаще всего, нет. Но если вы американская, французская, английская или российская кинозвезда, теледива, непременное лицо благотворительных базаров и гламурных вечеринок, скандально известная певица и героиня желтой прессы, то, прежде всего, позаботьтесь об очках в черной строгой мрачной оправе, а потом уже начинайте вести телешоу или отсуживать у олигарха при разводе миллиард.
Богатые российские медийные лица ввели в моду каждодневные, так сказать, очки-casual, а также очки для вечернего выхода — to show off; в последних, как и в вечерних нарядах, можно появиться лишь раз или два, потом приходится обзаводиться новыми.
Еще совсем недавно женщина в очках делала все, чтобы от них избавиться. Она носила неудобные линзы, вызывающие раздражение, щурилась и спотыкалась, но ни в коем случае не хотела походить на «библиотекаршу», «училку», «зануду» и «старую деву».
Когда я еще лет десять-пятнадцать назад корила своего приятеля за увлечение исключительно легкомысленными женщинами, он мне отвечал: «Ладно, ладно! В следующий раз пойду искать подругу в Академию наук, там все женщины в очках».
А еще раньше человек в очках был «очкариком» и интеллигентом. При этом слово «интеллигент» было, несомненно, ругательным для большинства населения Советского Союза. Правда, в «оттепельной» литературе интеллигент в очках был хотя и слаб здоровьем и тих голосом, но в критический момент спасал тонущую девушку из пучины быстрой речки, пока здоровяк с бицепсами и без очков трусливо стоял на берегу.
Опустите веки
Следует оговориться, что у солнцезащитных очков совершенно другая история. Например, шпионы и враги советской власти все были сплошь в черных очках, за которыми скрывали свои подлые мысли. Потом в черных очках были ловеласы и загадочные незнакомцы, претендующие на амплуа «сексуальный иностранец», и, наконец, в таких очках стали появляться кинозвезды, уставшие от блицев, юпитеров и поклонниц. Но не будем так далеко отходить от темы.
Недавно я пришла заказывать очередные очки. Окулист говорит мне: «У вас довольно хорошее зрение, но я прекрасно понимаю, зачем вам очки. Хотите отгородиться от мира! Сейчас все хотят отгородиться от мира, и это так понятно. Очки — мощнейшая защита от дурных энергетик, от неприятных взглядов, вы просто выставляете щит между собой и окружающей действительностью».
«Вы полагаете, что мир так чудовищен?» — вступила я в философскую дискуссию. «Сотни отлично видящих людей приходят за очками. Мы ведь видим мозгом, а не глазами. И мозг подсказывает нам, что за очками нам будет спокойнее», — отвечал окулист.
Впрочем, я тоже не из тех, кто видит мир сквозь розовые очки. Недавно мы с коллегой как раз говорили о том, как принципиально за короткое время изменился мир. Сейчас, например, самый омерзительный персонаж Достоевского может претендовать на титул положительного героя.
Возьмите Ганечку Иволгина из «Идиота». Он всего лишь хотел, чтобы любимая девушка подала ему знак, намекнула, что не стоит жениться на деньгах. И за одну эту робкую попытку договориться с любимой, он заслужил позор, проклятье, оскорбления. И ведь он не полез в камин за деньгами, которые туда швырнула Настасья Филипповна, а когда деньги ему отдали, то он вернул их, не захотел получить такой подарок. Честнейший и благороднейший человек! А осужден и самим Достоевским, и другими его персонажами как темная душа и мерзавец.
А Тоцкий? Чего он хотел? Выдать замуж с богатым приданым соблазненную некогда девицу. И трепетал, и не знал, как уж ей угодить, какого жениха ей прикупить, а все равно был ославлен и морально растоптан как самой соблазненной, так и ее окружением.
А генерал Епанчин? Всего-то сделал подарок приглянувшейся ему свободной женщине. И пожалуйста: укоры и презрение в ответ.
Даже, я бы сказала, и Рогожин выглядит сегодня вполне симпатично. Разве он мрачный профессиональный киллер, убивающий для денег или по причине психических отклонений? Нет! А кто бы выдержал издевательств Настасьи Филипповны? То она идет за Рогожина замуж, то не идет, то берет сто тысяч, то швыряет их в камин, то гонит от себя и переезжает к князю Мышкину, то возвращается. Тут любой сойдет с ума и зарежет, а суд найдет сотни смягчающих обстоятельств.
А главное, что самое-то удивительное — все персонажи грызут себя сами куда больше, чем те, кто их окружает и осуждает. Окружающие еще и сказать ничего не успели, а совесть уже и заела несчастного, оступившегося разве что в своих мыслях: он и в обморок падает, и винится, и молит о прощении, и заламывает руки, и кричит, и сходит с ума.
Еще о справедливости
Сейчас, слава Богу, все здоровы, никто с ума не сходит, никто ни в чем не считает себя виноватым. А мир, тот, действительно, стал противным, мешает каждому из нас полностью реализовать свои мечтания и желания, поскольку они идут вразрез с желаниями и мечтаниями других людей, что, разумеется, совершенно несправедливо и неправильно.
Очень интересно, кстати, наблюдать, как в разных странах решается вопрос о том, кто право имеет, а кто «тварь дрожащая». В Петербурге, например, в троллейбусах и автобусах ездят кондукторши. Крепкие такие тетки в ватниках и платках, у которых есть в переполненном троллейбусе свое неприкосновенное место и которые, оторвав вам билетик, через три остановки протиснутся к вам вновь и строго переспросят: «А за проезд платили?!!»
И хотя серенький билетик при вас, и за проезд исправно «уплочено», а все равно на душе становится муторно и тревожно, словно смотришь фильм из послевоенной жизни.
А в Осло, например, в музее вам наклеивают яркий талончик прямо на платье, чтобы все вокруг видели: вы имеете право любоваться картинами, вы заплатили за билет.
В Турции весь срок пребывания в отеле вы обязаны носить пластмассовый ремешок на руке: по этому ремешку вас опознают и пустят в ресторан на обед; ремешки при этом бывают разных цветов — по одним вы имеете право и на ужин, а по другим — только на завтрак.
У нас в городе в самых неожиданных местах, особенно в тех, где украсть совершенно нечего, натыкаешься на внимательные и строгие глаза охранников. От кого и что они берегут? Что шепчут на условном языке в переговорные устройства? В нашем Kaubamaja, например, их великое множество. А продавщиц очень мало. И продавщиц часто раздражает ваше неуместное присутствие, особенно в тех отделах, где за товаром надо нагибаться или дотягиваться. И они отвечают вам с естественным для их работы раздражением: «Мы ничего не держим под прилавком. Ищите!».
И вот вы ищете. А на бирках все написано микроскопическим блеклым шрифтом. И хотя у вас вполне приличное зрение, вы не можете разглядеть не только свой размер, но и совершенно несообразную за него цену. И вы понимаете, что окулист совершенно прав. Надо заказать очки. В строгой мрачной неприступной черной оправе.