На военной базе в провинции Гильменд в Афганистане несут службу эстонские военные из подразделения Estcoy-14.
Дуг Чалмерс: афганцы должны сами принимать решения
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
С апреля этого года военным контингентом в провинции Гильменд командует бригадный генерал Дуг Чалмерс, в подчинении которого, помимо других подразделений, находится и эстонское пехотное подразделение Estcoy-14. В беседе с Postimees Чалмерс дал высокую оценку работе, которую проделал эстонский контингент в Афганистане.
Вы приняли командование пять месяцев назад. Насколько отличались ваши представления о том, что вас здесь ждет, от реальности?
Я прибыл сюда, полагая, что за зиму была проделана большая работа, которая заставила мятежников уйти из наиболее плотно заселенных регионов. Когда мы прибыли, то поняли, что так оно и случилось.
Мы проделали основательную работу на двух фронтах — с одной стороны, удержали мятежников на периферии и с другой — стимулировали и поддержали национальные силы безопасности Афганистана (ANSF) на принятие более значительной ответственности по части обеспечения безопасности в наиболее плотно заселенных регионах. В провинции Кандагар они приняли эту возможность, и видеть это — большая радость.
Удержание мятежников на расстоянии потребовало от нас больших усилий, чем я ожидал. Нам пришлось более серьезно сражаться, чем я мог предположить. Но мы смогли удержать их в стороне — а это позволило ANSF развиваться в плотно заселенных регионах. Так что это, по-моему, хорошо.
Когда я последний раз беседовал с Postimees (в начале февраля. — Ред.), эстонская рота понесла определенные потери (несколько эстонских военнослужащих получили ранения. — Ред.), военные участвовали в завершающей фазе вытеснения мятежников из плотно заселенных районов.
Под началом Кайдо (вернувшийся из Афганистана в Эстонию в конце мая командир Estcoy-13 майор Кайдо Кивистик. — Ред.) эта рота выполнила нелегкую работу, чтобы помочь афганцам постоять за себя.
Когда же афганцы будут готовы принять на себя всю ответственность? Когда ваша миссия завершится?
Я полагаю, что проделанная здесь работа, чтобы афганцы сами взяли на себя ответственность, до сих пор шла хорошо, но мы должны по-прежнему их консультировать, чтобы усилить их уверенность в себе — и над этим еще предстоит немного потрудиться.
Если позволите использовать аналогию, то ситуация здесь напоминает ту, когда сын или дочь готовится к поступлению в университет, а ты сделал все, что было возможно, чтобы они с этим справились, но в конце концов именно они сами должны будут уехать из дома и справляться своими силами.
И все мы знаем, как поначалу бывает в университете — ты принимаешь как хорошие, так и плохие решения. Сейчас мы находимся в такой фазе, когда они начинают самостоятельно идти своим путем. А наша задача — помогать им в течение этого времени.
Так что по сравнению с тем, что было несколько лет назад, мы находимся в гораздо лучшем положении. Афганцы приняли на себя ответственность в плотно заселенных регионах. А мы все больше отходим в сторону, поскольку видим, что их уверенность в себе растет.
Так что консультанты будут с ними в течение всего следующего года, и роты помогут им удерживать мятежников на расстоянии до тех пор, пока они будут готовы взять эту роль на себя.
Если уж вы использовали образ родителей, то полагаете ли вы, что у них окажется достаточно собственной мотивации, чтобы продолжать этот путь в одиночку?
Да, это один из источников риска. Но это и есть самостоятельность — они должны сами принимать решения. И делают они это совсем не так, как это делаем мы, ведь речь идет об их стране и их культуре. Каким-то образом наше пребывание там предвосхищает принятие ими сложных решений, поскольку они позволяют нам принимать их вместо них.
Но я достаточно уверен в себе, чтобы утверждать, что наш регион останется стабильным. Причина моей самоуверенности кроется в том, что Над-э-Али и Лашкар Гах процветают, экономически они расцвели. А это означает, что у них там есть личный вклад и они лично заинтересованы в том, чтобы их вклад был защищен. А это уже особый импульс.
Рост экономики — это положительный пример. А над чем афганцам сейчас следует работать больше всего?
За свое время службы мы видели, как штаб-квартиры полиции трех регионов со временем изменились и стали нормальными полицейскими штаб-квартирами. Честно говоря, раньше это были просто места, где они заправлялись и пополняли снаряжение.
Недавно я ужинал с одним полицейским начальником, и тот рассказал о борьбе с мятежниками. Однако помимо этого они еще и пытаются противостоять преступности. Еще пару лет назад такие разговоры не велись.
Работы предстоит сделать много, и поэтому в течение следующего года мы собираемся наставлять и помогать тем, кто у нас есть. Так что, когда они самостоятельно выйдут из «университета», они будут подготовлены настолько хорошо, насколько мы сумеем их подготовить.
В последнее время опять стали поступать известия о том, что на солдат НАТО нападают преступники в форме ANSF, и это вызывает серьезное беспокойство.
Мы беспокоимся из-за этого постоянно. Мы называем это угрозой внутренних нападений, которые имеют два источника: один из них — это мятежники, которые надели форму и таким путем благополучно инфильтрировались. Такая техника применяется издавна, со времен троянского коня и продолжается по сей день. И мы отмечаем это то здесь, то там.
Во втором случае мы видим членов ANSF, у которых есть какие-то споры или проблемы, и которые для их решения применяют насилие. Это мы называем green-on-blue. Беспокойство вызывают оба источника, но меня успокаивает то, что это не только моя проблема, но и проблема афганских лидеров. И я вижу, что ANSF занимается этим довольно активно, это разделенная проблема.
Мы ввели в действие разные меры, чтобы наши солдаты были защищены как можно лучше. Так что это является проблемой, но для ее решения мы со своей стороны сделали все возможное. Но риск остается.
Как вы оцениваете деятельность эстонского контингента?
Мне и раньше выпадала честь командовать эстонским подразделением. Они сами управляются очень хорошо. Все до сих пор командовавшие начальники были очень опытными, поэтому в отряде хорошая дисциплина и все военнослужащие хорошо подготовлены.
У них имеется отличное снаряжение — для выполнения нынешнего задания правительство предоставило действительно хорошее оснащение. И они настоящие профессионалы, я использую их довольно часто.
Если говорить о солдатах, то некоторые из них очень высокие, их юмор немного сдержаннее, чем у нас, но мы гармонируем довольно хорошо. Мне кажется, что мы научились очень хорошо работать вместе.
Визит журналиста был организован Министерством обороны Эстонии.