Защитники животных продали лес

После смерти Эдит Лайв в 2009 году ее хутор стоит заброшенный, а унаследовавшие его защитники животных здесь не появляются. Фото: Кристьян Теэдема

Эдит Лайв, в декабре 2009 года покинувшая этот мир, завещала свой хутор вместе с участком земли и лесом Обществу защиты животных (Loomakaitsjate Selts, ELS), однако последнее распорядилось вырубить лес.

Грузовики, вывозящие лес, сделали территорию хутора Эдит Лайв непроходимой, обычной машине там не проехать. По данным Postimees, по этой дороге с лесного хутора в волости Абья Вильяндиского уезда нынешней зимой и летом вывезено свыше 3000 кубометров древесины.

Вырубка леса ведется повсюду на площади в 13 га. Кроме того, на участке в 3,1 га проведена выборочная вырубка, таким образом из 36 га леса нетронутым осталось чуть более половины.

В планах работ по приведению леса в порядок значится еще одна вырубка: разросшимся деревьям надо больше света, и вокруг них растительность будет прорежена. Речь идет о вырубке такого вида, за которую собственник леса должен доплачивать. К чести Общества защиты животных следует отметить, что участок леса площадью в 1,7 га решили спасти от вырубки и заказали для него проведение инвентуры.

Чистая классика
Действия ELS стали демонстрацией характерного для новоиспеченных владельцев поведения, когда после восстановления независимости сотни новых хозяев хуторов, получивших внезапно свалившееся наследство, проживали далеко и имели далекое представление о жизни в сельской местности. Сперва они продают право на вырубку леса соответствующей фирме, а через некоторое время уже пытаются продать все, что осталось.

Зачастую дома уже не пригодны для проживания. С некогда вполне приличного хутора покойной защитницы животных Лайв вывезено все, что можно, от печи до мебели.

По рассказам местных жителей, любовь этой женщины к кошкам зашла слишком далеко, но она любила и лесных животных, которые иногда приходили под окна дома пощипать травки.
Хейки Вальнер, руководитель отделившегося от ELS в 2010 году Эстонского союза защиты животных (Eestimaa Loomakaitse Liit, ELL), утверждает, что пожилая женщина оставила участок в наследство обществу потому, что верила в сохранность лесного хутора.
«Это одна из причин, почему она не отдала участок своему брату-охотнику. Эдит боялась, что брат будет убивать животных», — сказал Вальнер.

Лайв отвадила охотников, установив на своей территории запрет на охоту. В завещании женщины оговаривается и запрет на вырубку леса вокруг строений, расположенных на участке, и устанавливается запрет для охотников.

Организовавший для Postimees экскурсию по лесам, некогда принадлежащим Лайв, Сийм Рийд с иронией задает вопрос, продлит ли ELS действие запрета на охоту.

Хотя судьба леса в завещании не оговаривалась, не вызывает сомнений, что Лайв хотела его сохранить. Это подтверждают и ее подруга искусствовед Май Левин, и местный строитель домов из балок Сийм Рийд, и Райво Кальюсаар, который приходил помогать женщине, а также брат Валдур Ийр. Сама Лайв всегда говорила, что лес должен оставаться для животных безопасным прибежищем, где не должна ступать нога ни охотника, ни вырубщика.

«Я сам был тогда членом правления ELS, и она (Эдит Лайв. — Ред.) хотела записать участок на мое имя, но я ответил, что не хочу этого ни в коем случае. Я сказал, что мы не знакомые и не родственники», — сообщил Вальнер.

«Я честно сказал, что, между нами, мне абсолютно не нужны ни хутор, ни лес, тем более такой, которым нельзя распоряжаться. Но то, что происходит там сейчас, это уже настоящее свинство», — добавил он.

Кстати, Лайв назначила Вальнера распорядителем хутора, завещанного ELS, то есть, повесила на него обязанности распоряжаться без владения имуществом.

Этика и юриспруденция
Защитники животных организовали в одной из частей унаследованного леса масштабную вырубку. По словам брата Лайв Валдура, сестра разрешила рубить лес, поскольку после шторма деревья сильно повалило. Однако в последующих беседах с Postimees люди утверждали, что женщину было сложно убедить даже заготовить в лесу дрова.

В минувшую пятницу я побывал в лесу Лайв и проверил, установлены ли ограждения на территории вырубки. Нарушений я не обнаружил — фирмы выполняли свою работу корректно. Но в этой истории вопрос в том, что ELS проигнорировало последнее желание женщины и сосредоточилось на формальной и выгодной для себя трактовке.

Сейчас на них ложится ответственность за приведение в порядок испорченной дороги и спасение хутора от разрушения.

Член правления ELS Эвелин Валтин в понедельник пожелала получить от Postimees вопросы в письменном виде, чтобы дать на них ответы по телефону. После этого она сообщила, что ответит на письменные вопросы в письменной форме. Ответы пришли непосредственно перед уходом номера газеты в печать.

Как сообщает ELS, предполагаемая продажная цена за отчуждение права на вырубку леса составляет 22 990 евро, из которых сейчас получено 18 470 евро.

Выручкой от продажи леса общество планирует оказать помощь примерно 15 000 животным на сумму около 560000 евро (sic! Вероятно, это ошибка. — Н.Н.). Кроме того, ELS занимается экстренными случаями и делает большой упор на профилактическую работу. О судьбе хутора в обществе не сумели сказать ничего конкретного. Что касается дороги, то, по словам члена правления общества, ее приведет в порядок фирма, проводившая лесные работы.

В начале года ELS сообщило газете Sakala, что на участках вырубки будут проведены посадки. Когда Postimees теперь поинтересовался, когда же они начнутся, в обществе ответили, что в течение двух лет после вырубки следует посадить новый лес: «Новые лесопосадки должен организовать ELS как собственник».

Эксперт: наиболее редкие животные любят лес

Нынешний руководитель Выруского института Райнер Кууба (на фото), который защищал лес и в Эстонском фонде природы, и в Инспекции окружающей среды, и в Государственном контроле, сказал, что деятельность Общества защиты животных на лесном участке Эдит Лайв сильно попахивает классическим выкачиванием денег из леса.

Опишу вам случай: пожилая дама из Мульгимаа передала недвижимость по наследству Обществу защиты животных (ELS), которое забросило хутор, но стало хозяйничать в лесу. На большей части территорий лес вырублен начисто. Разве у нас распространена практика, чтобы работы, предусмотренные планом управления лесом на 10 лет, производились разом?

Если что-то делать в лесу годом раньше или годом позже, это не оказывает на окружающую среду особого воздействия. Однако тот, кто хочет, чтобы его лес был жизнеспособным, распределяет вырубки на длительный период. Если же цель в том, чтобы просто выкачать из леса деньги, все делается как можно быстрее и в большем объеме.

Если хуторянин владеет 36 га лесного массива, то, как правило, он не вырубает за один год все то, что разрешается программой управления лесом. Ведь он хочет получать доход и годы спустя.

Вот именно. Он распределяет работы на долгий период. Ведь и через пару лет нужно будет платить земельный налог, и нести другие расходы.

Неужели так и есть, что если кто-то становится владельцем хутора, но не заинтересован в нем, то первым делом продает право на вырубку, а, получив большие деньги, вторым делом продает весь участок?

Да. Это типичная схема.

Что вы думаете об оправданиях, которые представлены ELS в пресс-релизе, будто в ходе вырубки очищают тропы диких животных?

(Смеется). Обычно полная вырубка все-таки неприятна для животных, которые хотят жить среди деревьев. Для них голая вырубка становится препятствием вроде перехода через шоссе. Но есть виды животных — это наши парнокопытные, которым нравится, когда лесосека зарастает кустарником, там удобно питаться.

Однако лоси и косули у нас не так редки по сравнению с теми животными, которые хотят жить в густом лесу.