Стены, которые гарантируют мир

Согласно результатам опроса, опубликованным в ирландских газетах в среду, большинство северных ирландцев считает, что наличие стен между двумя общинами по-прежнему необходимо. Фото: Repro

Завтра в сопровождении десятков оркестров в центре Белфаста пройдет торжественное шествие 25 000 — 30 000 лоялистов, которые парадом отметят 100-летнюю годовщину со дня заключения Ульстерского договора, положившего начало нынешнему статусу Северной Ирландии.

 Однако лидеры и лоялистов, и республиканцев, а также полиция прилагают усилия к тому, чтобы мероприятие не оживило в памяти картины уличных побоищ второй половины прошлого века.

Диана Доддс (54), избранная представителем от Белфаста в Европарламент от лоялисткой Демократической партии юнионистов (DUP) с гордостью заявляет, что может показать в архиве подпись своего деда под историческим договором.

При этом Доддс с ужасом вспоминает собственные студенческие дни, проведенные в Белфасте в конце 1970-х — начале 1980-х годов. Она выросла в спокойной протестантской семье в сельском регионе, и когда приехала в тамошнюю столицу учиться в университете, ее мать была убеждена, что дочь, постоянно находящаяся в центре кровавых событий, из Белфаста живой не вернется.

Община оправляется от шока
Посол Sinn Fein Мартина Андерсон (50) представляет в Европарламенте второй город Северной Ирландии — Дерри, связанный с кровавыми событиями новейшей истории этой страны. В то время, когда Доддс училась в университете, Андерсон как борец Ирландской республиканской армии (IRA) неоднократно попадала за решетку.

Вступление в ряды IRA Андерсон считает для себя естественным поступком, особенно с учетом того положения, которое царило тогда в северо-ирландской католической общине, где она проживала.

«Мой отец поначалу был протестантом, а мать католичкой, но, вступая в брак, отец сменил веру, — рассказывает женщина. — Отцу было очень больно видеть, как отличалось его детство в протестантской общине от того, как обращались с его детьми».

«Поколение моей матери росло с представлением, что люди должны жить, склонив голову, и заслуженная награда ждала их на небесах, — рассказывает Андерсон. — Для нашего поколения такое отношение было уже неприемлемым: я не хотела ждать, когда мы отправимся на небеса и там получим справедливое вознаграждение».

Дом, в котором росла Андерсон в Дерри, находился всего лишь в паре сотен ярдов от того места, где в кровавое воскресенье 1972 года британские войска расстреляли 13 безоружных участников акции протеста.

Если Доддс воочию столкнулась с проявлениями насилия только после поступления в университет, то Андерсон пришлось наблюдать за полицейскими операциями на родной улице преобладающую часть своего детства.

«Мне было 16 лет, когда впервые меня арестовали, — вспоминает Андерсон. — То, что это случилось в 16 лет, было нормой. Представители британской армии пришли в дом в пять утра, увели, сфотографировали и допросили. Позднее вернулись в школу».

За организацию взрывов в Великобритании в 1986 году нынешний евродепутат была отправлена в тюрьму, откуда окончательно освободилась только в 1988 году, когда был заключен мирный договор Великой пятницы, по сей день обеспечивающий в Северной Ирландии относительно спокойную ситуацию.

«Меня посадили в мужскую тюрьму в Брикстоне, где уже находились 600 мужчин и две женщины, — вспоминает Андерсон. — Они полагали, что во всей Англии не найдется тюрьмы, которая смогла бы нас удержать. Каждый день нас обыскивали по шесть раз».

Несмотря на то, что от интервью Postimees как Доддс, так и Андерсон складывается впечатление, что в Страсбурге эти две женщины вместе на обед не пошли бы, в одном их позиции схожи: Северная Ирландия нуждается в мире, однако нынешнюю, с виду стабильную ситуацию нельзя назвать окончательной — процесс только идет, и все стороны проводят ради этого определенную работу.

«Наша община оправляется от шока, но мы еще не оправились. Это путь с препятствиями, подъемами и падениями», — сказала Доддс.

То, что путь этот непростой, напомнили беспорядки, в начале этого месяца проходившие три дня в центральной части Белфаста. Зачинщиками беспорядков считают молодых людей с протестантскими убеждениями.

После бесчинств на улицах северо-ирландская полиция предупредила, что если успокоить народ не удастся, то по мере приближения предстоящего крупного парада кто-нибудь еще будет убит.

Андерсон сомневается, что недавние серьезные беспорядки кем-то спланированы, а не были спонтанной акцией. «Просто так трехдневные беспорядки не происходят», — считает она, назвав в связи с произошедшим имена конкретных людей, действующих в протестантской организации Oranje Ordu.

Для спокойствия необходимы стены
«Среди юнионистов еще находятся люди, которые считают, что дороги и улицы принадлежат им», — сетует она.

Доддс выразила надежду, что торжественные мероприятия 29 сентября пройдут спокойно — усилия для этого приложили и церковь, и политики, и лидеры общины. По ее словам, парады как таковые — это всего лишь часть культуры северных ирландцев. «У большей части из них нет никакого политического влияния. Есть только пять или шесть парадов, которые вызывают определенные проблемы», — сказала она.

Однако в минувшую среду пришла очередная новость, которая подтверждает, что разногласия между двумя общинами пока сохраняются. «Семь из десяти жителей говорят, что мирные стены Северной Ирландии должны оставаться», — пишет газета Belfast Telegraph, ссылаясь на последнее исследование Ульстерского университета.

Для обеспечения и сохранения мира между территориями католиков и протестантов в Северной Ирландии были выстроены около 90 заградительных стен. Некоторые из них построены после заключения мира Великой пятницы в 1988 году, а наибольшая их часть находится в Белфасте.

«69 процентов жителей, проживающих в непосредственной близости от стен, считают, что эти стены по-прежнему необходимы — по причине возможного насилия, — отмечает один из авторов исследования Джонни Бирн. — Несмотря на то, что 58 процентов респондентов хотели бы, чтобы сейчас или когда-нибудь в будущем эти стены снесли, только 38 процентов могут себе представить, когда это могло бы произойти».