Наказания за нападения на полицейских слишком мягкие

Разговоры об отдалении государст­венной власти от народа стали уже клише, но произошедшее в Тюри убийство и показанный на прошлой неделе в передаче Рealtnägija («Очевидец». -Эст.) сюжет о случившемся в Вильянди в 2011 году, показывает, что это конкретно значит.

В Тюри криминальная компания терроризировала местных, но от жалоб в полицию толка не было. А показанный по телевидению случай в Вильянди местные стали называть вильяндиской «бронзовой ночью».

Тогда компания пьяных, среди которых было много ранее наказанных в уголовном порядке деятелей, напала на полицейских, которые пришли, чтобы призвать их к порядку. Они избили весь полицейский наряд, который пришел их успокаивать, а это пять человек. С разбушевавшейся компанией сумели справиться только тогда, когда из Тарту подоспела помощь.

Что же должны думать жители Вильянди и других небольших городов, узнав, что компания с криминальным прош­лым может лишить их защиты полиции, что ей позволяют свободно чувствовать себя в городе, позволяют действовать все наг­лее? И что должны думать полицейские, услышав о крайне либеральных наказаниях, которые понесли напавшие на них хулиганы?

Генеральный прокурор ЭР сказал, что назначенные вильяндиским хулиганам наказания соответствуют нынешней судебной практике. Да, приговоры выносит суд и никто другой. А ведь сами юристы любят уверять друг друга в праздники, что право является искусством справедливости и доб­роты.

Заниматься этим искусством следовало бы не смотря на все вокруг сверху из прокурорской или судебной башни из слоновой кости, а взвешивая, какое влияние это окажет на эстонскую действительность.

Ведь приговор суда влияет на то, что происходит на улицах наших небольших и крупных городов. Неоднократно нападавшие и угрожавшие полицейским криминальные элементы еще больше наглеют после того, как получают слишком мягкие наказания. Среди закоренелых преступников сопротивляющиеся полиции пользуются славой героев, которых их «коллеги» никогда за это осуждать не будут.

Нашим полицейским снова и снова приходится выступать на улицах против тех, чья криминальная биография может занимать несколько листов, но достойными тюрьмы их почему-то не признают. По крайней мере, до тех пор, пока они не совершат чего-то уж очень чрезвычайное.

Разумеется, никто из нас не хочет установления полицейского государства, в котором права людей в мундире значительно превышают права простых граждан. Однако мы наблюдаем, что сейчас мы ударились в другую крайность.

Полицейские ничего не могут поделать с теми, укрощать которых является их обязанностью. Тут и следует спросить, нет ли сис­темных ошибок в организации нашей правоохранительной системы?