Власть № 4. Возвращение Будулаара

Интеграционное учение лааризма-ансипизма живет и даже кое-кого побеждает. Фото: Михкель Марипуу

На этой неделе эстонские СМИ обсуждали 20-летие со дня возникновения правительства Марта Лаара, насилие в школах, памятник Ельцину и безвозвратно уехавшие таланты.

Лаара хвалят много и активно, в том числе за идеализм, противопоставляемый прагматизму Ансипа и Ко. Postimees превозносит ныне «больного европейца» за «отрезвляющую крестьянскую мудрость» и за то, что он в свое время отказался от кредитов МВФ, так что Эстония выживала, ни у кого не занимая: сама, как могла. Правда, с образом блаженного Марта чуть диссонирует факт, раскопанный журналистом Калле Муули: в начале 1990-х демократ Лаар всерьез планировал создать «эскадрон смерти», чтобы без суда и следствия убивать «злоумышленников». Крестьянская мудрость, говорите?

Эстония – для эстонцев

В Eesti Päevaleht бывший премьер Швеции Карл Бильдт утверждает, что шведы даже учились у Лаара (позже, как мы помним, у него учились Саакашвили и кубинские диссиденты), и хвалит его за то, как Лаар вел себя в момент «нарвского кризиса» 1993 года, когда местные власти пытались создать, страшно молвить, автономию. «Экономический кризис, сложности с российскими военными, с русским меньшинством. Не казалось ли иногда, что власти Эстонии словно теряют надежду?» – спрашивает репортер Прийт Симсон. «Нет, они были очень решительно настроены, – отвечает Бильдт. – Важно, что Март и его министры поддерживали связь с людьми из Нарвы и Силламяэ. Русские ощущали себя очень неуверенно, был риск, что российские реакционеры их используют... Март поехал на место и сам поговорил с людьми». Вот какой молодец.

Кайдо Кама, бывший в правительстве Лаара министром юстиции, на страницах EPL вспоминает, как в Конституции появились слова о сохранении эстонского языка и культуры. «Легендарный вырумааский лесной брат Альфред Кяэрманн спросил меня, правда ли, что в Конституции не сказано, что Эстония – для эстонцев. Я просмотрел законопроект. Перечел все конституции первой республики. Чего нет, того нет. И я вписал в преамбулу: “...Должно обеспечить сохранность эстонского народа, его языка и культуры на века”. Юмор в том, что юристы тогда вычеркнули “язык”. Сказали, что это все равно часть культуры. Через несколько лет в Конституцию внесли поправку и язык вернули... Не забудем же об одноруком лесном брате, что ныне спит в земле сырой». Не забудем, нет. И правительство Лаара не забудем тоже.

Не волосатая рука. Другое!

Плоды трудов Марта Лаара со товарищи в области, скажем так, интеграции обсуждались на портале Postimees. Началось все с депутата Яака Аллика, понимающего, что «здравомыслящий человек не предпочтет обучение на чужом языке обучению на родном», и призывающего не искать в реакции местных русских чью-то «волосатую руку». Пророча социальный взрыв в Ида-Вирумаа, соцдем Аллик простодушно проговаривается: мол, не сделать ли нам (соцдемам? – Н.К.) из русской карты козырь? На что социолог Райво Ветик замечает, что хорошо бы видеть в русских не карту, а людей. Бизнесмен же и врач Андрей Сырица считает, что обиженные русские писают Эстонии в чайник. Образно выражаясь. Так что не волосатую руку тут следует искать, а... Ну, вы поняли.

Журналист Eesti Ekspress Рауль Ранне рассуждает о том, что незнание русского языка выдавливает эстонцев с рынка труда. «В голове гудит: ты гляди, до чего мы дошли со своей независимостью – незнание русского языка в Эстонии мстит эстонцам. В то же время я вроде как готов признать, что это реальность. Я езжу в автобусе, который водит Сергей или Анатолий, в банке меня обслуживает вечно приветливый Вадим, или любезная Александра, или бойкая Диана. И все продавщицы в магазине – милые русские женщины, и медсестры тоже. Уж и не помню, когда я видел медсестру-эстонку... Все эти русские люди лучше или хуже, но говорят по-эстонски и справляются со своей работой. Я к ним привык. Где же эстонцы?.. Выходит, русским в Эстонии найти работу вовсе не сложно?»

Поговорив с экспертами, Ранне пришел к выводу, что все куда проще: знание языка определяет далеко не всё, а русские попросту легче идут туда, где условия труда хуже. В отличие от эстонцев. Те легче соглашаются на высокооплачиваемую работу. Вот, Рауль Ранне, до чего мы на деле дошли со своей независимостью.