Президент Ильвес: победитель сможет cформировать правительство

Президент Ильвес. Иллюстративное фото. Фото: Михкель Марипуу

Глава государства уверен в том, что после выборов Рийгикогу для формирования правящей  коалиции потребуется не более трех попыток.

В интервью Pos­timees президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес (61) сказал о том, что с учетом ситуации в мире Эстония только выиграет, если глава государства, которого изберут в 2016 году, будет отлично разбираться в вопросах внешней политики и политики безопасности. Ильвес также выразил надежду, что выборы президента в парламенте станут традицией.

До выборов в Рийгикогу осталось меньше двух недель. Как вы считаете, эстонская демократия будет сильнее в том случае, если в парламенте будут представлены четыре партии, или лучше, если партий будет больше?

Демократия не связана с количеством партий – конечно, если их больше, чем одна. В Соединенных Штатах демократия существует почти 240 лет, и в основном там конкурируют две партии.

Если после выборов в парламент войдут еще одна или две партии, то само по себе это не усилит и не ослабит демократию. Я бы не придавал этому слишком большого значения. Правда, тогда может случиться, что коалиция окажется не слишком сильной.

Количество партий зависит от избирательной системы. Если она мажоритарная, как в США, Канаде, англосаксонском мире, то, как правило, имеются две ведущие партии. Наличие только двух партий приводит к тому, что если власть меняется, то коренным образом.

Многомандатная избирательная система, как в Эстонии, предусматривает, безусловно, наличие большего количества партий, что влечет за собой необходимость образования коалиции. В долгосрочной перспективе это означает большую стабильность, вселяет уверенность, что от одних выборов до других всё не изменится.

Но если партий слишком много, то может случиться так, как было несколько десятилетий назад в Италии, где были десятки партий, и правительства постоянно уходили в отставку.

Как вам представляется, предвыборные дебаты направлены на поиск серьезных решений стоящих перед Эстонией проблем или сосредоточены в основном на том, чтобы выставить друг друга в неприглядном свете?

Когда дело доходит до обливания грязью, то думаешь о том, почему ты должен на всё это смотреть и надеяться, что, возможно, все-таки и до дела дойдет. Конечно, из такого поведения и тональности речей я делаю свои выводы.

В моих глазах никто не становится лучше только потому, что умело насолил другому. Наоборот, меня огорчает, что этого слишком много, а серьезных дискуссий относительно мало. Единственная возможность ухватить суть – ознакомиться с программами партий.

В Эстонии стало почти уже традицией, что после парламентских выборов президент дает возможность кандидату на пост премьер-министра от победившей партии первому сформировать правительство. Вы будете следовать этой традиции?

Да. Партия, собравшая больше всего голосов, получит такую возможность первой. Другой вопрос, сумеет ли эта партия сформировать правительство.

Во-вторых, никакой такой традиции в Эстонии нет. Посмотрите, как обстояли дела после предыдущих выборов, такого не было. Особенность многопартийной парламентской системы состоит в том, что первое место на выборах еще не значит, что партия сможет сформировать правительство.

Особенность нынешней избирательной кампании в том, что на этот раз партии не договаривались заранее о создании коалиции, как было в прежние годы.

Да, не договаривались.

Следовательно, у вас не будет иного выбора, как отдать предпочтение партии, которая победит на выборах?

Этот критерий напрашивается сам собой: кто набирает больше голосов, тот и получает предложение.

Давайте вспомним о процедурах, предусмотренных Конституцией. Если у партии, первой получившей предложение, не получается сформировать правительство, я делаю предложение следующей. Если и в этом случае не получается, то третьей.

На 99,9 процента я уверен, что на третий раз коалиция будет сформирована. В противном случае придется проводить новые выборы, а для этого ни у кого нет ни денег, ни сил.

Хотя следующие президентские выборы будут только в 2016 году, тема витает в воздухе, т.к. новый состав Рийгикогу в любом случае будет причастен к ним.

Когда сейчас поднимают тему президентских выборов, которые состоятся только летом 2016 года, это не производит на меня впечатления. Если об этом говорят, то в основном из-за нынешней избирательной кампании.

Если взглянуть на вопросы, которыми придется заниматься следующему главе государства, обращает на себя внимание тот факт, как мало говорят сейчас о масштабных задачах, которые необходимо решить Эстонии. И те, кто критикует президента, и различные группы по интересам, и представители гражданского общества, и бизнесмены говорят о необходимости государственной реформы. Но в избирательной кампании эта тема отошла на второй план.

Вы думали о том, какими качествами должен обладать следующий президент Эстонии?

Я мало что могу сказать по этому поводу. Но с учетом нынешней ситуации и исходя из того, что в следующее полтора года вряд ли придется рассчитывать, что на земле наступит мир, этот человек должен достаточно адекватно разбираться в вопросах внешней политики и политики безопасности. Эстония только выиграет от того, если эти темы будут не чужды следующему главе государства.

Должен ли президент обладать определенными личными качествами? Возможно, он должен быть, к примеру, выносливым?

Я, конечно, не стану никому рекомендовать некую программу тренировок. В определенном смысле следующему президенту будет легче. У него будет резиденция, и ему не придется жить там же, где он работает.

Надеюсь, что выборы президента в парламенте станут традицией, тем более что по Конституции такие выборы предпочтительнее.

Очень хорошо, если президент стоит над партиями, а не является карманным президентом каких-либо партий. Как-то после произнесенной мною речи по случаю годовщины республики ко мне подошел один реформист и заявил: «Опять вода на мельницу социал-демократов!». Некоторое время спустя представитель соцдемов заметил: «Очень реформистская речь в этом году!».

При этом оба пребывали в отличном настроении.

Конечно, в СМИ можно прочитать всякого рода домыслы о том, чей я президент, но я очень серьезно отношусь к соблюдению принципа не быть президентом одной, двух или трех партий.

В этом году накануне празднования годовщины республики в Эстонии увеличилось присутствие союзников НАТО. У нас размещены подразделения США, присутствуют голландские бронетранспортеры, значительно выросло значение авиабазы Эмари. Легко ли дались эти изменения?

Это было нелегко, ведь события развивались очень быстро. 27 февраля 2014 года в Крым вошел спецназ российского ГРУ и спецподразделения. Люди не поняли, что происходит, царила полная неразбериха. 2 марта я созвал чрезвычайное заседание Совета по государственной обороне. 1 марта Совет Федерации РФ предоставил президенту Путину право использовать военную силу на всей территории Украины.

4 марта я говорил по телефону с вице-президентом США Байденом, 8 марта состоялся телефонный разговор глав стран Балтии с президентом Обамой. 18 марта я встретился с Байденом в Варшаве.

28 апреля, два месяца спустя после вторжения России в Крым, «первые сапоги» США уже были в Эмари.

Это было очень напряженное время. До 27 февраля прошлого года в Эстонии не было войск союзников, самолеты, осуществляющие охрану воздушного пространства стран Балтии, базировались только в Литве, аэродром Эмари даже не учитывался.

Изменилось очень многое. Над этим работали Министерство иностранных дел, Министерство обороны, Силы обороны, канцелярия президента – у всех была своя роль. Некоторые сотрудники Минобороны и МИДа получат за это награды 23 февраля.

Когда в свое время министр обороны Урмас Рейнсалу завел речь об американских танках в Европе, то в Эстонии его подняли на смех.

Речь идет о вещах, которые не стоит высмеивать. Может быть, люди сегодня в большей мере осознали то, что наша независимость это не нечто само собой разумеющееся, и у той свободы, которой мы наслаждаемся, есть своя цена.

Мы все-таки кое-чего добились. По оценкам и Freedom House, и «Репортеров без границ», свобода слова в Эстонии из всех посткоммунистических стран на самом высоком уровне. Мы самая свободная от коррупции посткоммунистическая страна, да и среди стран Евросоюза располагаемся в верхней части рейтинга.

По-моему, это настоящее достижение, хотя зачастую мы не воспринимаем это как нечто значительное и не умеем дать этому истинную оценку. Украина, например, занимает в мировом рейтинге коррупции Transparency International 148-е место, Россия – 128-е.

Парад в Нарве в честь Дня независимости при участии союзников по НАТО является ответом на мелькавшие в западных СМИ заголовки вроде «Кто хотел бы умереть за Нарву»?

Решение о параде в Нарве было принято давно, первый парад по случаю 24 февраля проходил там еще в 2009 году. Место проведения парада выбирается в результате ротации. На самом деле парад будет проходить в Нарве, поскольку прием по случаю годовщины проводится в Йыхви, а Петровская площадь в Нарве – ближайшее подходящее для парада место. Прием же состоится в Йыхви, поскольку нынешний год для Йыхви юбилейный. Ида-Вирумаа заслуживает всего этого.

Чего ожидать от заключенного в Минске нового перемирия на Украине?

Я надеюсь, что в конце концов оно начнет действовать. Сейчас я читаю, что огонь не прекращается. Если в Дебальцево идут бои, то перемирие не работает. Ни о чем хорошем это не говорит.

Значит, вы полагаете, что минские соглашения о перемирии провалились?

Европа сейчас занимает выжидательную позицию. Никто не хочет, чтобы правы оказались те комментаторы, которые утверждают, что из этого все равно ничего не выйдет. Но в то же время не стоит думать, что отныне наступил вечный мир по Иммануилу Канту.

Во время мюнхенской конференции по безопасности вы спросили у канцлера Германии Ангелы Меркель, насколько далеко можно еще отодвинуть линию, оговоренную в сентябре в Минске. Вы ссылались на то, что украинские войска используют вооружение 1960-х, 1970-х и 1980-х годов, против них же применяются современные средства ведения войны. Вы остались удовлетворены ответом?

Я спрашивал об этом потому, что если все эстонские партии заявляют, что поставлять вооружение Украине нельзя, то каким же может быть решение? Если нынешнее положение усугубится, то каков же тогда западный план «Б»?

На тот момент Минска-2 еще не было. Но если он не сработает и военные действия продолжатся, то в какой-то момент мы в Европейском союзе и в НАТО будем вынуждены взглянуть правде в глаза: будем мы что-то предпринимать или же просто подождем, когда все это достигнет наших границ.

Мое личное мнение, что следует в первую очередь оказать поддержку оборонительной техникой, такой как радары и дроны.

Недавний рапорт Строуба Тэлботта (политолог и экс-дипло­мат США — прим. ред.) все же говорит и о летальном вооружении.

Дело в том, что сейчас мы ничего не предпринимаем. Другая же сторона располагает

боевыми системами высочайшего уровня, которые, помимо прочего, предполагают длительное обучение расчетов. Они укомплектованы личным составом отнюдь не из донецкой мафии.

Мы знаем, что там есть это вооружение, что там российские военнослужащие. Может быть, главнокомандующий силами НАТО в Европе генерал Бридлав говорит то же самое, но мы в Евросоюзе все-таки повторяем: «we are gravely concerned» и «Russian-backed forces» («мы серьезно обес­покоены» и «поддерживаемые Россией силы» – прим. ред.).

Мы не готовы признать то, что нам известно. У нас нет ответа, что нам делать, но искать ответ необходимо. (После записи интервью стало известно, что Евросоюз, наконец, признал, что российские войска на Украине присутствуют – прим. ред.).

Есть ли сейчас у простого человека в Эстонии основания опасаться войны?

Ни у простых, ни у сложных людей нет повода для беспокойства по поводу войны в Эстонии или в странах Балтии. В то же время стоит более внимательно, чем прежде, следить за тем, что происходит в Европе.

Что следует предпринять для того, чтобы в эстонско-финских отношениях не случалось «бури в стакане воды», как выразился министр иностранных дел Финляндии Туомиоя, имея в виду реакцию на его интервью Hufvudstads­bladet?

Единственная буря, которую я наблюдал, это когда нашу совершенно нормальную дипломатическую деятельность истолковали так, что «на ковер был вызван финский посол».

Алло, но ведь это и является работой посла, представлять свою страну, идти и разъяснять вопросы! Для этого у нас и работают посольства за рубежом, а у других стран – посольства в Эстонии.

Можете ли вы разъяснить, что произошло со Sky News?

Мне сказали, что будет интервью со Sky News. Что оно будет записываться и потом выйдет в эфир. Ведущий начал со слов «президент Хендрик!». Я сказал, что начнем заново с правильным именем.

Затем выяснилось, что, не уведомив меня об этом, интервью идет в прямом эфире. Я все ждал и ждал, а они все говорили: «We’ll be recording you in a minute!». Конечно, хорошо потом смеяться. Само же интервью доступно на интернет-странице президента.