Власть № 4. Куда смотрит правительство? Эй, правительство!..

В качестве премьер-министра Таави Рыйвас своеобразен, но из него мог бы получиться приличный исполнитель «Песни про зайцев»: «А нам все равно, а нам все равно...» Фото: Михкель Марипуу

На этой неделе эстонские СМИ раздумывали, что делать с иноземными беженцами и нашими политиками, а о русских изобретательно молчали.

Так, Андрес Лайапеа, член правления некоммерческого объединения «Радикал-демократы», написал на Delfi, что не стоит следовать предложению политолога Карла Каска и допускать к выборам лишь тех, кто прошел тест на душевное здоровье. Кроме прочего, Каск ломится в открытую дверь: «По действующим законам уже сегодня неправомочны голосовать лица, признанные в части избирательного права недееспособными. Если имеется в виду, что для получения такого права нужно сдать экзамен на гражданство, стоило бы так и написать. При этом нельзя согласиться с тем, что обязательный экзамен или тест такого рода превратит Эстонию в самую рациональную демократию мира...»

Зря и поздно

Лайапеа пишет также, что «принижение сограждан и презрение к ним – детская болезнь, распространенная в молодых демократиях, и Эстония тут, увы, не исключение», но, что характерно, анализ проблемы – каждый шестой житель ЭР не имеет права голоса – в тексте отсутствует как класс. Теория есть, но она суха, а древо жизни в этой реплике отчего-то не зеленеет.

Впрочем, на другом фронте, внешнеполитическом, комментаторы добились некоторых успехов, дойдя аж до сравнения Эстонии с Россией в невыгодном для нас свете. В Eesti Päevaleht журналист Кристер Парис пишет о том, как в 1993 году Ельцин разогнал парламент танками, а через три года при содействии олигархов переизбрался на пост президента, и в обоих случаях демократы вздохнули облегченно; наступил, однако, 2000 год, и Ельцин оставил вместо себя Путина.

То же в Эстонии: сначала в 1992-м президентом выбрали Леннарта Мери, хотя по итогам референдума лидировал Арнольд Рюйтель, и элита несказанно обрадовалась, в результате же в незабываемом 2007-м партии власти настолько уверились в себе и отдалились от народа, что «одной рукой убрали бронзовый памятник, который был очень важен для трети жителей, а другой ничтоже сумняшеся принимали „черные” пожертвования». Мораль: настоящая демократия – это когда нельзя подминать под себя правила и законы, даже если это-де оправдано будущими успехами страны.

Как говорил нехороший персонаж фильма «Место встречи изменить нельзя»: «Воспитываете? Так это зря. Поздно...»

Господь спекулирует бензином

Реформисты, кажется, достали всех. Особенно возмутил СМИ план повысить акциз на топливо. Авторы Postimees не стесняются в выражениях. «Остановите Тоомпеа!» – призывает Тарви Пихлакас, член волостного собрания Коэру, озабоченный тем, что эдакая налоговая реформа забьет если не последний, то уж точно очередной гвоздь в крышку гроба сельского хозяйства. Получается, что жить в сельской местности опасно: сначала там подсократили спасателей, потом полицейских, теперь хотят сделать дороже топливо, расход которого на селе куда больше по определению – магазины, поликлиники, аптеки и прочее там на значительном расстоянии, а автобусы ходят далеко не везде. Не форма ли это прогрессивного подоходного налога, вопрошает Пихлакас, с той лишь разницей, что ступени зависят не от дохода, а от места жительства? На страницах Õhtuleht журналист Вамбола Пааво с горькой иронией предсказывает возвращение на село гужевого, не облагаемого налогами и сравнительно дешевого транспорта.

Бизнесмен и политик Тынис Пальтс в Postimees сравнивает налоговую реформу со сценой в психиатрической больнице из «Мастера и Маргариты», в которой поэт Иван Бездомный пытается убедить профессора Стравинского в своем душевном здравии весьма странными аргументами. Пальтс указывает на то, что уменьшение налога – никак не расход, что бы там ни говорил по этому поводу премьер Таави Рыйвас, потому что ничто не расходуется: в крайнем случае речь идет о недополучении денег. Однако по сути такое уменьшение должно быть инвестицией: облегчая налоговое бремя, государство инвестирует в экономику заемные средства. Ну а «самое глупое, что может сделать государство, – это обнулить собственные инвестиции дополнительными поборами вроде акциза на топлива и НСО для гостиничного бизнеса».

Между тем у нас есть куда инвестировать. Осталось только взять кредит. Щаз! «Как раньше пионеры прятали в лесу флаг и потом его искали, так и мы сами выдумали себе препятствие, – пишет Пальтс. – А именно: мы – единственная страна в мире, принявшая закон о структурном равновесии госбюджета... Если нынешняя политика продолжится, благодаря так называемым источникам покрытия (дефицита госбюджета – Н.К.), разрушатся жизни сотен тысяч эстонцев. Юрген Лиги, Таави Рыйвас, сможете вы взглянуть в глаза их родственникам и потомкам?»

Вопросом акциза озаботился даже Господь Бог (псевдоним писателя Андруса Кивиряхка в LP Eesti Päevaleht), которому некий политик успел нажаловаться на Рыйваса. «Сначала я огорчился, – сообщает Бог, – а потом понял, какие сияющие перспективы открывает озорство мальчика Таави перед церковью. Поднимай акциз, поднимай! Мы в святилище сами начнем производить дизель и его продавать!»

У кого нарратив больше?

Куда смотрит правительство – недоумевают все подряд. В Õhtuleht Эйнар Эллермаа, редактор портала Elutark.ee, анализируя налоговые перемены, приходит к тому, что образовавшиеся в бюджете дыры ничем толком и не заткнуть – разве что продать стулья, на которых сидят министры. Там же доктор экономических наук Вяйно Раянгу внезапно обнаруживает, что коалиционный договор никто с экономической точки зрения и не анализировал: «Перед выборами говорили скорее о позитивных обещаниях, а про источники покрытия расходов разводили демагогию. Один из бывших министров заверил, что в госбюджете денег достаточно, но осталось неясным, отчего эти источники покрытия не использовали раньше. Теперь выясняется, что обещания раздавали без покрытия вообще».

Отчего все так происходит? Гипотезы есть разные. В Postimees журналист Прийт Пуллеритс видит причину в том, как нами традиционно управляют верхи: «В Эстонии правят просто. Некие лица решают, мол, предложим народу А, Б и В. Проводится рекламная кампания. Народ глядит: ага, нам нравится А, Б и В – и голосует за неких лиц. Тогда эти лица сообщают: дайте нам денег, чтобы мы смогли дать вам А, Б и В – вы же сами этого хотели!» Проблема в том, что такие чисто менеджерские задачи, пишет Пуллеритс, десятки и сотни бизнесменов смогли бы выполнить лучше, чем Рыйвас или любой из политиков.

Вице-спикер парламента Хелир-Вальдор Сеэдер (IRL) не нашел лучше времени, чтобы в той же газете объявить: ситуация наладится, как только затвердевший политический пейзаж разжижится, то есть появятся альтернативы гегемонии и реформистов, и центристов. При чем тут центристы – не очень ясно, но, конечно, для IRL, пусть эта партия и вошла в коалицию, рассуждения Сеэдера утешительны. Хотелось бы уяснить, как Сеэдер собирается разжижать пейзаж – и, главное, чем.

Редакторы Õhtuleht считают, что все беды от популизма: «Отчего никто не просчитал возможные варианты до выборов? Отчего все общество должно теперь принимать планы, придуманные за партийными кулисами? Ответ прост: если бы партия заговорила тогда о повышении акциза, она не выиграла вы выборы». Редакция Eesti Päevaleht полагает виновной «безнарративность» (отсутствие четкого мировоззрения), которая теперь мстит реформистам по полной. Премьер Таави Рыйвас еще весной говорил, что Эстонии, мол, не нужен большой нарратив. Оказалось, что очень даже нужен, а у самого Рыйваса нарратив скромный, если не сказать маленький. Как после такого не поверить, что размер имеет значение!