Сергей Перегудов: русскому человеку главное – гореть!

Сергей Перегудов постоянно ведет с собой незримый бой, потому что довольство собой – это тупик. Фото: Лийс Трейманн

Одно из главных событий нынешнего фестиваля «Золотая Маска в Эстонии» – спектакль Юрия Бутусова «Все мы прекрасные люди» по «Месяцу в деревне» Тургенева. Главную мужскую роль в этой постановке исполняет Сергей Перегудов.

Перегудов известен как заядлым театралам (порукой чему «Золотой софит» как раз за роль Ракитина в спектакле Бутусова), так и любителям телесериалов (Игнат Барабанов в «Агенте особого назначения», сериале, который длился четыре сезона: для российского ТВ это немало). История Сергея напоминает сказку о Золушке: он родился и вырос в провинциальном Надыме, учился в Волжском на экономике, а потом махнул в Питер и выучился на актера. «До какого-то момента я не очень понимал, чего хочу, – говорит он в интервью «ДД», – и меня потихонечку направили в нужное русло. Преподаватель высшей математики в шутку сказал, мол, дергай отсюда... А экономика у меня категорически не шла, надо было что-то менять. Ну я и поменял. И слава богу! В актерской профессии я чувствую себя нужным. Пока мне есть что сказать зрителям...»

Борьба с собой длиною в жизнь

– Получается, вы не рвались в театр с детства?

– Такого не было, да и быть не могло – я родился и 17 лет жил в Надыме, где театра просто нет. Я не был ни на одном спектакле, не знал, что это такое... Когда я в первый раз попал в театр, мне показалось, что в нем есть какая-то живая нота. И эта нота меня с тех пор и держит, и манит... Театр ведь тем и прекрасен, что все происходит здесь и сейчас. Вы увидите только то, что увидите вы, больше этого не увидит никто! Завтра я буду другим, через месяц – совсем другим, я имею в виду, по внут-реннему наполнению. Ну и внешне могу меняться: бороду сбрею...

– Про вас пишут, что вы философ, причем воспитавший себя сам.

– Я считаю, самовоспитание полезно для любого человека, неважно, актер ты или не актер. Мы, люди мыслящие, должны к чему-то приходить, куда-то двигаться, с чем-то бороться – в себе. Самое главное – в себе что-то перебарывать. Это наиглавнейшая задача в жизни. Иначе ты топчешься на месте, тебе ничего не нужно, и – зачем куда-то двигаться? Человеку всегда есть куда развиваться: страстей в нас много, недостатков тоже, мы про них прекрасно знаем. Просто кто-то находит с собой консенсус и делает вид, что у него все нормально. Но мы знаем, что надо отдавать себе отчет во всем, надо быть объективным...

– А вы с собой не дружите? Вы себе где-то враг?

– Я бы не стал говорить столь категорично – враг, но, да, борюсь с собой. Только смысл не в победе: победить себя – и успокоиться. Борьба идет всю жизнь. Не надо сходить по этому поводу с ума, не надо ничего делать с собой кардинально. Но если ты сам с собой в непростых отношениях, значит, ты в тонусе.

– В журнале Cosmopolitan материал о вас начинался так: «Он читает Достоевского и Толстого. Продумывает свою жизнь на несколько шагов вперед...»

– Сегодня, видимо, это нечто исключительное. Все эти гаджеты...

– С гаджетов тоже можно читать Достоевского.

– К сожалению, палец включает обычно не книги, а соцсети. Сегодняшний день диктует ускорение, люди быстро знакомятся и так далее. Это примета времени, с ней бороться сложнее, мы постепенно становимся заложниками ускорения. И, опять же, дело не в том, чтобы взять и от всего отказаться. Идеальный вариант – найти золотую середину. Скажем, с семи до одиннадцати, пока идет спектакль, я гаджетами не пользуюсь... (Смеется.) На самом деле отказ от гаджетов похож на отказ от пищи в православный пост. Пост ведь не для того существует, чтобы ты сел на диету и худел. Пост для того, чтобы ты понял: ты можешь есть, а можешь не есть. Так ты перестаешь быть заложником страстей своих.

– И обретаешь контроль над собой.

– Именно. И это может касаться не только еды, но и гаджетов, и алкоголя. Для кого что важно. Кто честен с самим собой, кто сам про себя всё знает, тот может ставить себе ту или иную цель.

«Гамлет мне не столь интересен»

– Вы и правда много читаете?

– Нет, немного. Нет времени. Слава богу, в силу работы приходится – и Достоевского, и Тургенева. Сейчас мы Ремарка репетируем в театре, «Жизнь взаймы», я там играю Клерфэ. Творческая борьба идет нешуточная, это ведь не пьеса, а роман...

– Игнат Барабанов из «Агента особого назначения» – гениальный дилетант, по вашим словам, «Иван-дурак, у которого все получается, потому что он выруливает на интуиции» – эта роль вам близка?

– Скажем прямо и честно: близка. В сериале все немножко гротесковое, вычурное, но по внутренней линии мне Игнат близок. Его легкость... В ней что-то есть. Качества Игната чем-то напоминают нашу русскую ментальность. Многое мы пускаем на самотек, многое идет на интуиции, а когда приспичит, когда жареный петух нас того-этого, тогда мы пускаемся во все тяжкие. Это держит в тонусе русского человека: всё всегда не так, всё через пень-колоду, тут проспал, там опоздал, ничего не разложено по полочкам... Мне такие персонажи и правда близки, и в Игнате есть многое от меня. Но Игнат ведь не просто Иван-дурак, которому на все плевать. Он обаятельный, а главное, он горит! Русскому человеку главное – гореть! Вопрос теперь в том, как зажечь...

– По вашим интервью складывается впечатление, что вы – человек без амбиций...

– Мне не нравится слово «амбиции». Это значит, надо доказывать, что ты лучше всех? Странно! Какая тут должна быть мотивация? Мне интересно другое – играть какие-то роли, скажем, Гамлета... Хотя, если честно, как раз Гамлета мне играть не очень интересно. Есть множество пьес, которые о том, что наболело, накипело, и зритель проникнется ими куда больше, чем «Гамлетом». Который у всех на слуху, конечно, «быть или не быть»... «Гамлет» – о чем-то глубоком, но до простого человека, который пришел в театр, достучаться можно простым языком. И материала для этого очень много – Чехов, Пушкин, Лермонтов. Один Гоголь чего стоит! Тургенев, опять же, по которому мы играем спектакль. У русских классиков все гораздо глубже и подробней...

– Для вас контраст между киномиром и театральным миром очень велик? В театре вы играете Шекспира, Набокова, Тургенева...

– Тут и спорить не с чем: в театре возможностей куда больше. Я себя ощущаю человеком театра. У нас ведь нет киноактерской школы: имея театральный опыт – накопление внутренней энергии и так далее, – актеры переносят его на экран и методом тыка, как котята слепые, учатся. Мы театральные артисты, и это нас держит на плаву. Но какой бы ты ни был хороший артист, кино тебя эксплуатирует. Там нет сплошной линии, там берется кусок оттуда и отсюда, это разорванная материя. А театр – сплошная, в театре ты можешь проверить, владеешь ли своим психофизическим состоянием.

– Телесериал «Преступление и наказание», где вы сыграли Разумихина, – исключение?

– Это совсем отдельная история. Режиссер Дмитрий Светозаров – очень толковый, глубокий, умный, он пытался понять Достоевского, подробно разбирал материал. У Достоевского ведь в книгах бездны, есть куда копать. И это была работа скорее как в театре – мы долго репетировали. Мне было тяжело, зато я получил актерскую закалку.

Островок веры в океане страстей

– Если бы вы были адвокатом своего героя Ракитина из пьесы Тургенева, что бы вы сказали в его защиту?

– Одно короткое слово: любовь. Та же мотивация у главной героини, которую играет Анна Ковальчук. Любовь не церемонится, не заботится о браках и детях, она возникает – и плевать ей на все. Человека начинает швырять, он совершает странные поступки... Спектакль ведь не зря называется «Все мы прекрасные люди». Все мы прекрасные люди – и такие сволочи. И плевать мы хотели на законы, правила, штампы в паспорте. Мы делаем что хотим – мы же все эгоисты. Невероятные... Вы же знаете, что пьеса Тургенева «Месяц в деревне» была запрещена – именно потому, что она разрушает институт брака. В то время ведь даже мыслей таких быть не могло, а героиня дает себе волю...

– Вы – православный. Насколько вера влияет на вашу актерскую ипостась?

– Тут самая прямая зависимость. Это не так, что я занимаюсь тем и этим – и вдобавок православный. Нет, и профессия, и личная жизнь – все опирается на фундамент веры. Любому человеку необходимо во что-то верить, каждый выбирает веру для себя... Как говорят, храм – это трость, на которую мы опираемся. Человек сам по себе – слабое существо, ему нужна поддержка, и не только людская. Я бы даже сказал, что поддержка других людей нам нужна скорее для проформы. Нелюдская поддержка –другое дело. Часто человек оказывается один на один с собой, и ему нужна поддержка в этот момент, потому что от самого себя не убежишь. Вот тогда-то и помогает вера.

– Со стороны кажется, что вера актера должна скорее ограничивать...

– Да, всем вокруг кажется, что вера, церковь, пост сужают человека, закрепощают его, заковывают... Ничего подобного! Православная вера ничего не запрещает. Она дает тебе выбор. Можешь так, а можешь эдак. Все в твоих руках. И ты в процессе выбора, размышляя, начинаешь соображать, что к чему. Если маленькому ребенку говорить: не суй пальцы в розетку, не трогай горячий утюг – он все равно сунет и тронет. Так же и здесь: ты попробуешь, тебя Господь ударит немножко по лбу, и если ты здравомыслящий человек, слушающий себя и Бога, ты задумаешься.

Но... на деле все хитрее. Гораздо хитрее. Мы не так легко становимся хорошими. Нас швыряет, мы становимся на ноги, вроде все хорошо, верной дорогой идем, и в самый неожиданный, неподходящий момент нас скрючивает – внутренне, не физически, – потому что мы слабы. На этот случай и есть вера. Она тебя держит, дает тебе внутреннее спокойствие. Мы мятущиеся существа, нас обуревают страсти, а вера нас умиротворяет.

Справка «ДД»:

Сергей Викторович Перегудов

• Родился 6 октября 1981 года в Надыме.

• После школы поступил в Гуманитарный институт города Волжский (экономический факультет), через год уехал в Санкт-Петербург и поступил в СПбГАТИ (мастерская В.Б. Пази), который окончил в 2004 году.

• Актер Театра им. Ленсовета.

• Лауреат премии «Золотой софит» (2014) за роль Ракитина в спектакле Юрия Бутусова «Все мы прекрасные люди».

• Играл во многих телесериалах, среди них – «Принцесса и нищий», «Сонька Золотая Ручка», «Каменская 5», «Преступление и наказание» и «Агент особого назначения».