Олеся Лагашина: Снимите чайник с плиты

Олеся Лагашина Фото: Из личного архива

Eesti Ekspress вышел вчера со статьей об Ида-Вирумаа, которая так или иначе касается проблемы лояльности русскоязычного населения Эстонии.

 Как обычно, говорится об отчужденности, отсутствии государства в регионах, безработице, социальной незащищенности и т.п. Все это так. Но есть и другой аспект.

О том, что было не сделано государством, говорят после Крыма не так уж редко. Но было бы замечательно задуматься и о том, что было сделано – государством, СМИ, всеми теми, кто имеет возможность влиять на решения и озвучивать свою точку зрения в пуб-личном пространстве.

Я не знаю, задумывался ли кто-нибудь о том, как лояльные стране русские превращаются в самых яростных ее критиков.

Почему бывший журналист Эстонского радио Димитрий Кленский, которого еще в начале 1990-х критиковали якобы за русофобию, а на самом деле за лояльную к эстонцам радиопередачу после исторического митинга на Тоомпеа, в итоге становится сторонником совершенно иных взглядов и фигурантом громкого политического дела?

Почему сотрудник «Русского видеоканала» ETV Сергей Середенко становится «русским омбудсменом» и публикует в маргинальной русскоязычной прессе статьи, которые любой эстонский обозреватель посчитает пропагандистскими?

Почему прекрасный редактор русскоязычных газет и общественный деятель Яна Тоом в итоге воспринимается как враг эстонского народа, возмущает мейнстримных общественных деятелей и журналистов поездкой в Сирию и собирает вокруг себя массы, мягко говоря, недовольные политикой государства?

Проще всего списать всё на действие вражеской пропаганды и примкнувших к ней русскоязычных СМИ – что и делается. Кому захочется проверять голословные обвинения Троицкого, который невзначай нанес урон репутации русско-язычной журналистики! Кому из профессионалов, радеющих за верность фактам, придет в голову, что обвинение Кузичкина, согласно которому русские журналисты курируются посольством РФ, необходимо или доказать, или публично признать его лживым и порочащим чужую репутацию. Где там! Какая там профессиональная солидарность…

Если бы у меня сейчас была возможность предложить тему для диплома по журналистике, я посоветовала бы проанализировать контекст употребления слов «русские» и «Россия» в эстонских СМИ.

Думаю, не сильно ошибусь, если предположу, что в подавляющем большинстве случаев и то, и другое описывается в них как угроза. На то есть свои объективные причины. Однако было бы ошибкой полагать, что объект, воспринимаемый только в качестве угрозы и находящийся под неослабевающим давлением, станет лояльнее от этих постоянно предъявляемых ему подозрений.

Я не знаю, задумывался ли кто-нибудь в эстонских СМИ о том, какую контрреакцию они провоцируют, публикуя однотипные мнения и не давая возможности высказаться другой стороне. Процесс вытеснения других точек зрения происходит постоянно – несмотря на то, что это прямо противоречит правилам хорошего тона, требованиям зрелой демократической журналистики и практической целесообразности.

Чтобы находиться в этой системе и оставаться лояльным, надо либо иметь очень крепкие демократические убеждения, либо не иметь убеждений вообще. Быть отторгаемым чужеродным телом – не самое большое удовольствие. Объект давления претерпевает метаморфозы или выскальзывает из-под пресса. Свисток свистит, когда чайник кипит. Неразумно затыкать носик, проще снять чайник с плиты.