/nginx/o/2017/02/07/6319001t1h1b44.jpg)
Отторжение Нарвы даже на словах и теоретизирование насчет ее автономии – опасный шаг назад в прошлое, который не нужен ни Нарве, ни остальной Эстонии, полагает советник по отношениям с прессой Министерства социальных дел Иван Лаврентьев, возражая на мнение Михкеля Муття.
Недавно увидели свет два анализирующих жизнь в Эстонии исследования: Мониторинг интеграции и Доклад о развитии человеческого потенциала. Благодаря им, а также подступающим местным выборам рубрику «Мнение» в эстоно- и русскоязычных СМИ захлестнула волна статей на интеграционную тематику. Надо бы порадоваться столь живому обсуждению, но, увы, немногие авторы, констатировав проблему, доходят до ее решения.
В числе прочего бросается в глаза опубликованное в Postimees мнение Михкеля Муття, тезисы которого можно обобщить так: интеграция, как мы ее понимали до сих пор, провалилась, следует дать местным русскоязычным жить так, как они сами хотят. Эта мысль и риторика в стиле «оставьте нас в покое» не нова (см. мнение Юрия Николаева «Такого ли правительства мы ждали?», ERR, 21.11 2016 г.), но в тексте Муття присутствует одно очень опасное предложение: следует де-факто признать, что Нарва автономна.
О референдуме по поводу автономии
В новейшей истории Эстонии были времена, когда Нарва были весьма близка к автономии. 16-17 июля 1993 года в Нарве прошел референдум по вопросу об автономии, призванный гарантировать городским властям возможность накладывать вето на правовые акты, изданных законными органами власти ЭР, на территории города Нарва. Несмотря на симпатии нарвитян, автономия все-таки не осуществилась.
В начале 90-х большая часть русскоязычного населения Эстонии ощущала, что к управлению страной ее почти не привлекают. Принятие нескольких важных законов породило в широких массах негодование – эти законы существенно сузили возможности русскоязычных участвовать в формировании политики, заниматься бизнесом и так далее, а также поставили под вопрос юридический статус людей, которые по большей части оказались без гражданства.
Всё это и привело горуправу Нарвы к мысли о необходимости автономии. Месяц спустя госсуд признал итоги референдума недействительными, после чего попытки обрести автономию не предпринимались. С теми, кто проводил референдум, активно контактировали представители России, более того, взвешивалась возможность вторжения добровольческой военной группы.
И хотя с момента проведения референдума минуло почти 24 года, тема возможного сепаратизма в Нарве по-прежнему интересна и взрывоопасна. Особенно актуальной делают ее постоянно развивающиеся события в существующих на территории бывшего СССР частично непризнанных государствах, таких, как Приднестровье и Абхазия, а также события, начавшиеся в 2014 году в Крыму и на востоке Украины.
Нарва – приграничный город Эстонии, ЕС и НАТО, по некоторым трактовкам по реке Нарове проходит граница западной и восточной цивилизаций. Последние два года звучит (прежде всего в зарубежных СМИ) мнение о том, что из Нарвы мог бы получиться очередной Крым. Интерес зарубежных СМИ к Нарве не утихает: в городе уже шутят, что вскоре не останется нарвитян, не пообщавшихся с каким-нибудь зарубежным журналистом. Про автономию время от времени заговаривают и местные активисты-маргиналы.
Понятно, что через два года после распада СССР в головах эстонских русских царило непонимание: что теперь вообще будет? Противодействие референдуму правительства затрудняли в том числе СМИ: в 1993 году нарвское инфополе отличалось от инфополя эстонцев куда больше, чем сегодня. Местные нарвские газеты писали, скажем, о том, что в Эстонии проводится геноцид русского населения. Кто-нибудь может представить столь абсурдные статьи сегодня?
Поскольку автономия стратегически важного приграничного города поставила бы под угрозу эстонское государство, ясно, что играть с этой идеей – все равно что играть с огнем. Имевшие дело с референдумом госчиновники и тогдашний премьер Март Лаар ныне соглашаются с тем, что после того, как в 1991-1993 годах местные проблемы решились, правительство про Ида-Вирумаа надолго забыло.
Нарва – эстонский город, нарвитяне – часть Эстонии
В последние годы нарвский городской пейзаж заметно изменился: вдоль реки проходит живописный променад, а колледж Тартуского университета – вообще одно из красивейших новых зданий Эстонии. Кое-что происходит и в социальной сфере: безработица в Ида-Вируском уезде – самая высокая в ЭР, потому государство применило ряд мер, которые направлены на улучшение ситуации именно на рынке Северо-Востока. Многие стремятся попасть на бесплатные курсы эстонского, но не все попадают – не хватает мест.
Эстонская Республика старается найти общий язык с людьми в прямом смысле слова: 24 февраля 2015 года на проводившемся в Нарве параде по случаю Дня независимости главнокомандующий генерал-лейтенант Рихо Террас процитировал на русском строки о Нарве поэта Игоря-Северянина, жившего в Эстонии.
Нарва – эстонский город, а нарвитяне – часть Эстонии, независимо от родного языка и цвета обложки паспорта. Да, 9 мая здесь ходят по городу с георгиевскими ленточками и возлагают красные гвоздики к подножию монумента с танком. Однако вечером Иванова дня нарвитяне идут разжигать костры так же, как эстонцы по всей Эстонии, – если с обучением языку и получение гражданства всё не так радужно, по крайней мере в быту Нарва – точно часть ЭР. Отторжение Нарвы даже на словах и теоретизирование насчет ее автономии – опасный шаг назад в прошлое, который не нужен ни Нарве, ни остальной Эстонии.
Статья отражает личную точку зрения автора. Перевод с эстонского.