Власть № 4: гордость и остервенение

«Не люблю расизм и негров»: Мартин Хельме против фашистов, черных и коммунистов. Фото: Михкель Марипуу

На этой неделе эстонские СМИ задавались вечными вопросами: что изменил «сильвергейт», нужен ли нам президент, кому в Эстонии и чем гордиться хорошо – и что нам делать с местными русскими.

На портале Postimees присяжный переводчик Дмитрий Платонов написал о тысячах «невидимых русских», которые выучили эстонский язык, но не сделались от этого более заметны для титульной нации: «Если вы нас не видите, кого вы хотите интегрировать?.. Местные русские исключены как из политической жизни, так и из эстонского миропонимания и сознания: они для эстонцев не существуют».

В качестве примера Дмитрий приводит журналиста Eesti Päevaleht Рейна Сикка, который восторгался Екатериной из Екатеринбурга, выучившей эстонский благодаря своему увлечению певцом Танелем Падаром, но напрочь забыл о том, что вокруг него таких русских (знающих язык, а не фанатов Падара) – тьмы, и тьмы, и тьмы. Увы, комментарии к статье Платонова лишь подтверждают сказанное.

Невзирая на народ

Прошедший на выходных слет Реформистской партии и рекламные плакаты, на которых реформисты «гордятся Эстонией», вызвали в СМИ остервенение. И хотя в Postimees Кирсти Рууль, стратегический консультант фирмы PR Partner, уверяла, что «с этим слоганом могут согласиться все», эти самые все тут явно другого мнения. На том же портале «наблюдатель» Якко Вяли утверждает, что народ не ощущает гордости за созданную реформистами вертикаль власти. То есть Эстонией-то мы, народ, вполне себе гордимся, но при чем тут Ансип? «Это как ожидание лета. Лето придет и в Таллинн, и в Нарву, и на остров Сааремаа, потерявший за время правления реформистов 20 процентов населения. Лето пришло бы, даже если бы Юхан Партс ушел в отставку в апреле...»

Портал Delfi отмечает, что на слете реформисты заигрывали со средним классом, который всегда больше интересовал центристов: «Такая попытка захватить новый “сектор рынка”, то есть электората, говорит о том, что партия теряет голоса на “рынках”, которые раньше считала своими». Копировать действия конкурента реформистам не впервой: в речи перед партайгеноссе Ансип не преминул отметить, что партия защитила независимость и достоинство Эстонии в «бронзовую ночь», между тем обращение к националистическим чувствам избирателя – это традиционная епархия совсем даже IRL.

Редакторы Eesti Päevaleht обыгрывают строчку из старинной песенки про эстонца, которого гордыня довела до белых тапочек: «Гордый, гордый, да в гробу!» Газета отмечает, что критики реформисты не боятся: «Из доклада о развитии человеческого потенциала на слете были зачитаны самые приятные куски. Про оппонентов говорили, что они “в угаре”... Весь прошедший год реформистов упрекали в гордыне, но их самоуверенность от этого ничуть не убавилась». С горечью о «белкиной гордости» пишет и журналист Õhtuleht Лаур Уудам: «В реформистской Эстонии не говорят об эвтаназии для лишних стариков, не ищут еду по помойкам... Конечно, любому из нас есть чем гордиться, но задача партии, особенно партии власти, – заниматься проблемами, а не хвалить себя и не выдавать бред на основе гимна за политику».

Глядя на такие дела, редакция Õhtuleht пытается понять, какое будущее ждет эту партию, если ее вдруг бросит Ансип. Диагноз не оставляет надежды: «Должен ли нас волновать съезд какой бы то ни было партии, включая партию власти? Когда партия все больше напоминает секту, ее сторонники перестают воспринимать какие-либо аргументы... В этом случае смена долговременного лидера может привести к кризису движения, если новый руководитель недостаточно харизматичен и вся партия за ним не пойдет. Реформисты вольны быть такими, какими пожелают, – гордиться Эстонией и в то же время не поддерживать этический кодекс для парламентариев... Тем легче будет делать выбор избирателям». Цитируется также профессор Рейн Рауд, писавший в Postimees еще до нынешнего слета, что скандал с Сильвером Мейкаром ожидаемого «очищения» реформистов так и не принес: причастные к нему «попросту неспособны вообразить ни честной политики, ни своей жизни за пределами коридоров власти».

Если черный – сразу в дверь!

Беспорядки в шведской столице на почве недовольства иммигрантов тем, что у них меньше возможностей по сравнению с коренным населением, внезапно возбудили СМИ очень сильно. Õhtuleht призвал нас учиться на опыте и ошибках Стокгольма: «Не стоит надеяться, что беженцы из географически и культурно далеких от нас регионов не доберутся до Эстонии... Швеция, Германия и Франция не в состоянии вместить всех беженцев. Их начнут распределять между странами так, как сегодня распределяют помощь Греции. Готовы ли мы к этому? Подсчитано ли, сколько именно чужаков способна вынести Эстония, чтобы не случилось того, что происходит ныне в Стокгольме или происходило во Франции в 2005 году?.. Как интегрировать этих людей в случае, если тут возникнут целые анклавы неместных беженцев?»

О, это сладкое слово «интеграция»! Беда в том, что страх перед чернокожими иммигрантами маскирует другой страх – перед теми самыми невидимыми русскими, которых словно бы и нет, но которые, как показал 2007 год, иногда очень даже есть. Юрист Палома Крыыт Тупай отмечает в Postimees, что незачем спорить о турках и африканцах, когда проблема Эстонии скрыта внутри самой Эстонии:

«Даже если мы очень сильно напряжемся, тяжелая артиллерия риторических перестрелок не в состоянии ответить на вопрос, кто получится из растущих здесь и сейчас, в нашей стране, русских подростков, из их потомков. Так что не стоит нам смотреть на Швецию свысока и похваляться тем, что у нас такой проблемы нет... Проблемы меньшинств не исчезают оттого, что их никто не решает. Можно надеяться на то, что если установить высокие требования, в конце концов останутся только те, кто готов здесь и сейчас быть “совсем как эстонец”, а все остальные куда-то улетучатся. Но, честно говоря, такие надежды наивны». Свою статью Тупай завершает ударно: все мы помним, как Ангела Меркель сказала, что «мультикульти умерла», но в поднятом СМИ шуме затерялась другая ее фраза: «Ислам – это часть Германии». Надо думать, автор имеет в виду, что русские все-таки часть Эстонии. Или нет?

Тот же вопрос к писателю Андрусу Кивиряхку, который длинно рассуждает в Eesti Päevaleht о том, что в любом государстве есть «туристы и старожилы» – и тем, кто в первой категории, надеяться особо не на что. «Точно так же постоянного клиента в местной харчевне обслуживают быстрее, чем случайно забредшего туда туриста. Постоянный клиент – свой, он знает персонал по именам, обсуждает с ним то, что случилось в прошлую пятницу, такому клиенту могут даже отпустить выпивку в долг...» Так кто в Эстонии русские – туристы или старожилы? Логика подсказывает, что если человек тут родился, он старожил, но только где и когда в нашей стране ночевала логика? Она тут, увы, турист, причем редкий, и в харчевнях на нее смотрят волком.

Впрочем, что мы все о русских! Член правления Консервативной народной партии Мартин Хельме в передаче «Клуб свободомыслия» на Tallinna TV сказал, как отрезал: «Если черный – сразу в дверь!.. И нечего тут обсуждать – мы просто не дадим проблемам возникнуть... Я хочу, чтобы Эстония была белой страной». Позднее Хельме добавил, что дело вовсе не в цвете кожи, а в том, желаем мы безопасности и процветания или нет. Но черным сюда все равно вход воспрещен. Русский – ладно, он по крайней мере белый; пусть работает.