Почему я уважаю правозащитников?

Олеся Лагашина Фото: Dmitri Ivanov

Игорь Кульдма в своей статье объяснил, почему правозащитники ему противны. Честно говоря, у меня эта позиция вызывает недоумение.

Во-первых, мне абсолютно непонятно, почему получать финансирование из зарубежных источников – это плохо. В таком случае в подкупленности можно было бы заподозрить всех, кто сколько-нибудь ориентируется в получении зарубежных грантов: от студентов, обучавшихся за границей по программе Erasmus, до тех предпринимателей, которые смогли получить финансирование из европейских фондов. Каюсь, по этой логике меня можно было бы считать тайным агентом Берлускони в русской журналистике Эстонии.

Это абсолютно бредово, но для некоторых зарубежного финансирования уже достаточно, чтобы говорить едва ли не об измене Родине. Хотелось бы, впрочем, знать, что такого ценного сделали для Родины сами «патриоты».

Впрочем, автор реплики этот аспект не считает наиболее важным, зато говорит об инстинкте, который подсказывает ему, что быть в оппозиции по отношению ко всему на свете плохо. Кто бы спорил! Ипохондрия – штука вредная, но о ней ли речь? И здесь мне хотелось бы спросить автора, насколько он следит за деятельностью российских правозащитников.

То, чем они по праву гордятся, - реальная помощь реально пострадавшим людям. И даже если помочь оказывается не в их силах, правозащитники - это те немногие, которые в России пытаются разобраться, например, за дело посадили человека или нет. Глядя на последние репортажи – даже на государственных телеканалах – вы по-прежнему считаете, что правоохранительные органы в России действительно охраняют право? Вспомните хотя бы историю с «живым щитом». А ведь правозащитники занимаются в том числе и случаями милицейского беспредела, занимаются спорными судебными случаями – той грязной работой, которой не обременят себя ни уважаемый автор упомянутой реплики, ни значительная часть наших достойных комментаторов.

И понятно, что при том объеме работы, которой занимаются российские правозащитники, вникать в эстонские проблемы им просто некогда. Тем более что по сравнению с Россией наша страна действительно кажется им чуть ли не демократическим раем. Особенно, если учесть, что, приезжая сюда, они приятно общаются с интеллигентными, на первый взгляд, людьми, которые говорят им «правильные вещи». То, что некоторым из этих «интеллигентных людей» порядочный человек руки не подаст, им неизвестно.

Собственно в этом и заключается, на мой взгляд, основная проблема: неприязнь к правозащитникам обусловлена их «компрометирующими связями» и невежеством в отношении нас. Затвердив себе, что основная проблема здешних русских заключается в отсутствии гражданства и незнании языка, они регулярно повторяют, что язык своей страны знать необходимо. И с этим будет спорить только глупец. Другое дело, что проблема совсем не в языке или гражданстве, а в отсутствии элементарного уважения к русским со стороны эстонского государства (и взаимном неуважении к самому государству).

Это отдельная тема для разговора, почему я так считаю, и мне не хотелось бы поднимать ее в рамках этой реплики. Другое дело, что необходимо четко разграничивать деятельность правозащитников в России и ту ахинею, которую они несут за рубежом в отношении стран, которые им знакомы только с официальной стороны. В этом смысле меня восхищает Людмила Алексеева, которой в 82 года не слабо «выйти на площадь в тот назначенный час» ради каких-то своих идеалов (многие из вас сохранили хоть какие-то идеалы и многие ли готовы их отстаивать?), и вызывает сожаление Людмила Алексеева, пытающаяся судить о положении русских в Эстонии.