Евгений Марчелли и матрица Чехова

Спектакль Марчелли «Без названия» стал изюминкой фестиваля «Золотая Маска в Эстонии 2013». Фото: Станислав Мошков / архив «Золотой Маски в Эстонии»

«Когда я работал в маленьком театре в городе Советск, мне удалось добиться главного: в театр перестали ходить зрители...» Из уст любого другого режиссера эти слова звучали бы странно. Но Евгений Марчелли – случай особый, пишет еженедельник «День за Днем».

Спектакль Марчелли «Без названия» стал изюминкой фестиваля «Золотая Маска в Эстонии 2013». Режиссер перенес на сцену самую первую, долгое время остававшуюся неопубликованной пьесу Чехова (мотивы из нее наверняка знакомы читателю по фильму «Неоконченная пьеса для механического пианино»). Получился отменный фарс о несчастном сельском учителе Платонове, жутком бабнике, понимающем, что вся эта суета сует бессмысленна и ни к чему, кроме проблем, не ведет.

Эта пьеса Антона Павловича ставится очень редко, и вдвойне ценно, что наши театралы увидели ее в постановке ярославского Театра имени Федора Волкова, старейшего русского профессионального театра, который существует с 1750 года. Художественный руководитель театра и режиссер спектакля, признанный в 2005 году лучшим театральным режиссером российской провинции, носит итальянскую фамилию, но ощущает себя русским человеком: «Мой папа – итальянец, но родился я в Киргизии, вырос в городе Фрунзе, всю жизнь прожил в России...»

– Судя по овации, нашей публике спектакль понравился, но были и те, кто ушел после первого акта со словами «мы пришли на Чехова». Часто вы сталкиваетесь с чем-то подобным?

– К сожалению, приходится. И я сразу понимаю, что эти люди хотят видеть музейный театр. Пришли на Чехова... Мы же не жили в эпоху Чехова! Вы подумайте: Чехов написал эту пьесу в Таганроге в 18 лет, совсем юным мальчиком, никуда не выезжая, ничего не видя... И вот он пишет потрясающую историю о кризисе среднего возраста. Откуда этот чудный мальчик мог все знать про тонкие, сложные, ироничные отношения взрослых мужчин и женщин? Вот это для меня – Чехов. Суть! А форма... Мы специально разбросали костюмы по разным эпохам, сделали их и фантазийными, и современными. Третий акт – это исторические костюмы, это Чехов, каким мы его себе представляем. Такой разброс нужен, чтобы показать: подобные истории происходят всегда и везде. Видимо, тем, кто ушел после первого акта, показалось, что это надругательство над Чеховым, хотя мы играем первый акт ровно так, как его написал Чехов, без купюр. Не зацепила людей история. Не совпало. Это нормально.

– На буклете «Без названия» стоит пометка «18+». Сразу вспоминаешь о том, что в 2009 году общественность Калининграда нашла в вашем спектакле «Дачник» по Горькому порнографию.

– Не общественность, а какая-то крошечная организация. «Борьба за нравственность», что ли. Чушь какая-то. Они сделали театру такую рекламу, что билеты раскупили на два месяца вперед на весь репертуар. Между тем «Дачники» – абсолютно целомудренный спектакль. Там, да, мелькает обнаженное тело, но это юмористическая сцена, никакого эротического контекста. Самое обидное, что зритель-то повалил на «клубничку». Те, кто шел на порнуху, были сильно разочарованы... Вообще же я думаю, что шоковые приемы на сцене допустимы, если ты как художник считаешь, что нужно эмоционально воздействовать на зрителя. Мне нравится «резкий» театр – не рассудочно-интеллектуальный, холодный, а такой, который обрушивается на зрителя – и шокирует его.

Читайте большое интервью с Евгением Марчелли в еженедельнике «День за Днем» от 8 ноября. Подписаться на газету можно по телефону 666 2503 или при помощи кнопки «Закажи газету» в верхнем правом углу сайта www.dzd.ee.