/nginx/o/2013/11/11/2615344t1h6446.jpg)
То, что бывшие сотрудники КГБ якобы прекратили в Эстонии шпионскую деятельность из страха быть разоблаченными, оказалось ложью.
Для подписчиков
Разъезжавший на «Волге» разведчик был неуловим
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
После уже третьего случая государственной измены автора этих строк заинтересовал вопрос: как в 1990-е годы российские спецслужбы реорганизовали здесь свою разведывательную деятельность, и чем смогли им ответить эстонские коллеги.
О том, что в разведывательной деятельности бывшего Комитета госбезопасности СССР (КГБ) Эстония занимала особое место, лучше всего можно судить по частному дому в югенд-стиле в Пирита-Козе в Таллинне. В годы советской власти в этом сверхсекретном доме сотрудники госбезопасности готовили глубоко законспирированных агентов. Этих людей переправляли за границу как беженцев или предпринимателей. Будучи т.н. «спящими шпионами», они пускали корни на Западе, чтобы несколько лет спустя начать передавать КГБ ценную информацию.
Таких людей ценят больше, чем офицеров разведки, которые работают под дипломатическим прикрытием в посольствах за границей. Именно таким агентом был офицер российской внешней разведки Сергей Яковлев, действовавший под именем Антонио де Хесус Аморетт Граф. Многие годы, представляясь португальским бизнесменом, Яковлев, имя которого известно и в Эстонии, разъезжал по Европе, поддерживая связь с осужденным впоследствии за измену эстонскому государству Херманом Симмом, и пытался наладить контакты с эстонскими политиками.
В действиях российской разведки в Эстонии бывали разные периоды, то менее, то более активные. Наименьшей активностью был отмечен период сразу после обретения Эстонией независимости, когда КГБ уже покинул Эстонию, а Федеральная служба безопасности РФ (ФСБ) еще не начала действовать.
Хотя эстонским властям были известны все здешние бывшие кадровые работники КГБ, а также частично люди, сотрудничавшие с ними, это не могло быть поводом для успокоения. Все знали, что действительно секретные данные КГБ, покидая Эстонию, вывез.
По книгам КГБ
Определенная часть агентуры, связанная с военной разведкой, действовала в соответствии с инструкциями, исходившими от российских воинских частей, располагавшихся здесь в 1991-1994 годах, но с выводом российских войск в 1994 году были вывезены последние секретные данные.
На разведфронте, с точки зрения российской стороны, образовался своего рода вакуум. России хватало дел у себя на родине, но уже в 1995 году ФСБ на полную катушку стала играть здесь в разведчиков.
Поначалу в этой игре эстонцы занимали не самую лучшую позицию. Скажем прямо, россияне, опираясь на свой опыт, сильно обошли нас. Поначалу эстонские спецслужбы не знали самых простых вещей. Например, как хранить и перевозить материалы, которые представляли собой государственную тайну.
Учиться этому пришлось у КГБ, вернее по учебникам, которые оставил здесь КГБ. Могло бы и их не быть, если бы не начальник 1-го отдела (внешняя разведка) КГБ Эстонской ССР Пауль (Павел) Тоом.
Общественность может связать имя Пауля Тоома с членом Рийгикогу Яной Тоом (Центристская партия), Пауль Тоом — ее свекор. Он решил, что имеющиеся в библиотеке материалы могут остаться в Эстонии. Эти книги были первыми источниками информации, из которых КаПо и Департамент информации, занимающийся внешней разведкой, черпали знания.
Тоом казался человеком, питающим искренние чувства к Эстонии. Работникам КаПо, неоднократно навещавшим его, он говорил, что оставшиеся в Эстонии сотрудники внешней разведки не имеют отношения к разведывательной деятельности. Почему? Если бы россияне продолжали работать с контрразведчиками, те рано или поздно попались бы, поскольку КаПо эти люди в большинстве своем были известны.
Логично. Но жизнь показала, что Тоом ошибался. «Одно из двух, либо он сознательно вводил нас в заблуждение, либо даже он не знал, как действует здесь ФСБ», — сказал один человек, имевший тогда отношение к контрразведке.
Из бывших коллег Тоома впоследствии всплыло имя Валерия Зенцова. Этот человек, ставший затем одним из заместителей Тоома, родился в Берлине, в Эстонию его привезли ребенком. Когда после распада Советского Союза КГБ спешно паковал вещи, Зенцов повел себя не так, как большинство его бывших коллег.
В отличие от тех, кто остался в Эстонии или вместе с семьями уехали из страны, он повел себя по-другому. Зенцов хоть и увез свою семью в Россию, но связей с Эстонией не порвал. У него была квартира в доме на улице Паэкааре в столичном районе Ласнамяэ, и его регулярные наезды в Эстонию вызывали интерес у полиции безопасности.
Зенцов, получивший вид на жительство в Эстонии, действовал на первый взгляд законно. Он передавал в Россию информацию, связанную с коммерческими объединениями. Интернета тогда не было, и за информацию хорошо платили.
КаПо хоть и подозревала, что он шпион, но проводившиеся в тайне обыски его квартиры не подтверждали этого.
В распоряжении Зенцова была старая «Волга», на которой он передвигался очень медленно, чтобы видеть, нет ли «хвоста». Попробуйте остаться незамеченным, если вам приходится преследовать автомобиль, следующий со скоростью 20 км/ч! Ехать, конечно, можно, только «хвост» сразу заметят.
Иногда Зенцов отправлялся из Ласнамяэ в Мустамяэ просто для того, чтобы купить газету, после чего возвращался домой. Подозрительно? Конечно. Но это не повод для задержания.
Зенцов поддерживал здесь любовные связи, о которых КаПо было известно. По словам контрразведчиков, располагая такой информацией, на главу семейства можно было бы надавить. Но тогда не знали о том, что Зенцов только что склонил к государственной измене Хермана Симма, занимавшего в прошлом высокий пост в полиции. Когда Симм поехал отдыхать в Тунис, Зенцов последовал за ним и остановился в одной с ним гостинице.
«Учитывая наш тогдашний постоянный интерес к личности Зенцова, можно сказать, что Симм с самого начала был на волосок от того, чтобы выдать себя, но на то, чтобы раскрыть его, потребовалось долгих десять лет», — сказал сотрудник контрразведки.
Зенцов оказался слишком крепким орешком для наших разведчиков. В 1999 году правительство Марта Лаара, ссылаясь на то, что Зенцов был сотрудником КГБ, отказалось ему в продлении вида на жительство, но это был надуманный предлог. Если бы Зенцов оспорил решение правительства в суде высшей инстанции, то, скорее всего, государство проиграло бы процесс.
Разведчик старой школы решил действовать, не афишируя свою деятельность. Теперь уже известно, что еще в 2006 году сотрудник российской контрразведки Зенцов тайно встречался в Хорватии с бывшим коллегой по КГБ, а тогда принятым на работу в КаПо Владимиром Вейтманом, к тому времени Вейтман уже не один год предавал эстонское государство.
Для многих деятельность «слухача» Вейтмана, занимавшегося в КГБ технической работой, вызывает вопросы. Теперь, когда известно о его шпионской деятельности, задаются вопросом, почему в 1990-е годы он выступил против создания правительственной связи. Или почему в 2007 году во время апрельских беспорядков «торпедировал» одно техническое действие КаПо.
На самом деле многие годы не афишировали, что в КаПо работали бывшие сотрудники КГБ. Правда, поговаривали о парочке специалистов, имевших опыт работы в КГБ, но тот факт, что в первые годы в контрразведке работало почти полтора десятка таких сотрудников, стало сюрпризом.
Опыт — дело наживное
В начале 1990-х годов только что созданная полиция безопасности взяла на вооружение не только опыт технической работы КГБ, специальными знаниями в области разведки делились финны, шведы, французы. Но в первые годы восстановления независимости в этом деле мы были «салаги».
На первый взгляд, КаПо была, конечно, молодец. Например, она располагала информацией о том, кому из местной агентуры россияне приплачивали за знание эстонского языка. Не оставляли без внимания и ежегодные «слеты» бывших сотрудников КГБ, в которых участвовали одни и те же лица.
«Возможно, россияне специально хотели, чтобы мы знали об этих встречах, чтобы у нас складывалось впечатление, что им нечего скрывать, что они верны эстонскому государству», — предположил бывший контрразведчик.
Эстонии, не имевшей опыта в информационной войне, пришлось растерянно наблюдать за тем, как во время первой чеченской войны россияне запустили миф о том, что на стороне боевиков действуют женщины-снайперы из Прибалтики, за которыми закрепилось прозвище «белые колготки». Это была неправда. Точно так же не имела под собой оснований и история разоблачения высокопоставленного российского госчиновника, который якобы был агентом КаПо. «Возможно, этот человек шпионил в пользу какого-то другого государства, но мы впервые услышали о нем из российских новостей», — сказал бывший контрразведчик.
Первой зримой победой эстонской контрразведки можно считать высылку в 1995 году российского дипломата Сергея Андреева. На основании информации, полученной КаПо, он был выслан из страны за деятельность, враждебную по отношению к эстонскому государству.
«Собственно, он не очень и скрывал свою деятельность по установлению контактов, поэтому нам удалось довольно легко сфотографировать его во время встреч», — сказал контрразведчик, занимавшийся этим делом.
К этому времени Эстония уже имела некоторый опыт в деле контрразведки, за прошедшие годы в КаПо эту линию вели несколько человек.
Райго Хаабу, еще недавно возглавлявший криминальную полицию; Харри Лахтейн, угодивший в Белоруссии в дипломатический скандал и ныне преподающий в Академии МВД; Ало Лепик, «прославившийся» тем, что в Бронзовую ночь пил; Мати Эрик и Алдис Алус, оба занимавшие посты заместителя гендиректора; Алексей Дрессен, уличенный впоследствии в государственной измене; Александер Тоотс, ныне занимающий пост заместителя гендиректора КаПо. Мы назвали лишь несколько имен, которые на слуху. Двадцать лет назад эти люди начинали работать в подразделении контрразведки, насчитывавшем около десяти человек.
Автор благодарит бывших и нынешних госчиновников, оказавших ему помощь при написании статьи.
Верующий мужчина срежиссировал свое убийство