Власть №4. Революционный держите шаг!

Раз к шоферу и министру в Минфине предъявляются одинаковые профессиональные требования, может быть, стоит эти должности совместить окончательно? Фото: Михкель Марипуу

На прошедшей неделе эстонские СМИ продолжали обсуждать революционные события на Украине и смерть Нельсона Манделы, а также вяло комментировали политическую жизнь страны.

Пока в Киеве строили баррикады и сносили памятники вождям социалистической революции, за этим пристально наблюдали в той самой Европе, куда так стремится решительная часть тех, кто недоволен политикой все еще президента Виктора Януковича. Что характерно – наблюдали и рассуждали как бы помимо самих украинцев, без учета их интересов, а скорее в неком более глобальном контексте.

Большая красная точка

Так, колумнист The Economist Эдвард Лукас, статью которого «Терзания Украины и стыд Европы» публикует Postimees, пишет, что на саммите Евросоюза в Вильнюсе была убита программа Восточного партнерства, а Путин положил в карман очередную победу. Последствия этого события Лукасу рисуются апокалиптические: «По словам председателя Европейского совета Хермана Ван Ромпея, результатом саммита Европейского союза в Вильнюсе стала „историческая победа“. Если это так, то я предпочитаю поражения. Еще одна такая победа – и российский триколор будет развеваться на замке Тоомпеа, а Владимир Путин примет в Брюсселе должность Ван Ромпея», – пишет он. Не удивительно, что, по его мнению, главный урок из украинских событий должен быть вынесен именно в связи с Россией, по отношению к которой Евросоюз должен занять более жесткую и скептическую позицию, в том числе в визовом вопросе.

Об «Украине помимо самой Украины» рассуждает на Delfi и депутат Европарламента Кристийна Оюланд. «На данный момент политический центр сместился в Кремль. Я понимаю Путина. Для него вопрос жизни и смерти – подпишет ли Украина договор об ассоциации с Евросоюзом», – утверждает она. Сколько в этом трогательной европейской заботы об украинцах – каждый может увидеть сам. И даже если представить себе такую умозрительную картину, при которой украинская власть в очередной раз сменится вместе с внешнеполитической ориентацией страны, комментарии европейцев по поводу событий в Киеве не оставляют сомнений в том, что молочных рек с кисельными берегами украинцам в Европе не светит, украинцы здесь – объект вторичный.

Как отмечает в своем опубликованном на Postimees докладе на совсем другую тему докторант Амстердамского университета Инге Мельхиор, для нее «Восточная Европа просто была большой красной точкой между Россией и Германией. А что происходило в этой красной точке, я вообще не знала». Складывается впечатление, что для многих европейских политиков и политических обозревателей (а заодно, кстати, и видных эстонских пользователей социальных сетей) Восточная Европа и Украина, в частности, так до сих пор и остаются большой красной точкой, где события важны лишь с позиции того, насколько они ослабляют или усиливают влияние Путина. В победе «западников», впрочем, сомневается даже Лукас, замечающий, что власть Януковича опирается не на Киев, а на промышленные регионы страны, и нет никаких свидетельств тому, что власть в его вотчине пошатнулась.

Требуются кандидаты на роль Манделы

Отчасти под влиянием украинских событий, отчасти в качестве отклика на кончину бывшего африканского лидера в эстонской прессе пересчитывали по всему миру политзаключенных в поисках нового Манделы. Eesti Päevaleht, например, публикует статью отбывающей срок Юлии Тимошенко, в которой она утверждает, что Нельсон Мандела понял бы ее чувства, явно намекая на некоторое сходство судеб и масштабов личности. Зато Хейки Сууркаськ начинает свой обзор на Delfi с российских «политических»: «Снова наиболее знаменитые политзаключенные нашего времени сидят именно в России: Михаил Ходорковский и члены панк-группы Pussy Riot. Однако судебные репрессии направлены и против многих других, например, против Алексея Навального. Искушение посадить в тюрьму критиков власти в стране слишком велико».

С этим трудно спорить, однако довольно примечательно при этом осторожное отношение к преследованию инакомыслящих другими, видимо, более симпатичными автору государствами. «Джулиан Ассандж искал убежища не от преследований США, а из-за того, что не использовал презерватив, вступив в случайную половую связь в Швеции. Но некоторые считают его политической жертвой. Хотя в посольстве Эквадора он заперся совершенно добровольно». Действительно, кто его знает, может, у него такая сложная форма агорафобии и в замкнутом пространстве посольства он чувствует себя куда более комфортно? Нет, ни слова о двойных стандартах!

Ни фопа себе

Отдельного внимания в эстонской прессе на прошедшей неделе удостоился вопрос о языке. Postimees обеспокоился судьбой высшего образования на эстонском в связи с открытием англоязычной магистратуры по философии в Тартуском университете, которое с большой вероятностью может привести к исчезновению магистратуры с государственным языком обучения – против чего, естественно, возразило Министерство образования и науки. Тему подхватил Reporter, провокационно озаглавивший материал «Эстонский язык в национальном университете становится историей?» и задавшийся вопросом: «Нужно ли вообще высшее образование на эстонском языке такому маленькому народу, как мы?»

Вопрос на самом деле не праздный, поскольку ареал распространения эстонского языка сильно ограничивает возможности эстонских ученых на мировом рынке. С другой стороны, понятно и оправданно беспокойство эстонцев за сохранение родного языка, которому отовсюду грозит опасность быть засоренным, поглощенным и забытым. Не так давно поневоле пришлось стать участницей спора о разном отношении эстонцев и русских к чистоте языка: утверждалось, что эстонцы к иностранным заимствованиям относятся осторожнее, а к родному языку – бережнее, нежели русские. Но вот дважды за эту неделю наткнулась в Delfi на богатое исконно эстонское слово «fopaa» (от французского faux pas – неверный шаг, оплошность – прим. О. Л.) и подумала, что бережное отношение эстонцев к своему языку, пожалуй, несколько преувеличено.

Кстати, сразу в нескольких fopaa Delfi упрекнул депутата Рийгикогу от Социал-демократической партии Евгения Осиновского, который, по мнению портала, в передаче Kolmeraudne неоправданно критически отозвался о журналистах, избирателях и политических оппонентах. Впрочем, гораздо более интересно другое выступление Осиновского, о котором пишет все тот же Delfi. Депутат обратил внимание на то, что Министерство финансов требует от своих чиновников знания эстонского языка на уровне, достичь которого невозможно, поскольку экзамена на уровень С2 не существует. По словам Осиновского, вызывает вопросы и то обстоятельство, что Минфин ввел требование языкового уровня С2 и для помощника министра, и для министерского водителя, независимо от характера работы и рабочей ситуации, требующей той или иной языковой глубины. Фактически это означает, что не эстонец получить работу в министерстве не может. Министру финансов Юргену Лиги, как пишет Delfi, пришлось признать, что дело нуждается в расследовании, а Осиновский предложил Министерству образования и науки исправить постановление, регулирующее применение языка, так чтобы подобные случаи не повторились.

И вот ведь как некрасиво получается: с одной стороны, можно перевести магистратуру в ТУ с эстонского языка на английский, с другой – в министерстве даже шофер обязан владеть эстонским на С2. Не языковая политика, а одно сплошное fopaa.