Золушка неиллюзорная

Настоящий принц (Александр Кучмезов) в первую голову обеспечивает женщину (Золушка – Татьяна Космынина) продовольствием. Фото: Фото: Русский театр / Елена Руди

В декабре Русский театр предложил зрителям две премьеры: сказочную «Золушку» на новый лад и нечто под названием «Иллюзии», пишет еженедельник «День за Днем». «Золушка» хороша хотя бы тем, что в эпоху засилья штампов освежает не хуже, чем брют со льда или бриз с Балтики. Этим свойством спектакль обязан как первоисточнику – сценарию Евгения Шварца, положенному в основу знаменитого фильма с Яниной Жеймо, – так и московскому режиссеру Полине Стружковой.

Здесь Золушка – уборщица и прислуга при цирке. На этом сходство с классической сказкой и версией Шварца заканчивается. Угнетенная замарашка в исполнении Янины Жеймо была существом восторженным, наивным и бесконечно добрым. Космынина играет совсем другую Золушку – видимо, современную: ни грана наивности, зато фунт обозленности. Когда Золушка восклицает: «Неужели не дождаться мне веселья и радости? Ведь так и заболеть можно. Ведь очень вредно не ехать на бал, когда ты этого заслуживаешь! Хочу, хочу, чтобы счастье вдруг пришло ко мне! Хочу-хочу-хочу-хочу!..» – в ее голосе сквозят такие злость и стервозность, что принцу, ей-богу, не позавидуешь. Закомплексованная Золушка жаждет внимания, ощущает свою ущемленность и оттого страдает, хотя при мачехе вида не подает: давя то на больные места, то на жалость, блистательный гитлер женского пола сумел построить семейство так, что никто и пикнуть не смеет.

Вторую декабрьскую премьеру, «Иллюзии» в постановке россиянина Павла Злобина по пьесе опять же россиянина Ивана Вырыпаева, иначе как тотальным недоразумением назвать нельзя. По сути это всего лишь художественная читка: актеры, вооружившись ноутбуками, читают истории про две супружеские пары, связанные сколь сложными, столь и абстрактными отношениями. Вырыпаев – драматург, не на шутку увлеченный буддизмом, отсюда и иллюзии, отсылающие к индийской иллюзии-майе, и нарочитая безыскусность текста, и некое финальное просветление, граничащее со смертью. Проблема в том, что когда полтора часа (без антракта!) сидишь на жестком стуле и слушаешь крайне монотонные монологи, опыт приобретаешь не столько театральный, сколько аскетический. Возможно, Вырыпаева это и обрадовало бы – просветлился же царевич Гаутама, сидя под деревом бодхи, пусть и не благодаря, а вопреки аскетизму, – но зрительская задница затекает неимоверно, интерес к вялотекущему сюжету быстро исчезает, слушать что-то высокопарное о любви и смерти уже не можется. В общем, иллюзии рассеиваются как-то сами собой.

Подробнее о новых спектаклях Русского театра читайте в еженедельнике «День за Днем» от 20 декабря. Подписаться на газету можно по телефону 666 2503 или при помощи кнопки «Закажи газету» в верхнем правом углу сайта www.dzd.ee.