/nginx/o/2014/04/11/2953594t1hf01f.jpg)
Эстонская премьера картины «Географ глобус пропил» совпала с церемонией вручения кинопремии «Ника». Жюри «Ники» признало «Географа» лучшим фильмом 2013 года и вручило ему еще четыре премии, в том числе – за лучшую режиссуру, пишет еженедельник «День за Днем».
Снятый по роману Алексея Иванова «Географ» – картина для нынешнего российского кино редкая: ее герой – не активный мачо, а, скорее рефлексирующий опустившийся интеллигент, пермский учитель географии Виктор Служкин (Константин Хабенский). Жизнь Служкина не сложилась, и все-таки он стремится к тому, что называет «святостью», и даже, влюбившись в свою ученицу, находит в себе силы противостоять искушению. Несложную, эмоциональную, трагикомическую историю из написанного в 1995 году романа Велединский перенес в наше время, чуть-чуть изменив сюжет, но сохранив главное: опустившегося героя, восторг перед дикой таежной природой и стоящий перед Служкиным выбор.
Фильм Велединского много хвалили и зрители, и критики, однако режиссер не считает, что «Ника» была ему гарантирована: «Интрига сохранялась до самого конца, никто ни в чем не был уверен, – сказал он в интервью «ДД». – Все решалось, как я понимаю, в последний момент. Не было даже гравировок на призах, никто ни о чем не догадывался, и тот, кто объявлял награду, узнал имя победителя, только вскрыв конверт. Конечно, я понимал, что что-то фильму должны дать, но чтобы вот так... Скажу честно, я рассчитывал на актеров и музыку – и когда актеры с композитором получили призы, был очень рад. А в номинациях “лучшая режиссура” и “лучший фильм” я был совсем не уверен. У меня как режиссера были весьма достойные конкуренты, все они – мои товарищи, по-настоящему достойные наград. Просто этот год – наш, а их год был раньше или будет позже. Это нормально».
– Когда вы впервые прочли «Географа», чем именно взял вас этот роман?
– В первую очередь – сценой похода и сплава по таежной реке. Она во мне срезонировала, потому что Леша – автор романа, Алексей Иванов, – написал от первого лица. Весь роман написан в третьем лице, а эти сцены – от первого. Поход меня «подключил», по-хорошему дернул, и я сказал: да, теперь я все понял и точно хочу это снимать.
– Вы тесно сотрудничали с Алексеем Ивановым? Насколько вообще режиссеру полезно сотрудничество с автором книги, по которой снимается фильм?
– Здесь нет никаких накатанных схем, у всех это бывает по-разному. С Лешей мне было легко и свободно, потому что он сразу сказал: «Кино – это кино, а книга – это книга, я в ваши дела не лезу. Вы купили права – делайте что хотите, я вам доверяю». С точки зрения Леши это самая правильная для писателя позиция. Ему и картина понравилась, и он всячески ее хвалит, даже защищает. Он доволен результатом – значит, все правильно.
– И на любые изменения он был согласен заранее?
– Да, он дал нам карт-бланш. Я поставил его в известность, что мы перенесем действие в наши дни, сделаем героя постарше, да и детей тоже. Леша сказал: «Не вопрос».
– Те, кто любит книгу, сразу увидели в фильме приметы нашего времени, которых не было в 1995-м...
– Конечно, они в фильме есть, все-таки минуло двадцать лет. За это время общим достоянием стал Интернет, появились всевозможные мобильники. Все это как-то влияет на нашу жизнь. Но я должен сказать, что мы на новшествах особого акцента не делаем. Впрочем, в фильме есть связанный с ними драматургический ход.
– Если сравнить фильм с романом, видны принципиальные отличия. У вас Служкин более живой, что ли, – начиная с первой сцены, где он дерется с контролерами, чего в книге нет...
– Давайте возьмем роман и вспомним три сцены, в которых Служкин дерется или пытается драться. Их вы в фильме не найдете – все они включены в одну сцену, вот в эту. Характер героя остался прежним. Служкин может постоять за себя, может вступиться за других. Он – человек с кулаками. Это нормально.
– Еще пример: друг Служкина Будкин влюбился в жену героя, в книге Служкин никак на это не реагирует, а в фильме он выходит из себя, пинает мячик...
– Ну и что? Это не принципиальное различие.
– То есть – мне показалось, что в фильме Служкин несколько менее святой?
– А вы думаете, что святой не может раздражиться? А святой Владимир, а Николай II, тоже признанный святым, – они что, не раздражались никогда? Только ходили и молились, и были полностью удовлетворены тем, что в мире деется? Владимир вообще крестил Русь мечом. Святость определяется не тем, пнул человек мячик или не пнул, раздражается он или нет. Важно, проходит ли человек испытание, остается ли он до конца верен своим принципам и идеалам. Вот в чем святость – а не в том, скажем, курит он или не курит. Николай II, как известно, курил...
Полностью интервью с режиссером Александром Велединским читайте в еженедельнике «День за Днем» от 12 апреля. Подписаться на газету можно по телефону 666 2503 или при помощи кнопки «Закажи газету» в верхнем правом углу сайта www.dzd.ee.