Большие разборки в маленьком Таллинне

Квартирные товарищества – это не только эпицентр споров между соседями, но и лакомый кусок для «профессионалов». Фото: Михкель Марипуу

Желание управлять квартирными товариществами доводит до склок, драк, сбора компромата, полива друг друга помоями: как при встречах и в личной переписке, так и на страницах ведущих СМИ и в кабинетах высокопоставленных чиновников.

Я уже давно приняла решение не брать в работу тем, связанных с квартирными товариществами. Причина не в том, что мне лень штудировать законы, искать специалистов, способных ответить на возникающие вопросы, и не в нежелании помогать тем, кому помощь действительно нужна. Дело в другом: с какой бы проблемой ни обратились в газету читатели, рано или поздно выясняется, что неправы обе стороны, конфликт зиждется на личностном неприятии друг друга, а сменить поворовывающее (хамоватое, бездеятельное) правление и председателя невозможно потому, что их места никто из жильцов занимать не хочет.

В этот раз я тему приняла, поскольку она была подана как предостережение для других домов о том, что в Таллинне орудует банда рейдеров, захватывающая управление домами самым нахальным образом и доводящая эти дома до банкротства. Страшное дело, решила я, и договорилась о встрече.

Вот тут-то все и началось

Делегация состоит из трех человек: юрист по образованию и основной профессии, председатель правления КТ «Ярвеотса, 23» Людмила Белан, председатель правлений КТ «Ыйсмяэ, 76», «Вильде, 108» и член правления КТ «Вильде, 92» Наталья Голимбиевская и председатель правления того же товарищества Нина Лях. В руках толстые пачки документов.

Речь идет о фирме Haabersti Haldus, предоставляющей услуги по благоустройству и управлению домами в основном в Ыйсмяэ. Меня сразу предупреждают, что рассказ будет длинным, а потому нужно набраться терпения и внимательно слушать.

«У дома, которым я руковожу, проблем с Haabersti Haldus нет, хотя договор с ними у нас тоже имеется, – начинает рассказ Белан. – Но с людьми, которые руководят данным предприятием, я сталкиваюсь постоянно на протяжении многих лет».

По словам Людмилы, когда-то давно за порядком в ее и других дворах и самих домах, на основании действующих договоров, следил не Haabersti Haldus, а фирма Deljuan. Слово это, скорее всего, никакого значения не имеет, а сложено из первых букв от фразы «Дети, Людмила и Анатолий». Руководила предприятием семья: мать Людмила Сыроватенко (Шипунова), отец Анатолий Сыроватенко, их сын Виталий Сыроватенко и дочь Эрика Шоллер. Предприятие успешно выступало на рынке недвижимости, оказывая не только услуги по благоустройству, но и занимаясь строительством.

«У нас был договор, согласно которому Deljuan отвечал за порядок, следил за электрикой. В общем – полный пакет услуг, нужных для существования многоквартирного дома, – продолжает Белан. – Но где-то в 2008 или 2009 году к нам приехали представители фирмы и сказали, что предприятие разделяется и реструктуризируется. Зарегистрирована новая коммерческая структура – Haabersti Haldus OÜ – и, при желании, мы можем перезаключить договор об обслуживании на тех же условиях с новой фирмой».

Дом так и поступил, правда, набор услуг был существенно пересмотрен.

Вот такие претензии

«Проблемы есть у нашего дома», – вступают в разговор Голимбиевская и Лях.

Наталья Голимбиевская не скрывает, что не живет ни в одном из домов, которыми управляет. Просто она знает, как организовать работу, и люди к ней обращаются. И, как говорится, слава богу, поскольку с приходом подкованного «варяга» во многих КТ заканчиваются дрязги и начинается спокойная жизнь. Правда, не в том КТ, в котором только в январе сменилось правление и которое сегодня стоит на грани суровых штрафов и судебных разбирательств.

По словам Голимбиевской, дом по адресу Вильде, 92 был первым, когда с просьбой навести порядок на собраниях и в управлении обратились не члены правления, а инициативная группа. «Я не работаю с инициативными группами. Это для меня правило, но тут было принесено заявление, подписанное чуть ли не половиной дома», – говорит она.

После проведенного специалистом собрания прежний состав правления и председатель были сняты, назначены новые люди, в том числе и сама Наталья. Документы успешно прошли регистрацию и в «Б»-карте появились новые фамилии.

«Мы начали работать. Выяснилось, что в доме огромные счета. Именно поэтому было решено прежде всего изменить имеющиеся договоры на обслуживание, которое предоставляет фирма Haabersti Haldus. Но если сначала с нами вообще не хотели говорить, заявляя, что новое правление они не признают, то после откуда-то достали изменение к имеющемуся договору обслуживания, по которому выяснилось, что расторгнуть договор просто так мы с ними не сможем. Нужно платить огромный штраф», – говорит председатель.

Впрочем, Голимбиевская познакомилась с Haabersti Haldus и одним из ее представителей, Эрикой Шоллер, не сегодня. Наталья занимается квартирными товариществами уже много лет. Она является не только председателем правления ряда КТ, но и возглавляет административный совет Хааберсти. С представителями Haabersti Haldus, по ее словам, она впервые встретилась в ту пору, когда сама с рядом других, подкованных в вопросах управления домами коллег, организовывала круглые столы и курсы.

«Эрика Шоллер со своими партнерами появилась на заседании одного из таких круглых столов. Сразу объяснила, что является не только дипломированным юристом, но и в состоянии предложить КТ услуги по решению возникающих внутри них проблем. Прежде всего, речь шла о работе с должниками», – говорит Голимбиевская. «Да, – подхватывает Белан, – все преподносилось очень дружелюбно. Эрика говорила, что нужно установить мир в товариществах, и любезно предлагала свою помощь. Это было так трогательно – как кот Леопольд: мол, ребята, давайте жить дружно».

Нетрудно догадаться, что дружбы никакой не получилось. «Я работаю в сфере юриспруденции много лет, и у нас всегда было принято в запутанных или непонятных ситуациях обращаться за помощью к коллегам, особенно, если те сами ее предлагают. У меня в доме с должником был конфликт, который, как мне тогда казалось, не имел никакого разрешения. Тут я и вспомнила, что Эрика предлагала помощь именно в таких вопросах, – вспоминает Белан. – Нет, помощи я не получила. Сначала она говорила, что у нее нет времени, потом пришлось долго ждать в приемной ее офиса. В итоге искать решение все равно пришлось самостоятельно».

У Голимбиевской свои претензии: довольно быстро в противовес ее круглым столам и курсам возникло некоммерческое объединение Elamute Liit, в состав правления которого вошли несколько председателей других товариществ и мать Эрики, Любовь Шипунова. Союз начал проводить свои столы и свои курсы, создал журнал и телевизионную передачу «А у нас во дворе», которая выходит на телеканале TVN.

А дальше факты, показывающие фирму и ее руководство в некрасивом свете, начинают сыпаться один за другим. Во-первых, на сегодняшний день Deljuan объявлен банкротом. Вокруг этой фирмы вообще в последние годы происходило много нехорошего. Делами предприятия и его руководством очень активно интересовались прокуратура и Налогово-таможенный департамент. «Нас – председателей, членов правлений и работников – вызывали на допросы и выясняли, что мы знаем о работе Deljuan», – говорят обратившиеся в газету дамы.

Во-вторых, несмотря на то, что у Deljuan осталось много долгов и претензий со стороны надзорных органов, люди, которые им руководили, теперь руководят Haabersti Haldus. Официально единственным членом правления предприятия является Дмитрий Харитонов, по словам председателей – муж Эрики Шоллер, но в офисе трудятся и всем управляют все те же люди: мама, Эрика и остальные.

«В-третьих, все они, кроме Харитонова, еще несколько лет назад получили официальный запрет на предпринимательскую деятельность, но продолжали заниматься бизнесом. А Эрика, которая везде говорит, что она юрист, не имеет даже диплома. Мы не смогли найти упоминаний о получении профессии ни в том вузе, где она якобы училась, ни где-то в ином месте. Только теперь можно обнаружить ее фамилию в списках дипломников Таллиннского университета. Но это информация не о завершении образования, а о назначении научного руководителя. Нет и судебных процессов, в которых Эрика принимала бы участие. Везде, где были процессы, ее интересы представляли другие, настоящие юристы», – рассказывают председатели.

Кроме того, тот самый Elamute Liit, который был создан при участии семьи, проводит очень активную работу среди товариществ. Так, несколько лет назад предлагалось собраться всем вместе, выработать общий план и сообща принять участие в городском конкурсе «Дворы в порядок». Этот конкурс город устраивает как раз для квартирных товариществ, оплачивая большую часть работ, сделанных для благоустройства домовых территорий. «И как вы думаете, кто должен был получить заказ на работы? – спрашивают читательницы, – конечно, фирма, напрямую связанная с Шоллер и ее семьей!»

Аргументы и факты

В общем, картинка сложилась не самая приятная. Согласно данным бизнес-регистра, фирма Deljuan действительно в июне 2012 года была объявлена банкротом. Представители семьи на самом деле получили запрет на предпринимательскую деятельность.

Налоговый департамент и вправду очень активно интересуется деятельностью не только самого предприятия Deljuan, но и его руководителей. Так, в марте 2013 года Таллиннским административным судом было принято решение, накладывающее арест на имущество одного из членов правления, чтобы помешать его продать. Налоговики убедили суд в том, что есть все основания подозревать руководителей Deljuan в умышленном уклонении от уплаты налогов с использованием различных схем и подставных фирм.

Кроме того, общаясь с различными людьми, мы выяснили, что и последний «чистый» член семьи, Дмитрий Харитонов, именно сейчас находится под следствием. Этим делом руководит Лыунаская окружная прокуратура, а подозрение касается все того же уклонения от уплаты налогов.

«ДД» обратился в прокуратуру и в Налоговый департамент с просьбой объяснить, почему следственные органы интересуются данными лицами и как смотрят на то, что они все равно активно работают на рынке. Однако и из Налогово-таможенного департамента, и из Пыхьяской и Лыунаской прокуратур мы получили примерно один и тот же ответ: «В соответствии с законом, говорить о конкретной ситуации мы не имеем права».

Впрочем, выплескивать на страницы газеты все прямые и косвенные обвинения в адрес руководства и работников Deljuan и Haabersti Haldus мы тоже не имеем права. Именно поэтому Эрике Шоллер был направлен список вопросов с предложением подтвердить или опровергнуть обвинения в свой адрес. Эрика отреагировала очень быстро и предложила встретиться, объяснив, что это долгая история и в двух словах ее не расскажешь.

Война докатилась и до нас

«Эта история с компроматами и перетряхиванием белья, моего и моей семьи, длится уже несколько лет. У нас работает 50 человек, мы обслуживаем 170 квартирных товариществ, а гадости по всем СМИ и инстанциям выплескиваются лишь из нескольких, которыми руководят одни и те же люди», – объяснила Эрика и начала свой рассказ, что называется, по пунктам.

Фирму Deljuan ее родители поднимали и ставили на ноги в течение 17 лет. С приходом кризиса, когда строительный бизнес рухнул, возникли серьезные трудности. Тогда и было решено разделить предприятие, оставив строительство в Deljuan, а обслуживание отдав Haabersti Haldus. «Тут нет никаких сложных схем, простая реструктуризация», – уверяет Шоллер.

У Deljuan появились большие долги, справиться с которыми оказалось крайне сложно. По словам Шоллер, руководство предприятия само попросило о проведении санации и начало переговоры с кредиторами, практически договорившись о том, что в течение трех лет будет погашено 60 процентов задолженностей, остальное списывается. Против выступили только Swedbank и еще одна фирма, что в итоге и привело к тому, что фирму пришлось объявить банкротом.

Далее Шоллер говорит: «Запрет на предпринимательскую деятельность у меня на самом деле был. Я про это уже и забыла, поскольку это история более чем десятилетней давности, и она никак не связана ни с Deljuan, ни с Haabersti Haldus. Это была фирма, занимавшаяся окнами, а мне тогда был 21 год. Тот запрет давно снят».

Представители Haabersti Haldus действительно входят в состав нескольких правлений КТ, которым предприятие предоставляет услуги. «Да, а что здесь такого? Я как член правления отвечаю за свои действия личным имуществом, а принимать решение самостоятельно я не могу, для этого нужно согласие остальных членов правления или общего собрания». Сама Эрика входит в правления трех товариществ.

В первое, как она говорит, ее позвали со словами: «Вас мы знаем, и вы воровать не станете, поскольку обслуживаете наш дом. Еще в одном КТ ей пришлось, как уверяет Эрика, стать членом правления, поскольку никто не хотел занимать данную должность. А вот членство в третьем правлении, в котором Шоллер оказалась около двух лет назад, и стало роковым для нее, подняв всю ту волну компромата, которая теперь достигла и нашего издания.

«Это дом на Вильде, 87. Жильцы обратились ко мне через Elamute Liit, попросив помочь избавиться от тамошнего председателя», – Эрика долго и со вкусом рассказывает про тяжелую ситуацию в доме, где общение несогласных жильцов с назначенным руководителем дома обычно происходит на повышенных тонах, со взаимными оскорблениями, кляузами и даже драками.

Именно тогда, по словам Эрики, и был вытащен на свет божий факт о запрете на предпринимательскую деятельность, тогда и возникли подозрения в том, что у нее нет диплома юриста, который на самом деле есть, а сейчас она готовится к защите магистерской работы. Тогда же начались звонки с угрозами, в том числе и в адрес детей молодой женщины, кляузы на ее коллег по КТ, из-за чего их просто увольняли с основных мест работы – из полиции, из IT-фирмы. Дошли даже до Центристской партии, в рядах которой состоит и Шоллер, и Голимбиевская, что стало поводом не пустить Эрику на выборы.

В конкретном же доме, про который говорила Голимбиевская, действует договор. Из него следует, что о расторжении соглашения нужно сообщить в сентябре, то есть за четыре месяца до начала нового года. «Это бизнес, и мы должны рассчитывать свои силы», – объясняет Шоллер.

«Но, если все так сложно, зачем вам это нужно?» – задаю вопрос, который трудно не задать, зная, что члены правления, как правило, зарплат за свою работу не получают. «Я не могу бросить обратившихся ко мне бабушек», – отвечает Эрика.

Не все так просто

Теперь мое отторжение темы квартирных товариществ стало еще более сильным. Не думайте, что слова Эрики заставили меня принять ее сторону и осудить обратившихся в газету председателей.

Фирмы, с которыми связана моя собеседница, находятся под постоянным присмотром со стороны налоговых и правоохранительных органов. Сама Эрика, объясняя, как в историю с уголовным делом вляпался еще и муж, говорит, что налоговики ухватились за торговлю золотом, которая велась, в том числе, и через Deljuan. «Были долги, нужно было исполнять обязательства хотя бы перед работниками. Мои родители продали все, что у них было, поэтому нужно было искать, чем заниматься. Да, у нас дома и в офисе прошли обыски. Но по той истории уже год к нам не обращались, и я даже не знаю, что там происходит, а обвинять нас не в чем».

В это можно поверить, поскольку доказательств противного у нас все равно нет, но ощущение недосказанности остается: объяснение, что в нашей маленькой стране вообще трудно делать бизнес, не попадая под пристальное внимание хотя бы налоговых органов, лично меня не удовлетворило. Бизнес делают многие, но годами под тем или иным следствием или разбирательством находятся лишь единицы.

А еще я так и не получила ответа на вопрос: нет ли конфликта интересов в ситуации, когда представитель фирмы, выполняющей работы в доме за деньги, становится членом его правления?

Вот тут хочу остановиться и сделать вывод. Как ни странно, квартирные товарищества – это доходный бизнес. Простые жильцы домов не рвутся в правления, поскольку живут своей жизнью и не хотят тратить время еще и на такую деятельность. В подобной ситуации и возникают «профессиональные управляющие», для которых это настоящая работа. Они знают законы, умеют управлять предприятиями и людьми. В этом нет ничего плохого, если качество услуги устраивает жильцов.