Какая-то там родинка…

Доктор Марианне Нийн проводит исследование методом Nevisense для диагностики меланомы на ранней стадии. Фото: Мати Хийс

По показателю смертности от меланомы – самого коварного вида рака кожи – Эстония находится на первом месте в Европе. 60 жизней ежегодно – таков «урожай» этого заболевания в нашей стране.

Коварство заключается в том, что это темное пятнышко на коже довольно долго – от трех до пяти лет – маскируется под родинку, никак не влияя на самочувствие. И потом вдруг взрывается метастазами, почти не оставляя человеку шансов. На поздних стадиях меланома  маловосприимчива к химио- и лучевой терапии. Ученые ищут новые способы борьбы с этим видом рака, но пока единственная стратегия борьбы с меланомой – качественная профилактика.

Профилактика хромает

На то, что именно наша страна лидирует в печальном списке жертв меланомы, есть целый букет причин. Во-первых, мы белокожие, а это один из факторов риска. Во-вторых, промучившись три четверти года в темноте, сырости и холоде, мы рвемся к теплу и солнцу, стремясь по максимуму ухватить ультрафиолета. А он в связи с уменьшением озонового слоя становится все опаснее: Всемирная организация здравоохранения предупредила, что в ближайшие годы по всему свету можно ожидать роста количества случаев меланомы на четыре с половиной тысячи человек в год. В-третьих, у нас не принято серьезно относиться к своему здоровью. В-четвертых, очереди к врачам-дерматологам у нас все длиннее и длиннее, и чтобы показать подозрительное пятно на коже, нужно выждать три-четыре месяца или обратиться к платному специалисту.

Меланома выглядит как пигментное пятнышко диаметром всего 5-6 мм, плоское, не выпуклое, но с неравномерным окрасом, с участками темно-коричневого, коричневого, светло-коричневого и другого цвета разной интенсивности. Если родинка начала менять цвет или менять размеры, то нужно немедленно показать ее врачу. В 70-80 процентах случаев меланому можно диагностировать уже тогда, когда ее размер не превышает миллиметра. Обычно доктор обследует подозрительную родинку специальным аппаратом, который называется дерматоскоп. Он фотографирует ее и позволяет обследовать при различной степени увеличения.

Новые технологии – новая точность диагностики

Однако известный в Эстонии дерматоонколог Марианне Нийн, владелица Дерматологической клиники, специализирующейся на ранней диагностике меланомы,  отмечает, что обследование дерматоскопом не гарантирует стопроцентно точного диагноза. «Это может повлечь за собой два сценария. С одной стороны, может остаться невыявленным злокачественное образование, а с другой стороны, без нужды могут быть удалены доброкачественные родинки», – говорит она.

Поэтому доктор Нийн недавно стала использовать новейшую диагностическую технологию Nevisense, появившуюся на свет в результате двадцатилетних совместных усилий ученых шведского Каролингского института и предприятия медицинских технологий SciBase. «Nevisense – это первый объективный метод незрительной диагностики злокачественной меланомы, который дополняет субъективную оценку врача объективными показаниями прибора. Это настоящий прорыв в неинвазивном диагностировании меланомы, который помогает принимать взвешенные решения даже в противоречивых случаях», – говорит она. И Эстония наряду с Германией, США, Скандинавскими странами и Австралией входит в число первых стран, где пациентам предлагается эта возможность диагностирования.

Плата за спокойствие

Сам процесс исследования прост: участок кожи получает безопасный электрический сигнал, затем подкожные и накожные электрические показатели собираются и анализируются, что позволяет получить достоверную и уникальную информацию, которую не могут предоставить другие способы диагностики.

Результаты клинического исследования, опубликованные в медицинском журнале British Journal of Dermotology, оказались революционными. Новое оборудование показало 97-процентную точность диагностирования меланомы, в сравнении с 63 процентами при исследовании дерматоскопом и позволяет снизить количество ненужных хирургических  вмешательств на 34 процента.

Получасовая процедура включает в себя исследование до десяти родинок. Nevisense дает оценку злокачественности новообразования по шкале от 1 до 10. Обнаруженные подозрительные родинки проходят дополнительное дерматоскопическое исследование, результаты которого оценивают дерматоонкологи. В течение двух дней после исследования пациент получает рекомендации о дальнейших действиях. Исследование обходится пациенту примерно в 65 евро.

А еще доктор Марианне Нийн советует проявить некоторую сдержанность в отношениях с солнцем. Не доводить дело до ожогов и облезания кожи, особенно в детском возрасте. Причем главный фактор риска – не время пребывания на солнце, а интенсивность облучения, которая в утренние и вечерние часы меньше. Безопаснее принимать загар равномерно в течение длительного времени, а не часами  жариться на солнце  после длительного сидения в офисе.

Комментарий

Хирург-онколог Владимир Афанасьев:

– Конечно, новые методы диагностики – это замечательно. Но проблема наша скорее не в точности диагностики, а в том, чтобы пациент вовремя показал семейному врачу подозрительное пятнышко, а семейный врач заподозрил меланому и дал направление к онкодерматологу в Онкологическую клинику Северо-Эстонской региональной больницы.

То, что очереди большие – это миф. Если есть направление с пометкой «Срочно!» и подозрением на меланому, то наша регистратура обязана  –  есть соответствующий приказ  – дать номерок к онкодерматологу в ближайшие семь дней. На практике же пациент получает номерок на следующий день или через день. Типичную форму меланомы опытный специалист распознает без труда. В пограничных случаях – то ли да, то ли нет – родинка удаляется, а затем делается биопсия ткани на предмет обнаружения злокачественных клеток. Да, бывает, что злокачественных клеток не обнаруживают. Но ведь и новое оборудование не дает 100-процентной диагностической точности! Я считаю, что лучше удалить подозрительный участок кожи, чем, как говорится, «недобдеть». Не бывает лишних операций! Поскольку частный врач отправит пациента на операцию все равно к нам, то получается, что он всего лишь промежуточное звено в цепочке между хирургом и пациентом. А я за то, чтобы промежуточных звеньев было меньше.