Камиловы: семья канатоходцев, музыкантов, силачей и поваров

На канате Хусантай Камилов. Фото: Андрей Бабин

В минувшие выходные в рамках состоявшейся в Маарду ярмарки «Осенняя карусель» несколько представлений под названием «Восток – дело тонкое» дали, как было указано в программе, узбекские канатоходцы. Это стоило увидеть.

Дело у них действительно тонкое, в прямом смысле слова: гости на головокружительной высоте вытворяли поистине чудеса на тонком канате, удерживая равновесие с помощью шеста... Как выяснилось, все, кто был задействован в представлениях, – члены одной семьи Камиловых. В субботу с утра они тщательно устанавливали необходимое оборудование: стойки, между которыми на высоте 15 метров протянули канат. В паре метров над ним – еще один: за него цепляется страховочный конец, который, впрочем, как мы убедимся позже, используется не всегда. От стоек отходят наклонные канаты.

Древнее искусство

Действо предстояло днем и вечером, а пока глава семьи Равшан Назирович Камилов готовил чебуреки. По узбекской технологии, как гласил плакат за его спиной. Он раскатывал тесто, клал внутрь фарш, сдобренный луком, перцем и всевозможными специями, заворачивал, надежно скреплял края, чтобы не вытек сок, и отправлял в горячее масло.

«Фарш мы обжариваем отдельно, поскольку мясо доходит до кондиции дольше, чем тесто, – пояснил Равшан Назирович. – При этом его надо оставить чуть сыроватым, чтобы тесто и мясо достигли готовности одновременно». Выходит, чебуреки – тоже дело тонкое, тоньше, чем кажется на первый взгляд.

Цена чебурека – два евро. «Не понравится – скажите, деньги верну», – говорил Камилов каждому покупателю. Но никто деньги обратно не требовал – по крайней мере, в нашем присутствии. У стола стоял мешок с рисом необычного красно-коричневого цвета. «Девзира, самый ценный узбекский рис, – пояснил Равшан. – Выращивают его в основном в горной Ферганской долине, окруженной высокими хребтами. Ведь для риса что самое главное? Чистый воздух. А там он чище некуда. Лучший сорт для плова».

Его супруга Мавлюда как раз и готовила его рядом в большущем чане на открытом огне. «Когда будет готов?» – то и дело спрашивали люди, заглядывая в дымящийся чан и облизываясь. «Через двадцать минут», – отвечала Мавлюда.

И все же главное, ради чего многие приехали в Маарду – шоу на канате.

«Мой отец ходил по канату, дед... Наша династия насчитывает триста лет. Это точно известно, а так, может, и больше. Это очень древнее искусство. Дорбоз – так на нашем языке называют канатоходца. Сам я начал ходить по канату с четырех лет и занимался этим почти сорок лет, сейчас наше дело продолжают сыновья, внуки», – рассказал нам Равшан Назирович, отец одиннадцати детей, а внуков и правнуков у него – со счета можно сбиться.

Равшан Камилов двадцать лет работал в цирке, а создать семейную труппу его надоумил давний разговор с учителем, который напомнил, что канатоходцы ушли под купол цирка, а ведь по природе своей это искусство уличное, ярмарочное, народное. Вот Равшан Камилов и вернул его на улицу.

Смертельный номер

Родовое гнездо Камиловых – в киргизском городе Оше, почти половину населения которого составляют узбеки. Около двадцати лет назад они обосновались в Санкт-Петербурге. Но родину свою не забывают, навещают.

Каждый ли может научиться искусству канатоходца? «Вам, думаю, уже поздновато. А в принципе каждый может, но при одном условии – начинать надо с двух-трех лет: у малышей еще нет того страха, который сковывает взрослых. И сегодня вы в этом убедитесь», – заинтриговал нас старый канатоходец.

Тем временем на поляну выставили несколько барабанов: Камиловы еще и музыканты. «С малых лет учим детей играть на наших национальных инструментах – карнае, сурнае, кангаре, – говорит Равшан Назирович. – В итоге все это – работа на канате, музыка, кухня – сплачивает нашу большую семью». Он смотрит на часы: всё, пора начинать. Для разогрева зрителей квартет молодых людей исполнил узбекскую национальную мелодию и потом музыка сопровождала все действо.

Первым династию канатоходцев представил Хусантай Камилов. Он проворно поднялся по наклонному канату к горизонтальному и – приступил. Для начала просто прошел туда и обратно. «Теперь покажи упражнения, которые умеешь делать!» – командовал снизу отец.

И сын показывал: бегал по канату, как по дорожке стадиона, делал ласточку и другие элементы, как на гимнастическом ковре. Или поднимал шест на вытянутых руках, намекая, что не очень-то он ему и нужен, а сам в это время, стоя на одной ноге, выделывал замысловатые фигуры другой...

А в заключение – смертельный номер: с закрытыми глазами и без страховки. «Вот это уже ни к чему», – сказал кто-то из зрителей. Но канатоходец его не слышал. Да если бы и услышал, что это изменило бы? Хусантай отцепил страховочный конец и натянул на себя черный балахон – с ног до головы. И медленно двинулся по канату, балансируя шестом.

Сотни зрителей, задрав головы, наблюдали за движениями молодого человека. Где-то рядом шумела ярмарка, а здесь стояла абсолютная тишина. И только в самом конце, когда канатоходец шагнул было в пустоту, несколько человек одновременно ахнули. А может, так и было задумано, пришла нам в голову грешная мысль.

Сохраняя равновесие...

«А теперь выступает самый юный канатоходец в мире Робия Камилова!» – объявил Равшан Назирович, и на поляну вышла его трехлетняя внучка в национальном костюме.

Она взяла шест и стала подниматься по наклонному канату. В середине пути остановилась, замерла. Испугалась? А дед говорил, нет у малышей страха. Он подошел к внучке, через несколько секунд повернулся к публике: «Робия желает мира и покоя вашим домам!» И под бурные аплодисменты девочка двинулась дальше.

А Равшан Назирович продолжал общение с публикой. «Вы говорите – Бог, мы говорим – Аллах, а кровь-то у нас всех одного цвета – красного. Что нам делить-то? Нечего делить», – философски рассуждал Камилов. «Вот именно!» – раздался чей-то женский голос.

Робия тем временем достигла горизонтального каната, где ее поджидал Хусантай. Девочка прошла по канату несколько шагов, дальше не стала, хотя и могла бы, наверное. Да и этого было достаточно, чтобы убедиться: действительно, нет у малышки никакого страха. Во всяком случае, судя по тому, с какой легкостью, словно балерина на сцене, она махала ножкой, стоя на канате, натянутом, как казалось с земли, прямо под небесами.

Хусантай стоял позади не только для того, чтобы подстраховать в случае чего: у них был и совместный номер. Он поднял девочку на плечи и прошел с ней весь путь по канату.

Едва Робия спустилась вниз, как тут же оказалась в окружении восторженной толпы. А малышка, растерянно сидя на руках у папы, кажется, не понимала причины такого к ней внимания: ну, прошлась она по канату, что здесь особенного...

Затем на зеленую арену вышел Мурадельджан Камилов. «Самый сильный человек в нашей семье», – представил его Камилов-старший. Молодого человека ожидали выстроенные в ряд восемь гирь весом от 16 до 56 кг. Что он с ними только не вытворял! Жонглировал, вздымал сразу две одной рукой, а еще одну – другой, а потом удерживая гирю на ремне зубами, легким движением головы перекидывал назад. Просунув палку под ручками и перекинув через нее ремень, поднимал все гири разом зубами... Словно не чугунные они, а поролоновые. А ведь с виду парень этот отнюдь не богатырь...

Будто предвидя подобные подозрения, Равшан Камилов приласил желающих из публики – просто поднять гирю. В награду была обещана порция плова. Вышли двое мужчин, один на вид даже здоровее Мурадельджана. Увы, оба с гирей не совладали. «Я понял, в чем причина, – сказал Равшан Нирзанович. – Им надо, наоборот, сначала плов поесть, а потом браться за гирю». И проследил, чтобы обоих пловом накормили.

У Мурадельджана был свой смертельный номер. Он улегся на подстилку, сверху его накрыли деревянным щитом и парой досок на ширине автомобильных колес.

Одного водителя в машине мало, нужен пассажир. Вызвался мальчишка, но был отвергнут – слишком легкий. Вышел упитанный мужчина – годится. Пацан, впрочем, все равно увязался. Села в салон и девушка. Вот теперь можно трогаться. И машина с четырьмя седоками аккуратненько так переехала... Если б нарядили Мурадельджана в соответствующую форму, можно было бы сказать – через живого «лежачего полицейского». И что же в результате? Поднялся, отряхнулся и пошел...

Музыканты же все играли и играли свои национальные мелодии, напоминая и самим себе о далекой родине, и всем нам – о той стране, которую они в Эстонии представляли.

А все вместе они, юные и взрослые Камиловы, разъезжая по городам и весям, являют собой пример того, как может отдельно взятая «ячейка общества» достичь гармонии духа и тела и сохранять в этом безумном мире равновесие. Не только на канате.