Валерий Тишков: разрыв шаблона

Валерий Тишков в Таллиннском аэропорту. Фото: Игорь Тетерин, «Импрессум»

МИД России болезненно отреагировал на то, что Эстония не пустила к себе российского этнолога и социального антрополога, академика Российской Академии наук, а в прошлом министра РФ по делам национальностей Валерия Тишкова. Наш еженедельник пообщался с персоной нон грата.

Смоленская площадь пообещала не оставить без последствий депортацию академика из Таллиннского аэропорта им. Леннарта Мери назад в Москву.  Можно только гадать, получило ли бы такой мощный международный резонанс выступление академика Тишкова перед таллиннской публикой в клубе «Импрессум», но запрет этого выступления оказался как никогда громким.

Против симметрии

Темной эстонской ночью, сидя на жестком пластиковом стуле то ли в гостинице, то ли в комнате для содержания депортированных, 72-летний гуманитарий в сердцах написал в Facebook, что он этого так не оставит и будет требовать извинений. Прошел день-другой, и Валерий Тишков с дружелюбной улыбкой говорит, что, наверное, не стоит действовать по принципу око за око, зуб за зуб.

«Я, подумав сутки, написал более спокойный комментарий. Считаю, что сами ученые наверняка не имеют к этому никакого отношения. Более того, сегодня президент нашей Ассоциации этнологов и антропологов по моему совету отправил тем эстонским ученым, которых мы знаем, приглашение на наш конгресс этнологов и антропологов, который запланирован в 2015 г. в Екатеринбурге.

Лично я против симметричного ответа. Не знаю, как уж поступит наш МИД. Но если мне удастся в ближайшие дни увидеть Лаврова, я ему об этом скажу. Потому что уподобляться нашим, как говорит Владимир Владимирович, „партнерам“, мне кажется, не стоит. Хотелось бы, чтобы наши специалисты побольше ездили в страны Балтии и изучали Эстонию и как страну, и как население, и как народ. Наши ученые ездят в Эстонию реже, чем эстонские гуманитарии, лингвисты, этнографы ездят в Россию. Есть, к сожалению, откровенные провокаторы. Мы же знаем, кто сконструировал в Эстонии миф о геноциде финно-угорских народов в России. Этот человек, скорее, политик, чем ученый. Он называет себя археологом, историком, а на самом деле делает чисто политические заявления. (Скорее всего, Тишков имеет в виду Яака Прозеса – прим. ред.) Тем не менее, мы до сих пор никому из ученых не запрещали въезд в Россию из-за разногласий и споров.

Разъяснений и извинений от эстонских властей я продолжаю ожидать, как и снятия запрета на въезд. А вот в отношении сотрудничества с эстонскими коллегами-гуманитариями лучше обойтись без симметрии. Среди зарубежных коллег были в Facebook оживленные дебаты: запрещать или не запрещать въезд в страны ЕС таким ученым, как Тишков, которые связаны с Кремлем. Напомню, как любовно мигрируют профессора Стэнфорда или Гарварда из академии в Госдеп, Пентагон, Белый дом и т.п. (У.Перри, К.Райс, Ф.Хилл и др.), а россиянам работу на свое государство почему-то ставят в укор».

Дело не в книге?

Не верит Валерий Тишков и в еще один поспешно слепленный миф. В российской прессе была высказана версия, что причиной пятилетнего запрета на въезд в страну послужила книга «Этническая политика в странах Балтии», вышедшая под эгидой Института этнологии и антропологии и предисловием академика Тишкова. 

«Не думаю, – говорит академик, – что причиной могла стать эта книга. Она вышла уже год назад. Ее даже представляли в вашем парламенте, в эстонской прессе публиковались благоприятные рецензии. Никакого осуждения или отторжений книги не было. А решение о том, что меня не пустят в вашу страну, было принято только сейчас. Может быть, что-то связанное с книгой и сыграло какую-то роль, когда такое решение принимали, но вряд ли это явилось причиной».

Искать причины засекреченных на 75 лет решений бессмысленно, однако научные теории, которые предлагает академик Тишков, и политические выводы, вытекающие из них, мягко говоря, не совсем укладываются в тренд и не совпадают с научным мейнстримом в нашей стране. Например, это взгляд на мультикультурализм: «Я считаю, что похороны мультикультурализма, которые прошли в Европе при поддержке и некоторых российских политиков и экспертов, были преждевременны. Следуя за маргинальными высказываниями Тило Сарацина, а затем и Ангелы Меркель, и Дэвида Кэмерона, многие решили, что мультикультурализм – вещь ненужная и вредная, а государства должны стать монокультурными».

Реальность, по мнению Валерия Тишкова, противоречит политическим лозунгам, ведь все современные государства, государства-нации, имеют сложный состав населения. Со времен выдвинутой в конце XVIII века якобинцами идеи гражданской нации Франция никогда не была гомогенной. Сложность государств-наций только увеличивается, так как к внутреннему разнообразию добавляются еще и активные миграционные процессы.

Ответом на этот вызов истории, считает Тишков, стала в государственном устройстве современных наций такая форма, как федерализация, когда провинции, штаты или земли имеют определенную автономию внутри большого государства.  Если речь идет о постсоветском пространстве, то не только одна Россия должна была избрать федеративное устройство.

Эстония без федерализации

Эстонский политолог Кармо Тюйр, заявил, что Тишков настаивает на федерализации Эстонии. Тишков же, ничего не зная о мнении Тюйра, сказал следующее: «К Эстонии это не имеет отношения: здесь нет оснований для федерализации – страна мала. В Эстонии и Латвии нечего федерализировать с точки зрения территории и характера расселения жителей». Зато от признания плодотворности двуязычия или даже многоязычия академик не отказывается: «В свое время признание двуязычия спасло Канаду от квебекского сепаратизма. В свое время Европа, наверное, в попытке как можно быстрее дистанцировать постсоветские государства от России не поддержала вариант официального двуязычия для Молдавии, может быть, даже для Украины, для Латвии, для Эстонии…».

Валерий Тишков – один из авторов концептуальных основ современной российской этнокультурной политики, которая принципиально отличается от устоявшихся в странах Балтии принципов этнополитики: «В России в декабре  2012 г. была одобрена стратегия государственной национальной политики, что явилось важным шагом в деле более адекватного понимания такой политики государственной. Шагом вперед явилось провозглашение российского народа  многоэтнической гражданской нацией. Гражданская основа нации – единственная на сегодня оправданная, легитимная, испытанная временем форма устройства государств. Ни одно государство на основе этнонации не состоялось. Этот подход идет в сторону от советского этнонационализма, который еще господствует на территории бывшего СССР. А в ряде стран он остается доминирующей доктриной.    Почти все постсоветские страны пошли по пути старого советского понимания, что нация – это тип этнической общности. В России же понимание того, что российский народ – это гражданская нация, наконец закреплено на уровне официального доктринального документа».

По словам Валерия Тишкова, нигде в российских законах и в официальных документах термин «национальные меньшинства» не используется. Кстати, как и во многих других странах. Термин «меньшинства» используется, прежде всего, по отношению к мигрантским меньшинствам. И никто не считает меньшинством франкофонов в Квебеке или корсиканцев во Франции. Точно так же неправильно было бы зачислять в меньшинства русское автохтонное население, старожильческое население в странах Балтии. Тем более на Украине. Но это  было сделано. И с этим согласились, в том числе и те, на кого этот термин «надели».

«Не следует путать меньшинство демографическое и меньшинство национальное. Последнее – это группа, находящаяся в приниженном положении. Вот главный критерий для использования этого термина. А демографическое меньшинство может быть в ситуации большинства, если у него власть. Пусть даже на уровне региона. Так, 27% башкирского населения в Башкирии имеет 70% мест в республиканском парламенте. Формально башкиры – демографическое меньшинство даже в самой Башкирии, поскольку в республике проживает больше татар и русских. Но на самом деле в позиции меньшинства там находятся татары и русские, но не башкиры».

Проблема меньшинств, по убеждению Валерия Тишкова, связана, прежде всего, с социальной иерархией этнических, расовых, языковых, религиозных групп, с их подчиненным положением: «Там, где есть равенство, есть различия, но нет меньшинств».