Змея Малои кусает себя за хвост

Жюльет Бинош (слева) и Кристен Стюарт. Точнее, Мария Эндерс и Валентина. Или, может быть, Елена и Сигрид? Фото: filmsdulosange.fr

«Облака Зильс-Марии», новый фильм французского режиссера Оливье Ассаяса, можно назвать интеллектуальной мелодрамой: за ее сюжетом следить непросто, но если уж вы отследили все связи, кино воздаст вам сторицей

Сетевая эпоха приучила нас к тому, что есть текст, а есть гипертекст – вроде бы тот же самый текст, но прошитый гиперссылками («линками»), которые связывают одни слова с другими как внутри текста, так и вовне с какими-то другими текстами. Конечно, гипертексты существовали и до Интернета. На уровне сюжета гипертекстом является, скажем, «Гамлет»: бродячие актеры ставят по указке принца пьесу, которая пересказывает историю убийства короля его братом Клавдием. Текст второго уровня отражает текст первого уровня. Схему можно продолжать – например, поставить спектакль о том, как актеры некоего театра ставят «Гамлета», в котором герои ставят пьесу-в-пьесе, и на всех уровнях происходят одни и те же события – убийство короля, худрука и прочее.

«Облака Зильс-Марии» можно смело назвать гиперфильмом, который многократно ссылается сам на себя. Действие его происходит в Швейцарии, изобилующей парадоксальными сюжетами, – достаточно вспомнить повести Фридриха Дюрренматта, обожавшего экспериментировать над читателем. Именно сюда, в живописный район Малоя, входящий в округ Зильс-Мария, – горы, луга, реки – стремится в начале главная героиня, актриса не первой молодости Мария Эндерс (Жюльет Бинош) в сопровождении юной ассистентки Валентины (Кристен Стюарт). Марию позвал Вильгельм Мельхиор, великий драматург и режиссер, поставивший в свое время пьесу «Змея Малои», в которой 18-летняя Мария дебютировала – и стала знаменитой.

Так появляется мотив пьесы-в-пьесе. «Змея Малои», рассказывают нам по ходу фильма, повествует о сложных отношениях двух женщин – юной Сигрид и немолодой Елены. Елена, босс крупной фирмы, берет Сигрид на работу в качестве практикантки и неожиданно в нее влюбляется, а Сигрид, пользуясь чувствами работодательницы, вертит ею как хочет и в конце концов предает, да так, что Елена кончает жизнь самоубийством. Точнее, уходит гулять в горы и не возвращается.

Жизнь, фильм, пьеса

Теперь Мельхиор переписывает «Змею» и хочет, чтобы Мария Эндерс, которая в свои 18 лет играла, естественно, Сигрид, исполнила бы совсем другую роль – Елены. Увы, в поезде Мария и Валентина узнают, что Мельхиор умер. Как потом выясняется, покончил с собой – наглотался каких-то лекарств и погиб на горной тропе.

Мария в шоке – она искренне любила Мельхиора (кажется, не только платонически) – и хочет уехать, но Валентина уговаривает ее не возвращаться домой, к бракоразводному процессу, а задержаться в Швейцарии. Колеса судьбы приходят в движение: появляется режиссер Клаус (Ларс Айдингер), предлагающий Марии все-таки сыграть Елену в лондонской постановке «Змеи Малои». На роль Сигрид он прочит скандальную американскую звездочку Джо-Энн Эллис (Хлоя Морец).

Подумав, Мария соглашается. Они с ассистенткой Валентиной уединяются в доме, где жил Вильгельм Мельхиор, и пару месяцев репетируют пьесу. Валентина читает, конечно, реплики Сигрид – и зритель начинает догадываться, что не все так просто. Параллели между пьесой и жизнью возникают снова и снова. Одни из них слишком ярки, чтобы остаться незамеченными, другие ты осознаешь только по выходе из кинотеатра.

Взять хотя бы название. «Змея Малои» – это уникальное природное явление: пришедшие из Италии облака проходят через перевал и, как змея, вьются меж швейцарских гор. То есть «Змея Малои» – это и есть «Облака Зильс-Марии». Фильм, который мы смотрим, соотносится с пьесой Мельхиора так же, как «Гамлет» соотносится с пьесой бродячих актеров. Одно и то же место действия, похожие отношения (Сигрид/Елена – Валентина/Мария) – все это словно бы предсказывает финал. Змея Малои готовится укусить себя за хвост, уподобившись древнему змею Уробросу, символизирующему цикличность времени. И кусает, но... происходит в итоге совсем не то, что (нам кажется) должно произойти.

В облачном лабиринте

Фильм Ассаяса – изысканный сюжетный лабиринт, многомерная конструкция которого возникает в буквальном смысле у нас на глазах. Построение такого лабиринта – со множеством героев, с тайным прошлым и непонятным настоящим – требует от режиссера-рассказчика немалого мастерства, и Ассаясу удается спрессовать свой лабиринт в два часа экранного времени. В «Облаках Зильс-Марии» нет ничего лишнего; то, что видится таковым, становится частью мозаики, заставляет задуматься о связях между персонажами.

Актеры справляются со своими ролями блестяще. Следовало бы сказать «актрисы», потому что в основном мы видим Марию и Валентину – Жюльет Бинош и Кристен Стюарт. От француженки (играющей, кстати, женщину лет на десять моложе себя) ничего другого и не ждешь, а вот звезда вампирской саги огорошивает: сквозь сдержанность, которую в «Сумерках» многие принимали за отсутствие таланта, пробивается фонтан искренних чувств, и сыграно это слишком тонко, чтобы быть совпадением. Позднее к дуэту присоединяется Хлоя Морец, для которой «Облака» – возможность сыграть огромный спектр ролей, от безбашенного подростка и тупой старлетки до обходительной светской дамы и, наконец, хитрой молодой актрисы, осознающей свое превосходство над старшим поколением.

Весь фильм можно сравнить с партией сложной игры, правила которой мы узнаём лишь в процессе самой игры. Где-то в коридорах сюжетного лабиринта возникают вопросы, с которыми каждый так или иначе сталкивается на жизненном пути. Можно ли вечно оставаться молодым (хотя бы в душе) – или надо принимать старение как данность и, так сказать, давать жить другим? Если жить прошлым, не случится ли так, что оно настигнет тебя в будущем? Как отличить любовь к реальному человеку от любви к воображенному образу?

Ответы могут нравиться или не нравиться, но их так или иначе придется дать. Ведь что такое жизнь, как не развернутый во времени гипертекст? Почти каждое событие встроено в прошлое и в будущее, ситуации повторяются, пусть и не совсем точно, гиперссылки на прошедшее – как наше, так и ближних – возникают неизбежно. Можно ли избежать вторжения в нашу судьбу роковой змеи Малои – величественных и кошмарных кармических облаков, на время скрывающих из вида привычный жизненный ландшафт? Финал «Облаков Зильс-Марии» открыт, но так, как в стихотворении у Пастернака открыто предуготовленное будущее: «Оно распахнуто, как бор, / Все вглубь, все настежь».